Твой яд мне по вкусу

Не давая возможности перевести дыхание, Громила нанес мне удар в шею, от чего я чуть не задохнулся и упал на колени. Мне едва удалось оправиться и отступить в центр ринга, когда прозвучал гонг, ознаменовавший окончание раунда. Я с трудом поднялся на ноги и отошел в свой угол, обливаясь потом и восстанавливая дыхание…

Следующие три раунда прошли слишком однообразно, если не сказать скучно. Я методично наносил удары в верхнюю часть тела Громилы, которые, казалось, не были для него сколько-нибудь чувствительными. Он просто следовал за мной и размахивал своими огромными руками, заставляя меня «танцевать» по рингу. Правда, мне удалось получить несколько сильных ударов в лицо. Я держался, но уставал от этого.

С началом очередного раунда Гром снова направился ко мне с очевидной целью опять прижать меня к канатам. Но я уклонился и зарядил ему по почкам. Его сила была неоспорима, но моя ставка на его медлительность сыграла. Как только этот парень собирался нанести удар, я успевал увернуться, заранее предвидя его намерения. Он становился предсказуем.

Новая адреналиновая волна заставила меня почувствовать уверенность в себе. Я развернулся на пятке и ударил Громилу кулаком в поясницу. Он попятился вперед. Не теряя драгоценных секунд, одной рукой я обхватил его плечо и обрушил серию ударов ему в спину. Затем я крутанул его, от чего он опасно закачался. Я быстро отошел назад и направил свой точный удар в лицо Грома. Кровь брызнула в тот же момент. Громила упал и согнулся, будучи не в силах больше встать.

Жадная до жестоких зрелищ толпа взвыла, чествуя мою победу.

В первых рядах я заметил Патрона, который довольно ухмылялся, глядя на меня, и качал головой. Он только что сорвал большой куш, а я выиграл свою свободу.

МАЙЯ

«Сколько уже прошло времени? Час? Два? День? Год?»

Я почти не могла ясно мыслить. В моей голове происходил настоящий раздрай. У меня не осталось и толики терпения и выдержки. С каждой новой минутой пребывания в состоянии неизвестности я погружалась в отчаяние все больше.

Пессимистичная сторона моего сознания рисовала страшные картины произошедшего, от которых у меня спирало дыхание. Чтобы избавиться от этого, я взывала к мнимому оптимизму.

Это работало плохо.

Я теряла надежду.

Она ускользала от меня, как песок сквозь пальцы.

Мне хотелось поехать туда и увидеть все своими глазами. Но Мила остановила меня каким-то образом, аргументируя это тем, что я нужна здесь.

«Я нужна ему там!»

Но я была так измотана переживаниями, что не могла сопротивляться.

Шум вечеринки становился все громче. Интеллигентные степенные люди отрывались как оголтелые студенты.

Я спряталась от всех, встав в тени старого дуба и прислонившись к его шершавому стволу спиной. Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза. Передо мной предстал образ Максима — красивого на грани преступления мужчины, которого я успела полюбить так быстро, что это казалось каким-то нонсенсом. Но следом мое воображение выдало мне другую картинку — Максим в крови, с разбитым лицом и израненным телом, безжизненный и холодный…

Из моего рта вырвался дрожащий звук. Я моргнула, чтобы отогнать это страшное видение.

«Он вернется. Он не может не вернуться!»

— Майя, он вернулся, — размеренный голос Милы заставил меня встрепенуться и воспрянуть всем существом. Теплая волна облегчения прокатилась по моему телу.

МАКСИМ

Я не чувствовал себя победителем. Я просто выполнил свою часть сделки.

Мое тело было измождено боем, но не это мучило меня и заставляло страдать. Сильнее физической боли я ощущал щемящее чувство в груди от предстоящего разговора с Майей.

«Если она вообще захочет меня снова видеть и слышать…»

Как только я оказался на территории гостиничного комплекса, меня накрыло чувство вины. Сжав зубы до скрипа, я зашагал навстречу главному своему испытанию в этот вечер.

— Тебя можно поздравить с победой? — холодный и жесткий голос Майи заставил меня резко остановиться.

Из меня словно выпустили весь воздух.

Она вышла из тени и остановилась метрах в пяти от меня.

Глубокий взгляд Майи буравил меня насквозь.

И, боже, как же она была красива в лунном свете, который падал на ее фарфоровую кожу и белокурые локоны, придавая какое-то футуристичное сияние. Черное приталенное платье демонстрировало все достоинства ее фигуры, обрамляя плавные женственные изгибы. Но эти ее глаза, которые метали в меня невидимые пули, пробивая мое сердце…

У меня перехватило дух. Я был зачарован. Весь суетный мир перестал существовать. Остались только мы.

— Майя… — выдохнул я.

Я хотел подойти к ней, но мои ноги не слушались меня. Я был пригвожден к земле видом прекрасной и разгневанной женщины передо мной.

Уголки ее глаз слегка дернулись и опустились. Вместе с ними опустилось все внутри меня. Во рту стало сухо. Я облизнул губы и сглотнул слюну, ощутив медный привкус крови.

— Я… объясню… — сказал я едва слышно.

Майя сделала один маленький шаг ко мне навстречу. Моя душа воспарила от этого ее вроде бы незначительного жеста.

— Сможешь ли? — спросила она без тени эмоций в голосе.

— Я должен попробовать.

Мне приходилось бороться с собой, чтобы не отвести стыдливые глаза и выдерживать ее пронзительный взгляд.

Я вздрогнул и чуть не отпрянул назад, когда неожиданно Майя подлетела ко мне на своих высоченных каблуках и схватила меня за ворот футболки, скручивая ее в своем крошечном кулачке.

— Ты хоть представляешь, что со мной происходило тут?! — выплюнула она мне в лицо.

— Майя… — заикнулся я.

Она медленно отпустила мою футболку и посмотрела на меня с грустью. Ее гнев сменился глубочайшей обидой. И виной этому был я.

— Это было жестоко — держать меня в неведении, — практически прошептала Майя.

Я вздохнул, давая себе возможность собраться с мыслями, чтобы что-то вымолвить в свое оправдание.

— Я не мог сказать тебе, прости. Ты бы подняла панику и не позволила бы мне уйти…

Глаза Майи снова вспыхнули нехорошим возбуждением.

— И это было бы правильно! Ты только недавно получил травмы и уже отправился за новыми!

— Веснушка, я в полном порядке.

Мне хотелось обнять ее и приласкать, успокоить и утешить. Но я боялся даже прикоснуться к ней, чтобы не испытать боль в случае, если она меня отвергнет. Я просто стоял как истукан и впитывал кожей ее злость вкупе с очередным разочарованием во мне.