Твой ход, аниран

Но вот чей?

– Едва выслушав посла, я сразу примчался сюда, - произнёс Фелимид.
– Он, наверное, всё ещё ожидает меня в приёмном покое…

– Отблагодаришь его от моего имени, - лицо Тревина было похоже на восковую маску. На злую восковую маску. – А затем возьми столько гвардейцев, сколько понадобится, и приведи ко мне этого лжеца из Деккеды. Возможно, придётся познакомить его с раскалёнными щипцами…

– Давайте не будем торопиться, - я, наверное, оставался единственным, кто не считал Амрана Хабиба по умолчанию виноватым. Он никогда не казался мне тем, кто нечто большее, чем просто маленькая наглая птичка. Несмотря на то, что он сам говорил о себе, как о бывшем тысячнике армии Декедды... От раскалённых щипцов он не просто обделается, а признается во всём. Даже убийство президента Кеннеди на себя возьмёт. – Маловероятно, что именно Декедда ответственна за убийство вашего отца, Ваше Величество. Навлечь на себя гнев Астризии как раз тогда, когда в Астризии укрепился аниран, слишком глупо. И хоть Амран Хабиб всегда хорохорился, вряд ли верил, что ничтожный город-государство мы не сможем поставить на колени, если нам захочется. Смуглая кожа и особый говор, подтверждающий, что убийцы выросли и обучались в Декедде – не есть доказательство, что приказ пришёл оттуда. Нанять их мог кто угодно. Вернее тот, у кого есть деньги.

– Что ты предлагаешь, аниран?

– Пока лишь Эвенет не предоставил никаких обоснований, что он непричастен. Но он вне нашей досягаемости. А те, кто уже клялся и божился, что это не их рук дело, находятся в Обертоне. Я хочу встретится с Гвелергом и ещё раз спросить, могут ли быть причастны баши вместе или по отдельности. Уверен, теперь он не станет мне врать… А затем я посмотрю в глаза Эоаниту. Хоть он уже уверял, что убирать короля невыгодно, ибо в таком случае его место займёт другой, куда более опасный, решительный и абсолютно неверующий человек. То есть вы, Ваше Величество. Но в этот раз я постараюсь быть более настойчивым. И, если надо, поступлю с ним так, как поступил с Муаданом.

– Вряд ли это хорошая идея. Уж лучше конклав, чем пытать самого первосвященника Астризии, - озадаченно присвистнул Сималион.

– Нам надо отыскать мотив, - не согласился я. – До сих пор мотив убийства короля мне непонятен. Но если считать основной целью Фабрицио, тогда ситуация более-менее проясняется. Нанять убийц с мозгами, промытыми религиозной жижей, способны лишь Эоанит или Эвенет. «Покаянники» не дадут соврать, что церковь пользует фанатиков по своему усмотрению. Значит, если придётся из зубов Эоанита выбить признание, так тому и быть.

– Возможно, ты прав, - вздохнул Тревин. – Убить дитя… Убить дитя анирана… Так согрешить мог лишь тот, кто окончательно заблудился в вере. Ведь такой поступок идёт не только во вред анирану, а во вред всему миру. Зачем пытаться уничтожить символ возрождения? Только если в возрождение нет веры.

Тревин загадочно на меня посмотрел. Как будто сам сомневался, что возрождение всё же случится. Наверное, в этот момент его голову посетили мысли о драксадаре, который ни к какому возрождению не приведёт. А лишь уничтожит то, что пока ещё живо. И Тревин прекрасно знал имена тех, кто желает этого не допустить.

– Доставить Амрана Хабиба в тронный зал! – безапелляционным тоном приказал он Фелимиду. – Аниран, мы будем тебя ждать. Как только закончишь разговор с Его Святейшеством и тирамом, приходи. А то вдруг я недостаточно страшен, - Тревин многообещающе усмехнулся. – Тогда ты нагонишь страху на посла.

Часть 7. Глава 11.

