Творения
Шрифт:
<620>Таким вот именно образом любя тебя, многолюбимый, я в душе постоянно содержу тебя неотлучно присутствующим и запёчатлённым в глубине духа и, хоть большая продолжительность времени и большое расстояние разделяют нас, никогда не перестаю видеть и обнимать тебя умом. Веря, что и тобой любим равным образом, если не больше, я не отказываюсь без промедления написать, о чём нужно, зная, что духовно душа у нас сделалась одна. Ведаю и то, что ты не сочтёшь услышанное за обиду, помышляя о страшном снисхождении Бога к людям, превосходящим ум и разумение. Так что прими благожелательно того, кто доставит тебе это незначительное письмо, и стань для него всем, чем повелел Тот, Кто дал людям закон разделять беды друг друга и настолько своим считать ближнего, чтобы по взаимному расположению, переливающему людей друг в друга, он даже не казался иным человеком. Не только ведь «радоваться с радующимися», но и «плакать с плачущими» (Рим 12:15), и любить ближнего не просто, а как себя самого (Мф 19:19) велит слово Божие, не говоря уж о новой заповеди, наказывающей ради любви и самые души, когда придёт время борьбы, положить [361] друг задруга, которую давший Сам на деле исполнил Господь, не преминув положить Свою душу за нас (Ин 10:15) и дав нам пример совершенного угождения, которым постепенно истощается закон себялюбия, что изначально посредством наслаждения коварно отдалил нас от Бога и друг друга, и вместо веры в единого Бога внушил, что богов много или вовсе нет ни одного, и всю силу нашего разума низверг к плоти, и рассёк единую природу на множество частей, и возбудил в нас друг против друга зверский
Письмо XXVIII. Епископу Кирисикию [1601]
По дарованной тебе благодати<621>преосвященства став, честной отец, подражателем Божественной благости на земле, ничего из свойственного ей не оставил ты неисполненным, а, шествуя в сопровождении всей совокупности её признаков, постарался украсить таинство преосвященства хитоном, сотканным Духом на небесах (Ин 19:23) — а хитон этот никогда не смогут разорвать демоны, сколько бы ни распинали вас испытаниями. Постарайся же собрать воедино рассеянных чад Божиих (Ин 11:52). Ведь и это есть признак Божественной благости; и как глава драгоценного тела святой Божией Церкви приладь друг к другу Её члены под началом Духа, и призови громогласно, будто глашатай Божественного учения, и тех, кто далеко, и тех, кто близко, и привяжи к себе неразрывными узами духовной любви — если только совсем отошёл и исчез страх врагов, из-за которого столь многие покинули родину — чтобы и ты мог сказать [362] со Христом: «Вот я и дети, которых дал мне Бог» (Быт 33:5). Убогого же и недостойного раба твоего, прибегающего к тебе с мольбой, удостой об этом, святой отец, драгоценного твоего письма и не откажись помянуть меня в молитвах, принося Богу жертву хвалы.
