Творения
Шрифт:
Эзотерическое молчание?
Фон Бальтазар[3108] говорит, что тексты эзотерического характера часто встречаются у Максима. Это не совсем так. Только что указанный отрывок не должен причисляться к ним. Другой такой текст Бальтазар видит в Amb 45, 1356В. Но и здесь причина, по которой Максим не высказывается, состоит не в том, что «почесть учение молчанием», но в том, чтобы не вдаваться в него в настоящее время, поскольку он не равен высоте учения Григория Богослова. Других отрывков такого рода я не знаю.
Таким образом, у нас остаются вполне подходящие тексты: Thal prol 260А; Thal 43, 412А; Thal 21, 316D. Начнем с последнего, ибо два других более важны и связаны одно с другим. Вопрос 21 звучит так: «Что значит совлечься начал и властей и т. д. (Кол 2: 15)? Как Он вообще был в них облечен, если Он был без греха?» Заметим, что это место из Писания связано с учением Оригена
Итак, Максим после того, как дал свое толкование «совлечению начал и властей» выказывает свое нежелание продолжАmb излагАmb все толкования, которые он знает, и заканчивает следующим образом: «Можно было бы и по — другому рассмотреть смысл этого отрывка, более таинственно, более возвышенно, но поскольку, как ты знаешь, не следует придавАmb писаниям более возвышенное божественное учение, будем довольствоваться тем, что было сказано об этом достаточным, чтобы сдержАmb любознательность по этому поводу. А если Богу будет угодно, и мы окажемся вместе, то мы внимательно исследуем вдвоем эту апостольскую мысль» (Thal 21, 316D).
Нельзя сказать, что здесь совершенно эзотерическое молчание; Максим желает обсудить значение слов Павла, но это более рискованное толкование сейчас неразумно обнародовать. Вполне возможно, что этот «более таинственный» смысл может быть близок тому, на который намекает в приведенных цитатах Ориген. Можно сделАmb такое предположение. С другой стороны, очевидно, что Максим предлагает не объяснить этот смысл, когда он и Фалассий будут вместе, но исследовАmb смысл самого текста, в процессе чего, конечно, этот смысл тоже будет обсужден.
Два наших других отрывка — близнецы; в обоих из них обсуждается древо добра и зла, и оба они обходят молчанием «более возвышенное» учение, не оставляя возможности для последующего обсуждения.
В прологе к Вопросоответам (Thalprol 253А) Максим дает определение зла и объясняет, что эта ошибка в достижении цели привела к неведению Причины. От этого он переходит к себялюбию и к длинному перечню пороков. Затем он начинает второе рассмотрение, исходя из определения зла как «неведения благой Причины сущих», и отсюда уже он переходит к теме идолослужения, предпочтения твари Творцу и к себялюбию, упоминая о древе преслушания, познания добра и зла (257АВ). Затем он объясняет это древо. Есть духовное видение видимых творений — оно хорошо, а плотское (в смысле чувственного) знание этих творений — зло (257CD). Потом Максим говорит о том, почему он здесь упоминает о древе преслушания: «Так нужно понимАmb древо, в соответствии с доступным для всех духовным толкованием, представляя более таинственный и лучший смысл людям с тайнозрительной мыслью, от себя же почитая его молчанием. Ныне я упомянул о древе преслушания мимоходом, желая показать, как неведение Бога привело к обоготворению твари, явным служением которой является телесное себялюбие рода человеческого»[3111](Thal prol 260А6–15).
Однако в другом вопросе Фаласснй склонил Максима к ответу относительно райских деревьев. В Thal 43,409Df читаем: «Если в Писании говорится, что мудрость есть» древо жизни»(Прит 3:18), а дело мудрости — различАmb и» ведАmb дерево познания добра и зла»(Быт 2: 9), то чем же тогда отличается последнее от древа жизни?» [3112] Отвечая, Максим сначала говорит, что учителя Церкви могли много что сказАmb в ответ на этот вопрос, но предпочли почесть его молчанием, полагая за лучшее не усугублять трудностей, ибо большинство людей не могут проникнуть в глубины Писания. И если кто-то и сказал нечто, сначала испытав способность слушателей воспринять, большая часть вопроса осталась неисследованной. Таким образом, говорит Максим, «и я скорее бы рассудил обойти молчанием это место, если бы не догадывался, что такое умолчание удручит боголюбезную душу вашу. Поэтому только ради вас я буду говорить то, что доступно всем, и что полезно для разумения как малых, так и великих» [3113] (Thal 43, 412А13–В2). Далее Максим дает свое объяснение. Постольку есть древо жизни, его противоположностью является древо смерти — древо познания добра и зла. Из них одно — творец жизни, другое — смерти. Древо жизни — мудрость, т. е. оно связано с умом и разумом; другое же связанно с неразумностью и чувством. Или, по — другому, поскольку человек создан из разумной души и чувственного тела, древо жизни — это ум души, а древо познания добра и зла — телесное чувство.
