Твой ход, аниран

Поэтому пришлось «брать слово», ибо Тревин, как мне показалось, наблюдал за перепалкой с определённым интересом. Он не вмешивался и давал каждому высказаться. Но прекращать абсолютно ненужный спор, да ещё у всех на виду, не спешил.

– Прощу прощения у Совета за то, что вынужден всё это прекратить, - я не постеснялся повысить голос и встать со своего места под взглядами почти сотни человек. Затем вышел вперёд и как бы стал между Хегаратом и Яннахом. – Я уверен, что обер-коммандер и мастер-коммандер прекрасно разбираются в своих областях деятельности. Так и должно быть. Но ваш спор совершенно не в тему. Мы все делаем одно дело. Стараемся ради одного – ради того, чтобы Астризия окрепла. Чтобы сапог иноземного врага больше не посмел ступить на родную землю. Поэтому, хочется вам или не хочется, нравится вам или не нравится, вам придётся работать сообща. В армии, которую желает построить аниран, нет места соперничеству между коммандерами. Есть лишь строгая субординация и поддержка друг друга. Так, и только так, мы сможем построить армию, способную одолеть любого врага. Поэтому посланник небес искренне просит вас, обер-коммандер и мастер-коммандер, не забывать, для чего вы здесь.

Яннаху первому хватило смелости остановиться. Он внимательно меня выслушал и уважительно поклонился. А затем сказал: «Прощу прощения за недостойное поведение».

Хегарат тоже был малый не дурак. Но не зря, наверное, не он занимал высшую ступень: ему потребовалось чуть больше времени, чтобы понять, кто в доме хозяин. Но и он быстро утратил конфликтный запал.

Король Аскольд Третий с не меньшим интересом следил за моим выступлением. Ручки сложил на коленках, хмыкал в бороду между делом, на спинку трона откинулся со снисходительной улыбкой, которую едва скрывала борода. А затем поблагодарил обер-коммандера за доклад и попросил приступать к докладу брата Тангвина.

Тангвин, скажу в очередной раз, был моим любимчиком среди братьев-принцев. Он оказался реально толковым парнем.

Тангвин уверенно докладывал, что, несмотря на его долгое отсутствие, в Валензоне полный порядок. Урожай собран, склады забиты. Отобраны три тысячи добровольцев, за которых взялись профессионалы своего дела. Профессионалы, которые после посещения анираном Валензона вновь вспомнили, что они действительно профессионалы. Потому муштра идёт без осложнений. Ни бунтов, ни возмущений не ожидается. Если всё будет хорошо, к лету в Валензоне сосредоточится несколько вполне боеспособных дивизионов.

Информация порадовала меня ещё больше, чем короля. Всё же Тревин пока не знал, для чего именно нужна армия на южных границах. И я был не уверен, что он согласится со мной, когда я озвучу свои планы.

Впрочем, его согласие или несогласие вряд ли на что-либо повлияет. Армейская верхушка на моей стороне. Каталам уже считает мессией. А изменения, произошедшие со страной, ярко демонстрировали, что я на правильном пути. То есть и поддержкой простого народа я тоже пользуюсь.

Но для начала надо окончательно определиться с направлением. Восток? Север? Юг? Или прежде чем идти давить гниду по имени Эвенет, надо окончательно разобраться с Эоанитом? Надо решать.

– Ваше Величество, можно?
– пришла пора выступать посланнику небес. У меня в голове пылилось несколько предложений, которые я хотел обсудить. И было бы весьма интересно услышать, что скажут об этом другие.

– Да, конечно, аниран, - король сделал жест рукой, приглашая меня в центр зала.

– Спасибо, - я остановился и осмотрелся. Но страха перед зрителями не испытывал. Я и не перед таким количеством глаз выступал. Пусть и менее статусных.
– Насколько я понял, в Равенфире тоже полный порядок? – обратился я к Тревину. – Укрепление города в полном разгаре, на стапелях заложили два судна, добровольцы тоже есть?