1601
Ж. — К. Ларше в прим. 84 к предисловию Писем прп. Максима отмечает: «. Письмо XXVIII, согласно тексту в Patrologia Graeca, адресовано некоему Кириси- кию. Но, как отметил еще Ф. Комбефис (PG 91 619), здесь мы имеем дело с порчей слова , т. е. речь идет об [Иоанне] Кизическом (см.: Sherwood Р. An Annotated Date-List of the Works of Maximus the Confessor. Rome, 1952. P. 27)». Тем не менее вопрос об адресате этого, как и целого ряда других писем прп. Максима не столь однозначен. В ряде списков Письмо XXVIII (а, следовательно, в силу сходства некоторых выражений, и Письмо XXX, как и Письмо XXVIII и XXIX, имеющие одного и того же адресата), обращено к Софронию, будущему патриарху Иерусалимскому, что дало основание Девреессу и следующему за ним Гарригу, считать именно Софрония адресатом всех или некоторых из этих писем (см.: Devreesse R. La Fin inedite d'une lettre de saint Maxime: un bapteme force de Juifs et de Samaritains "a Carthage en 632 // Revue des sciences religieuses. 17, 1937. P. 25–35 и GarrigueJ. M. Maxime Le Confessuer: La charit6, avenir divin de l'homme. Paris, 1976. P. 40–42). Шервуд высказал аргументы против этой версии, и к нему присоединился Ларше. Однако уже после работы Шервуда К. Роземон (Rozemond К. Jean Mosch, patriarche de Jerusalem en exil (614–634) // Vigiliae Christianae. 31:1, 1977. P. 60–67) была выдвинута смелая гипотеза, согласно которой одним из адресатов этих писем прп. Максима мог быть прп. Иоанн Мосх, бывший, согласно этому предположению, патриархом Иерусалимским, находившийся в изгнании в Константинополе! Поскольку прп. Софроний был неразлучен со своим учителем прп. Иоанном, то письмо, адресованное одному, могло быть одновременно адресовано и другому. В рамках этой же гипотезы дается объяснение и именованию епископа, адресата прп. Максима, «Кирисикием»; при этом Роземон опирается на гипотетическое армянское происхождение Иоанна Мосха и палестинское происхождение прп. Максима. К сожалению, Ларше не упоминает об этой гипотезе. Как бы то ни было, в силу неоднозначности вопроса об адресате Письма XXVIII, мы решили оставить надписание имени адресата таким, как в PG, склоняясь, к тому, что гипотеза Роземон без дальнейших подтверждений выглядит малоправдоподобной, тем более, что она основана на сомнительной версии сирийского Псогоса о палестинском происхождении прп. Максима и существенно сдвигает принятую в науке дату смерти прп. Иоанна Мосха. — Прим. сост.
Письмо XXIX. Тому же
Бог по Своему устремлению сошёл с неба и по любви облёкся в овцу, и таким образом спас заблудшую, сострадательно отнеся в стадо на Своих плечах. Ты же, пресвятой отец и пастырь, напоив свою свирель одним лишь учением Святого Духа, вернул к себе многочисленное стадо словесных овец, добровольно ушедшее с родины и добровольно же вернувшееся на твой голос доброго и искусного пастыря, в совершенстве распознающего, что полезно. Ведь пространства морей оно пересекло не по заблуждению и презрению к Божественному закону, а ради безопасности и сохранения Божией святыни в душе. Но прими стадо, которое не только осталось недоступным для волков, но сделалось для волков губительным и обогатилось в душе многими благами; «и поспеши, и воссядь, и царствуй ради истины, и кротости, и правды» (Пс 44:5), как учитель благочестивого Божественного учения, и руководитель в чистоте жизни<624>и благочестии, и законодатель правильного различения во всём; а к помянутому священному стаду прежде всего прими и освященного пресвитера господина авву Георгия, человека священного, истребителя лукавой силы и жизнью своей, и разумом, равными у него в добродетельности. Однако поскольку я поглощён скорбью, не в силах выносить разлучение с ними, или и меня примите и упокойте под сенью ваших крыл, или укрепите молитвами, чтобы я мог мужественно терпеть боль удаления от самых дорогих друзей.