Функция же этих частей различать: ума — между мыслями и чувствами, между вечным и временным, и предпочитАmb первое второму. Чувства же должны различАmb наслаждение и боль. Итак, если человек различает только телесные удовольствия и боль, то он вкушает от древа познания добра и зла; если же он различает временное исключительно духовным образом, то он вкушает от древа жизни.Таково объяснение подходящее и полезное для всех. Но нет ли здесь намека относительно природы «объяснения, почтенного молчанием» иного, нежели предположение, что оно связано с учением, развитым в отрывках из Оригена, процитированных выше? Давайте прочтем в заключение слово Максима к Фалассию: «Итак, многим различаются два древа: как свойственным им по природе различением, так и присущим каждому значением, обретающим внешне похожее звучание, в котором отсутствуют различение понятий добра и зла, и которое может произвести великое заблуждение у тех, кто внимает словесам Духа без надлежащей мудрости и осторожности. Однако вы, будучи мудрыми через благодать, знайте, что называемое просто злом не всегда есть зло, но в отношении к одному оно является злом, а в отношении к другому не есть таковое; равным образом и называемое просто добром не всегда есть добро, но в отношении к одному оно — добро, а в отношении к другому не является таковым. Зная это, вы убережетесь от вреда соименности» [3114] (Thal 43, 413А13–В).
Что важного в этом предупреждении и различении? Я не думаю, что было бы ошибкой предположить, что соименность, на которую ссылается Максим, имеет какое-то отношение к опасности более глубокого объяснения, куда Максим не хочет пускаться. Действительно, Ориген, отождествляя Христа с добром, а дьявола со злом явно не справился с задачей, на которую указал Максим, и именно из-за этого он сформулировал свое учение об апокатастасисе для дьявола.
Это несколько проясняет позицию Максима в отношении учения, которое он почел молчанием, наименее приемлемый аспект которого — временность ада. Но указанное выше отождествление Оригена ведет прямо к искоренению зла, и следовательно, к освобождению всех злодеев. Различение же, которое проводит Максим, должно было бы предохранять от этого.
Если бы у нас не было других текстов кроме этих, то толкование фон Бальтазара должно было бы победить. Но имеются и другие тексты — тексты, которые прямо или косвенно свидетельствуют об этом учении. Они хоть и были известны прежде, но не изучались соответствующим образом в данном контексте. Итак, я в первую очередь представлю те тексты, которые прямо отсылают к апокатастасису, а потом те, которые связаны с восстановлением сил души.
Тексты, упоминающие апокатастасис
Говоря о самом этом понятии, стоит заметить, что в греческом языке «апокатастасис» не является исключительно техническим богословским термином. Так, Максим использует это слово, говоря о годовом возвращении Солнца на тоже место (Amb 37, 293B3). Также — о возвращении индивидуальной души к постоянному бытию с Богом либо с помощью пастыря (TP 7,72В8), либо без этой помощи (Amb 7, 108 °C11; 20,1240А10).
В Толковании на молитву Господню Максим предлагает семь возможных целей молитвы [3115]: богословие, усыновление по благодати, равенство с ангелами, причастие вечной жизни, восстановление природы в бесстрастии в согласие с собой, разрешение закона греха и упразднение тирании дьявола, который контролирует нас обманом. Особенно нас здесь будет интересовАmb пятая и седьмая цель. Максим раскрывает каждую как осуществленную в Господе и Господом. Восстановление природы [3116] — это совершенное и неподвижное согласие природы и намерения (?????). Упразднение тирании дьявола — это результат страстей Господних, вольно принятой физической смерти, посредством которой дьявол был вынужден отдАmb тех, кого он поглотил. Во всех этих случаях использования слова нет и намека на спорное учение.
Теперь мы подходим к одному эксплицитному рассмотрению, к осуждению апокатастасиса в тринадцатом пассаже из Вопросов и недоумений. Я приведу его целиком: «Поскольку Григорий Нисский очень часто в своих писаниях для нас, которые не понимают глубин его возвышенного созерцания, как будто намекает на апокатастасис, скажи нам, как ты это понимаешь?
Церковь знает три апокатастасиса. Первое — это восстановление единичного [лица] по причине добродетели, в которой каждый восстановлен, осуществляя в себе логос добродетели. Второй [апокатастасис] — это восстановление всей природы в воскресении — восстановление к нетлению и бессмертию. И третий — это тот, которым Григорий Нисский особенно злоупотребил (??????? ????????????) [3117]в своих писаниях — это восстановление сил душ, подпавших под грех, к тому состоянию, в котором они были сотворены. Ибо необходимо, чтобы как вся природа в воскресении плоти получила бессмертие в чаемое время, так и извращенные силы души по прошествии веков отложили бы память о пороке, внедренном в них, и проходя все века и не находя, где бы остановиться, пришли бы к Богу, не имеющему предела. Так, посредством ясного знания (?????????) [3118], а не причастия [Божественных] благ душа получает свои силы и восстанавливается в первоначальное состояние, и Творец выказывается как не являющийся причиной греха» [3119] (QD 13, 796).