Твой яд мне по вкусу

— Все будет хорошо, Веснушка. Ты мне доверяешь?

Она утвердительно моргнула.

Я взял свой член в руку, направил его к ее влажному входу и одним уверенным рывком протолкнулся в нее.

МАЙЯ

«Твою ж гребаную мать!»

Это было так чертовски больно! У меня чуть искры из глаз не посыпались!

Я хотела завыть от боли, но Максим не дал мне такой возможности, прижавшись своими губами к моим. Я выпустила ему в рот гортанный звук.

Боль от его проникновения была действительно очень острой, но она также была и скоротечной. Как только Максим начал медленно двигаться во мне, она сменилась другим ощущением — исцеляющим удовольствием.

— Ты в порядке? — спросил Максим, заглядывая в мои глаза.

— Да… Не останавливайся… Пожалуйста… — простонала я в ответ, впиваясь ногтями в его спину.

Он ухмыльнулся и опустил голову в ложбинку между моей шеей и правым плечом. Его губы посасывали мою кожу, в то время как его член погружался в меня все глубже с каждым новым толчком. Он задевал какие-то точки внутри меня, о существовании которых я и не подозревала раньше, заставляя мое тело содрогаться и трепетать от наслаждения. Токи сексуального удовольствия проходили через меня, оживляя каждый дремлющий нерв и посылая импульсы в головной мозг.

— Ты такая тугая… Это очень приятно — быть в тебе… — хрипловато сказал Максим. Он задыхался, и на его лбу выступили бисеринки пота.

Когда я почувствовала нарастающее давление внизу живота, то рефлекторно начала двигать бедрами ему навстречу, чтобы приблизить кульминационный момент.

Наши совместные движения стали чаще и резче, а звуки, которые мы издавали в порыве страсти — громче и оглушительней.

Мы оба стояли на краю обрыва перед падением в бездну эйфории. Первой, конечно, сорвалась я — с криком и дрожью.

Мой оргазм был феерическим. Ничего подобного я никогда не переживала. Это было не то чувство, которое я испытывала, когда Максим доставлял мне удовольствие с помощью языка и пальцев. На этот раз ощущения были всепоглощающими. Более насыщенными и интенсивными.

В одну секунду все мое тело пришло в напряжение, а в следующую — уже растеклось лужицей по кровати. Пальцы на ногах и руках свело в спазмах. Голова приятно кружилась. Во рту стало сухо из-за того, что приходилось жадно глотать воздух.

Максим кончил спустя несколько секунд после меня с громким утробным стоном, закатив глаза. Его тело, получив разрядку, расслабилось. Какое-то время он просто нависал надо мной, упершись руками в кровать и тяжело дыша мне в лицо. Я еще ощущала внутри себя пульсацию его члена.

Я смотрела на него — своего первого мужчину — и не могла поверить в произошедшее между нами.

Он улыбнулся мне и коснулся губами моего лба. А потом аккуратно вынул свой орган из меня и лег рядом со мной. Я тут же прижалась к нему, обхватив рукой его живот и положив голову ему на плечо. Максим поцеловал меня в волосы. Его дыхание еще было неровным — он пытался отдышаться.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Максим между вздохами.

Я потерлась носом об его грудь, вызвав у него хихиканье.

— Возможно, это прозвучит как-то по-киношному, но я чувствую себя… перерожденной, что ли…

Максим усмехнулся.

— И тебе это нравится, Веснушка?

Подняв на него голову, я чмокнула его в губы.

— Я могла бы к этому привыкнуть.

— О, боже… Кажется, я открыл ящик Пандоры…

МАКСИМ

Мы лежали с Майей на большой двуспальной кровати гостевого дома. Ее голова мирно покоилась на моей груди, а моя рука обнимала ее миниатюрное тело.

Она водила пальчиком по моему прессу, очерчивая каждый кубик. Я морщился от щекотки, но не останавливал ее.

До этого мы вместе приняли душ, где я не удержался от соблазна взять ее стоя, навесу.

…Палец Майи от моего живота двинулся вверх, прокладывая себе путь по моей груди, шее, подбородку, пока наконец не остановился на щеке.

Я вздрогнул, когда Майя провела подушечками пальцев по линии моего старого рубца. Того самого…

Она приподнялась и посмотрела на меня. Я старался не выдать своего напряжения.

— Этот шрам… Откуда он? — спросила Майя невинно, — Он не похож на боевую травму…

Каждый мускул в моем теле моментально пришел в тонус. Челюсть сжалась. Лоб нахмурился. Пульс участился. Дыхание стало тяжелым.

— О… Если не хочешь, не рассказывай. Я не настаиваю… — пролепетала Майя, заметив во мне изменения.

Я глубоко вздохнул и посмотрел на нее так нежно, как только мог в том своем состоянии.

— Нет, все в порядке… Я расскажу тебе…

Майя буквально затаила дыхание, приготовившись слушать. Я моргнул и еще раз вздохнул, приготовившись рассказать.

— Я не всегда был таким, каким ты меня узнала.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась она.

— Два года назад… Это произошло два года назад.

Я чувствовал, как мое сердце бешено бьется о ребра. Майя тоже это почувствовала и мягко положила ладонь на мою грудь, даря мне успокоение. Это хорошо работало.

— Что… произошло? — опасливо спросила она.

— Аля… Моя жена… Она погибла.

Как только эти слова сорвались с моего языка, меня пронзил укол боли.

— Жена?… Ты был женат?

Я кивнул.

— Да. Мы поженились с Алей на последнем курсе универа. Но нам было отведено не так много времени вместе…

Боль перешла в другую форму — чувство опустошения.

— Как это произошло? — тихий голос Майи прозвучал где-то на задворках моего сознания. Я встрепенулся, возвращая себя в день сегодняшний.

— Я забирал ее от подруги из одного коттеджного поселка. Мы ехали по трассе. Я заметил необычное нетерпение в поведении Али. Когда я спросил, что у нее на уме, она ответила, что у нас будет ребенок. Аля была беременна… Меня захлестнула волна любви и счастья. Я потянулся, чтобы поцеловать ее… И слишком поздно заметил, как на встречную полосу выехал грузовик. Я резко крутанул руль вправо. Мы съехали в кювет и на большой скорости врезались в дерево. Основной удар пришелся со стороны пассажирского сидения. Когда я очнулся в больнице, мне сказали, что… Аля не выжила.

Пока я рассказывал это, мой взгляд был устремлен в потолок и перед глазами стояло лицо моей погибшей жены. Ее непослушные рыжие волосы, которые всегда доставляли Але столько хлопот с укладкой… Ее озорные ярко-зеленые глаза, которые сияли как два изумруда на солнце… Ее вишневые губы, с которых никогда не сходила игривая улыбка…

Я вздохнул и посмотрел на голубоглазую блондинку в своих объятьях — ту самую, которую я смог полюбить, когда не имел на это чувство никакой надежды.

— Мне так жаль, Максим… — сказала Майя.