Письмо XXX. Епископу Иоанну
Говорят люди, разумно рассмотревшие природу сущего, что сила огня увлекает всё, подвергшееся ей — и, символически уподобляя Бога огню, истолкователи Божественных тайн говорят, что и Он увлекает всех, желающих подчиняться Его законам и вознамерившихся вести святую жизнь, и утверждают, что священство, будто живописный образ обладает природным сходством с Богом и по закону благодатного сострадания также увлекает всех, имеющих ту же природу. Этот-то образ Бога ты и сам, святой Отец, получил в удел на земле; призови же сострадательным обращением и словом стремящихся возвратиться к тебе и желающих страстно, чтобы ты их пас, и в твоих драгоценных посланиях подтверди неложными обещаниями, что во всём с Божией помощью будешь о них заботиться, если только вовсе исчезла боязнь скверных врагов, из-за которой перенесли такое бегство те, кто счёл делом верным — следовать закону Бога, ясно гласящего: «Если изгонят вас из одного города, бегите в другой» (Мф 10:23), и предпочёл похвальную робость храбрости — чтобы верящие твоим Богоугодным словам смело вернулись и в твоей милосердной поддержке обрели облегчение от тягот, терзавших их во время страшной жизни на чужбине, на которую они решились ради добродетели и по послушанию Богу, приказывающему бежать от преследователей. Так не сочти за недостойное, святой отец, принять прибегающего к тебе раба твоего, а как почитаемый почти собственным твоим посланием недостойного ни малейшего почтения и в молитвах вверь Христу, единому достойному почтения и великую Собой даровавшему честь недостойному чести человеку — ты ведь по благодати Духа, подражая во всём Властителю и Господу, являешь себя людям точным подобием
Христа. [364]Письмо XXXI. Тому же
Как солнечный луч нежно привлекает к себе здоровый<625>глаз, по природе радующийся свету, и уделяет ему от своего сияния, так и истинное священство, во всём являющее живущим на земле отпечаток блаженной Божественности, своим боголюбивым и божественным нравом притягивает к себе всякую душу и уделяет ей от своего ведения, мира и любви, чтобы, привлёкши каждую способность души к пределу собственного делания, представить Богу тайноводствуемых полностью обоженными. Ведь цель умного делания в душе — истинное ведение, а вожделеватель- ного — любовь, раздражительного же — мир, как и истинного священства — обоживание ими себя и других. Ведь умом мы обладаем по природе ради взыскания Бога, и единственно ради того, чтобы Его желать, наделены вожделением, и только для того, чтобы за Него биться, способны ко гневу. Конец же искания — истинное ведение, а желания — постоянная горячая любовь, битв же за Бога — мир, который превыше всякого ума (Флп 4:7).
Зная, что вы, пресвятые и всеблаженные, — этих великих благ делатели и учителя, вернулась к вам со святым своим стадом истинная раба Божия, и дочь, и мать монахиня Евдокия, показав этим, что вы, богочтимые, победили всех стремившихся удержать её у себя. Воистину она раба, ибо исполняет Божественные заповеди, дочь же — ибо во всём имеет по навыку неотличимое сходствр с Богом, а мать — ибо рождает в других добродетельный навык души. Что же — радуйтесь и ликуйте, принимая вновь драгоценнейшую часть вашего святого стада, и в особенности приобретая ещё и освящённого господина моего пресвитера Георгия, воистину ниву [1602] Божию и преугодного Божественному и великому Георгию земледельца, пред Богом и всем народом могучего в возделывании душ делом и словом и поэтому прелюбезного [365] всем любящим Бога. Поскольку же я до сих пор, полуживой и рассечённый надвое, был оторван от полезного их общества, и меня примите, будто больной член, и излечите, или утешьте вашими молитвами и убедите бесстрастно переносить разлучение. Ибо и это свойственно Божественному и истинному священству.
1602
Игра слов: — Георгий, — земледелец, — пашня, нива. — Прим. пер.
Письмо XXXII. Авве Полихронию
Раз мы погребение умершего ради нас по плоти и погребенного Христа собираемся праздновать и Воскресение, посмотрим: а мыто умерли и погреблись ли ветхими людьми, истлевающими в похоти обольщения, и восстали ли людьми новыми, обновлёнными<628>по образу Творца (Еф 4:22–24)? А признак смерти ветхого человека — полная свобода от страстей, восстания же нового — сознательное, подлинное и беспорочное дерзновение ( ^ ) и умное озарение ведения. И если они возникли в нас, мы со- празднуем со Христом — Богом, а коли нет — будем вести борьбу, чтобы не предать Слово страстям, как Иуда, и не отречься, как Пётр (Мф 26:70); а не то как бы не лишиться нам способности к покаянию и не быть застигнутыми в бесплодном сожалении, или не зарыдать горько, обливая слезами клеймо отречения. Ведь отречение от Слова — это нежелание из-за страха творить благо, а предательство — преднамеренное деятельное устремление ко греху; да не постигнет нас испытание ни тем, ни другим!
