Творения Великих.Связанные

Внезапно послышался топот ног на верхнем этаже. Сжавшись в комок и старательно прижимаясь к Велору в попытке согреться, я уже начала отключаться. Поэтому вполне допускала мысль, что все это мне только чудится.

Находясь между сном и явью, кажется, последним, что я увидела, был Эдмонд. Он стремительно приближался, а его темные глаза округлялись от ужаса.

Я слабо улыбнулась ему и все. Темнота и холод. 

Глава 28. Рысьи проделки

Очнулась я от неимоверной тяжести, давящей на грудь. Пошевелиться было сложно, и я не дюже испугалась.

– Тише, тише! – Эдмонд без труда пресек мои жалкие попытки вскочить на ноги.

Я огляделась, трясясь. Оказалось, лежу на диване в гостиной, укутанная парой тройкой теплых одеял. Сам диван – насколько это было возможно, – придвинут к камину, в котором зверствовало оранжевое дикое пламя.

– Спокойно Лиза, – повторил Эдмонд. – Ты как себя чувствуешь? Тебе лучше? – мужчина перекочевал с кресла на край дивана.

Я опустилась на подушки, глядя в потолок. Лучше мне определенно не было – руки и ноги едва ли не онемели от холода, но на свое состояние мне было плевать.

– Эдмонд, что с Велором? – Эд молчал, задумчиво хмуря брови, и сердце у меня заколотилось, разгоняя заледеневшую кровь. – Боже мой... Только не говори…

Я даже закончить не сумела, такое отчаяние охватило! Но Эдмонд наконец очнулся и поспешил меня успокоить:

– Нет-нет, Лиза. Велор жив.

Я со стоном выдохнула и вернулась на подушки. Казалось, снова накатывает слабость и сон. Да и к тому же Эд принялся легонько растирать мои ноги, на которые кем-то неведомым были надеты вязаные носки.

– Теплее? – спросил вампирюга, и я согласно покивала. – Хорошо.

– Эдмонд, – слабенько прокряхтела из-за вороха одеял. – Мне нужно к Велору. Помоги мне…

– Тебе бы лучше полежать, Лиза, – рассеянно огляделся Эд. Он впервые выглядел таким… обычным и человечным.

Пусть так, но я упрямо начала сражаться с тяжелыми пуховыми одеялами, собранными, очевидно со всех постелей в доме.

– Да погоди же ты, – с укором простонал Эдмонд, приподнимая пару тяжелых одеял и подавая мне руку.

Я ухватилась покрепче за невероятно теплую ладонь и напряглась. Боялась, что упаду, едва только ногами пола коснусь.

– Спасибо, – пробормотала, все же без потерь поднявшись на ноги, и Эдмонд кивнул. – А где все?

Странно было, что подле меня сидит именно он, а не Эда, Рита или, на крайний случай, Лео.

– Так спят все, – коротко бросил Эд, и под глазами у него словно вмиг залегли глубокие тени усталости. – Четыре утра.

Я закусила губу и благодарно кивнула. Видимо, он сам вызвался сидеть и полночи мониторить мое состояние.

Не церемонясь, Эдмонд подошел вплотную и обхватил одной рукой за талию. Другой – придерживал меня, слабую и трясущуюся, под локоть. Медленно поднявшись по скрипучей лестнице мы доковыляли до комнаты Велора и вошли.

На постели Дракулы сидела Валери и аккуратно обтирала лоб и грудь сына влажным полотенцем.

Я едва своего вампирюгу увидела, как сердце болезненно сжалось. Вид у Велора был ужасный. Невооруженным глазом заметен сильный жар.

– Эдмонд! – злым шепотом встретила нас Валери. – Кажется, я дала тебе четкие указания!

Эд, стоя подле меня, молчал, а я попыталась сделать пару шагов к Велору.

– Не смей приближаться, – прорычала Валери, словно медведица, защищающая детеныша. Я замерла, будто в шаге от минного поля.

– Валери… – попыталась я поговорить с женщиной, но та оказалась непреклонна.

Вскочив на ноги, она яростно уставилась на меня.

– Я хочу, чтобы ты сию секунду ушла! – женщина кивнула старшему сыну. – Эдмонд, немедленно уведи эту человечку отсюда!

Я понимала, что достойный отпор Эдмонду в таком состоянии точно дать не сумею, потому и была готова покориться судьбе, но Эд не шевелился. Продолжал тенью стоять за моей спиной.

– Мама, – вдруг сказал он тихо и четко. – Позволь.

– Нет! – взвилась Валери. – Я не позволю еще одной жалкой человеческой… – она заговорила на иппорианском, словно кобра зашипела, и я догадывалась, какое оскорбление она произнесла. – Я не позволю вновь принести горе в нашу семью!

– Мама, – Эдмонд не сводил с нее темных глаз.

– Нет! – Валери едва ли не визжала.

– Что такое? – Лео и Эда с Ритой повыскакивали из комнат, а я стояла неподвижно и с мольбой глядела на Валери.

– Ни за что! – она кричала это мне. – Из-за тебе подобных все беды в нашей семье! Не смей приближаться! – Валери рывком отвернулась, а затем заговорила, обращаясь, скорее, лишь к детям. – Арис погиб из-за таких, как она. Мы оказались здесь из-за таких, кака она. Я не позволю, чтобы Велор по глупости вновь угодил в ту же ловушку. Достаточно с нас и одной Натаны.

Сердце сжалось от боли, а позвоночник словно переломился. Я пошатнулась. Леонард тут же подхватил меня под руки и обнял.

– Ты неправа, – укорил он мать, Эдана жалобно глядела то на братьев, то на матушку.

– Я неправа? – тихо проговорила Валери в немом отчаянии. – Я неправа?! Бернар, мне безразлично, считаете ли вы меня правой! Я знаю что делаю. Я защищаю свою семью! И буду делать это до последнего вздоха!

Лео обреченно вздохнул, а я не знала, что делать. Руки и ноги немели, и холодное забвение, скалясь, уже тащило меня в свои объятия.

– Валери, – я сказала это так тихо, что сама едва уловила свой голос.

Но мать семейства едва различимо повела головой. Меня она слышала.

– Валери, я люблю вашего сына.

Признание разнеслось по комнате, разрезая слух, но Валери не обернулась. Так и осталась стоять ко мне спиной, и я понимала – сражаться с ней бессмысленно. Она ни за что не уступит. Уж точно не человечке.

Голова у меня обреченно поникла, и я попыталась выбраться из объятий Леонарда, чтобы тихонько уйти. Вот только куда? Куда мне идти? Без Велора я сама себе чужая.

– Элиза, – послышался хриплый шепот. – Элиза…

Валери бросилась к Велору, едва тот приоткрыл мутноватые глаза.