Нашей дружной командой, пылавшей праведным гневом, мы покинули Зал Советов. Но длинный коридор, который вёл в другое крыло королевского дворца уже был оккупирован: в компании подхалимных святых отцов, в компании пары десятков храмовников, первосвященник Астризии упёрся в живую стену из королевских гвардейцев. Незнакомый сотник никак не хотел его пропускать, чем лишь подогревал готовое излиться бешенство.

– Что здесь происходит!? – увидев неприятную картину, услышав разговор на повышенных тонах, новый король поспешил показать, кто здесь самый главный. – Что за шум?

Перебранка моментально затихла. Все взгляды сосредоточились на Тревине.

Но ему этого показалось мало.

– На колени! – стальным голосом приказал он, картинно указав пальцем на пол перед своими ногами.

Слабохарактерных святых отцов злой вид властного монарха моментально отрезвил: почти вся свита Эоанита пала ниц. Но сам он кланяться не торопился. Как и представители военизированного крыла церкви.

– Мне что, нужно повторять? – глаза Тревина недобро сверкнули. Похоже, в этот момент он желал собственноручно отвесить первосвященнику размашистую пощёчину.

Новый голос и сверкающие глаза помогли сомневающимся принять правильное решение: на колени опустились абсолютно все. И храмовники, и гессеры.

Но Эоанит даже не пошевелился.

– Я пришёл побеседовать с посланником небес, - спокойно произнёс он. Зарождающееся бешенство, которое он планировал расплескать на рядовых гвардейцев, сошло с его лица, как первый снег под ярким солнцем. – И я крайне недоволен.

– Я должен испытывать определённые переживания по поводу недовольства тех, кто обязан мне подчиняться? – лицо Тревина наливалось кровью. Мне, как тому, кто стоял к нему ближе всех, даже стало немного не по себе. Я видел Тревина всяким. Но никогда не видел столь злым.
– Ты забыл, где находишься, Эоанит? Здесь не Храм, где испуганные девушки рассыпают лепестки сессилии тебе под ноги. И разговариваешь ты не со своей кухаркой. Ты разговариваешь с королём! Я хочу сейчас же увидеть, что ты это понимаешь.

Очередная оглушающая тишина звучала громче самой громкой сирены. За одно мгновение атмосфера накалилась до предела. Я даже успел испугаться, представив, что очень неглупый глава местной церкви примет неверное решение. И тогда последствия для него необратимы. Ведь даже дурак не мог не понять, что новый король вполне осознанно решил унизить первосвященника Астризии на глазах у всех. Он легко мог затушить необязательный конфликт. Но выбрал путь самоутверждения.

К счастью для Эоанита, он действительно был хоть и гордый, но далекой не глупый человек. Да и одет к тому же в цивильные одежды. Поэтому припасть на одно колено ему не составило труда, когда через пару секунд сомнений он всё же принял верное решение.

– Прошу прощения, Ваше Величество, - вежливо произнёс он от пола. – До меня дошли крайне нехорошие вести и я не сдержался. Обещаю, впредь это не повторится.

Вряд ли кто в нашей компании поверил слову Эоанита. Но, тем не менее, Тревин разрешил всем подняться с колен при помощи небрежного движения властной руки.

– Что ты хотел, первосвященник Астризии? – совсем другим тоном задал вопрос он.

– Всё того же, Ваше Величество, - беседы с посланником небес.

– Он тоже тебя искал. Как удачно, - Тревин бросил многозначительный взгляд в мою сторону. – Пожалуй, я вас оставлю. Вам обоим есть, что сказать друг другу, - взмахнув рукой, как бы приказывая остальным следовать за ним, король бесстрашно прошёл через ряды храмовников. И от пола никто даже взгляда не поднял.

И лишь когда Его Величество удалился, Эоанит уставился на меня, как начальник на нерадивого подчинённого. Ноздри его длинного носа хищно раздувались, а глаза сверкали гневом.

До меня моментально дошло, что планировал ворваться в Зал Советов он не ради дружеской беседы. И, уверен, не побрезговал бы постучать в дверь собственным кулаком.

– Ты, я вижу, не уймёшься, - весьма оригинально начал Эоанит.

– И не собирался даже, - бесстрашно подтвердил я, не имея ни малейшего понятия, о чём он ведёт речь.