Письмо XXXIII. Тому же
Раз уж, по слову великого победителя искушений Иова, «жизнь человека — искушение» (Иов 7:1), «и мир, как сказал Господь, во зле лежит» (1 Ин 5:19), и «много скорбей [366] у праведных» (Пс 33:20), как говорит великий Давид, и нам непременно надлежит, по справедливому суду Божиему, и подвергаться искушениям, и вести борьбу либо с людьми, либо с демонами (Еф 6:12), по слову святого апостола, — то будем просить Бога, чтобы дал нам стойкость и силу вырваться из тины страстей и стать на неколебимом камне — я говорю о бесстрастии по благодати во Христе — чтобы умерли в нас и искушающая жизнь, и злодействующий мир, и люди с демонами, то есть страстная жизнь и соблазн чувственного наслаждения, и плотские страсти, и страстные движения души, и невольно следующие за ними соблазны — это всё и называется «скорбями». Так будем же стойкими ради спасения, ибо «претерпевший до конца спасётся» (Мк 13:13). Мир Христов да будет с вами. Аминь.
Письмо XXXIV. Тому же
Уходя на страдание, Господь послал нам мир, а восстав из мёртвых, снова даровал нам мир (Ин 14:27). Что хотел Он этим обозначить? Что мы должны бесстрастно терпеть неблагоприятные времена, не поддаваясь тягостным обстоятельствам и не лишаясь надежды на лучшее, но и не увлекаться событиями, дающими повод для радости, и не отвергать воспитывающий нас разум, — а оставаться всегда одинаковыми и в страдании, и в благополучии. А этого не бывает, если мы прежде не наступим на аспида и василиска (Пс 90:13), то есть не вознесёмся над ослушанием Божественных речей и принятием лукавых рассуждений, и не попрём льва и дракона (Пс 90:13), то есть гнев<629>и вожделение, по удалении которых всяческий пребудет с нами мир, ибо ничто из пребывающего здесь не сможет нас взволновать. Осилим гнев и вожделение — и тут же весь дом чужеземный обрушим со всеми домочадцами, погубив вместе со страстями и страстный образ жизни. [367]
Письмо XXXV. Тому же
Раз после великого и страшного пути по пустыне израильский народ получает землю отдохновения и — поразительнее всего это слышать! — Бог и Господь всяческих, ради нас сделавшись человеком, через страдания, крест и смерть приходит в Свою славу, ибо иной путь не определён Ему, как написано: «Разве не надлежало так пострадать Христу и войти в Свою славу?» (Лк 24:26) — не будем унывать и поддаваться усталости в скорбях, а «воззрим на начальника и свершителя нашего спасения Иисуса» (Евр 24:26) и станем мужественно претерпевать происходящее. Ведь конец всякой скорби — радость, и всякого страдания — отдых, и всякого позора — слава; и вообще, конец всех горестей, переносимых ради добродетели, — уподобление Богу во всём и наслаждение вечным беспредельным покоем. Так, молись же, отец, чтобы нам сподобиться его, когда добрым образом переплывём житейское море, не замочив в его солёной воде мысленные ступни души.
Письмо XXXVI. Тому же
Благословен господин мой у Господа, и благословен сад сердца его, который насадил истинный земледелец Иисус и наполнил бессмертными растениями праведности; и на нашу долю досталось от его плодов, и мы насытились его духовными овощами, которыми и великий апостол умел напитывать (Рим 14:2) тех, у кого не хватало сил на непосредственное постижение Божественного, вскармливая их, будто овощами, естественным созерцанием видимого и через великолепие внешнего мира ведя к его Создателю; ему [1603] подражая, и благословенный отец наш и учитель выказал к нам любовь и ласку, иносказательно в овощах предложив нам рассмотрение творения. Однако же и твёрдой пищи [368] удели, и подвигни нашу душу, лишённую жажды Божественного и расслабленную наслаждениями, ограничив её устремления более тонким пониманием Промысла и Суда, чтобы не одними лишь овощами кормить твоих учеников, обучая их разумению только возникающих и исчезающих вещей, но и хлебом, и вином, и маслом, укрепляя их разумением невидимого; и подавай, будто твёрдый хлеб, разумение, содержащее в себе добродетели, разогревая, будто вином, словом незабвенного<632>ведения сердца твоих учеников на обоживающее исступление, и вливай в твоих подопечных, будто масло, мирный и невозмутимый, питающий и сохраняющий в них неугасимое горение.
1603
Читая по — гречески, читатель также сперва думает, что «ему» относится к «Творцу», и только потом обнаруживает, что автор имеет в виду апостола. — Прим. пер.