– Всё верно, - подтвердил Тревин то, что уже рассказывал ранее.

– Разрешите тогда внести первое предложение на рассмотрение. Посланник небес предлагает ввести в Совет первую женщину – примо Мириам, дочь первосвященника Эоанита.

Зал неодобрительно загудел аккурат к моменту, когда я поставил точку. Что, в принципе, было ожидаемо: в этом мире, как я уже говорил, к женщинам было отношение предвзятое. Всё же из массового сознания невозможно быстро вытравить мысль, что именно женщины, неспособные больше давать потомство, прогневали требовательное божество. Тут нужны годы работы, годы пропаганды.

– Примо Мириам весьма умна, дальновидна и разбирается в таких вопросах, в которых не разбираются многие местные мудрецы, - я пристально посмотрел на Тревина, как бы намекая, что разбирается она в Книге, куда лучше, чем её отец. Что весьма важно. – Долгое время она пребывала в заточении в далёких восточных землях. Собственный отец заклеймил её, как апостата, только потому, что она осмелилась ему перечить. Только потому, что она понимает, что выбранный им путь – путь смирения – нежизнеспособен. Подняться с колен на ноги Астризии помогла не вера в тотальное смирение, а надежда на то, что аниран исполнит возложенную на него миссию. И это примо Мириам прекрасно понимает.

Когда я заговорил про смирение, люди в зале замолчали. Кому-то из них наверняка показалось, что я богохульствую. Особенно, когда упомянул Первосвященника.

Но Тревин был не из тех, кого можно испугать именем «Эоанит». На это и был расчёт.

– Предложение принимается без обсуждения, - быстро вынес он вердикт. – Не хуже посланника небес я знаю, что из себя представляет дочь Его Святейшества. Один из немногих, кто очень хорошо знает. Поэтому сегодня же будет подготовлен указ о введении Мириам в состав Совета. На следующем собрании она уже будет присутствовать.

Я благодарно прислонил руку к груди и поклонился королю. Пока всё в порядке. Усадить на перспективное место ещё одного союзника было бы весьма неплохо.

– Второй вопрос, который не даёт мне покоя – вопрос церковного управления, - продолжил я. – Мне кажется, мы достигли той точки, когда можно решительно всё брать в свои руки. Я предлагаю срочно созвать конклав. Конклав, где новым первосвященником Астризии без вариантов будет избран святой отец Эриамон, - будто памятнику Ленину, я указал рукой на молчаливого старичка.

Эриамон с самого старта обсуждений сидел тише воды ниже травы. Ведь многим было непонятно, почему носитель серебряной тиары присутствует на Совете, а носитель золотой – нет.

После озвучивания этого предложения тишина в зале достигла абсолютного нуля. Даже Его Величество подозрительно косил на меня глазами и ничего не мог произнести.

– В столь сложное для страны время, в столь сложное время для мира, нет места демократическим процедурам, - меня никто не понял, но я всё равно продолжил. – Голосование обязано завершиться успешно, а святой отец обязан занять место первосвященника. И каждый из присутствующих обязан приближать успешное голосование. Значит, нужна работа с населением, нужна работа с сомневающимися святыми отцами. Нужны дорогие подарки и лесть.

Хоть я закончил, никто не спешил высказываться. Тишина в зале стояла до тех пор, пока сам Эриамон не поднял тучные телеса с тесного стула.

– От своего лица хочу выразить поддержку идеям посланника небес, - принял он важную позу. – Времена требуют изменений. Мы слишком долго ничего не делали, слишком долго смиренно ждали. И должны во всём поддерживать того, кто уже изменил лик Астризии. Поэтому спешу сообщить, что я принял предложение посланника небес. Я, эстарх Эриамон, готов возложить на свои плечи бремя церковной власти, если достойные меня изберут. И даже успел обсудить этот вопрос с некоторыми ответственными духовными пастырями.