Твоя Невольница, или Истинная для Дракона

Ведьма замерла возле стола, но сразу устремила свой взгляд к балкону.

– Красиво, – отметила она, взглянув на меня с опаской.

– Можешь пройти, – разрешил я, поняв её порыв.

Кажется, она обрадовалась. Пробежала на балкон, оперлась на каменный парапет, вглядываясь вдаль. Ветер подхватил подол её платья и под громкий вздох унёс чепец, отчего волосы рассыпались по её плечам. Она попыталась подхватить уносящийся прочь предмет гардероба, но не преуспела и лишь тихо рассмеялась, пытаясь собрать волосы.

– Я просила у Мейса провести нас на крепостные стены, но он сказал, что на них пока опасно.

– Так и есть. Крепления устарели, а кладка требует ремонта. Хорошо, что твой друг не поддался уговорам.

Я вновь и вновь оглядывал девушку. Такая непосредственная, живая, не похожая на других.

– Я думала, он вредничает, – призналась она, продолжая любоваться видами природы.

Тогда я и понял, что это способ сбежать от меня, создать максимальное расстояние между нами.

– Составь мне компанию за ужином, – коротко выдохнул, ведь слова звучали словно приказ.

Юлия вздрогнула, обернулась и неуверенно прошла ко столу.

– Ты ела? – спросил, чтобы хоть как-то сгладить ситуацию.

– Не успела, – призналась она. – В замке много работы. Прислуги не хватает.

– Я не обязывал тебя к работе.

– Предпочитаю отрабатывать свой хлеб, – буркнула она.

– Похвально, – придвинул к ней миску с мясом.

Её робость не укрылась от меня, но голод явно одерживал верх. Минут десять мы ели в тишине. Юля предпочитала не поднимать на меня глаз, позволяя мне спокойно рассматривать её.

– Ты что-нибудь вспомнила? – решил я прервать молчание.

– Нет, – коротко ответила.

– А своё прошлое? Семью? Друзей? Ковен?

– Я – сирота. Жила среди таких же сирот. Они и были моими друзьями, – голос её потускнел на последних словах.

– И ты не знаешь, кто твои родители?

– Я мечтательница, – криво улыбнулась она, – поэтому представляю, будто они являлись королями огромной страны, но их свергли, – лёгкая язвительность в голосе подсказывала, что она произнесла это к месту, но вовсе так не считала. – А ваши родители?

– Что? – удивился я.

– Ну каково это — иметь семью? – от алых щёк отлил румянец.

Она испугалась собственного вопроса, произнесённого в порыве. А я, вопреки всему, решил ответить.

– Я не смогу поведать тебе о счастливом детстве и большой семье. Мой отец – советник короля. Он часто отсутствовал. А в наше общение делился лишь мудростью и опытом, но не любовью.

– А мать?

– Феникс. Она исчез… погибла с остальными.

Юля подняла на меня глаза, в глубине которых заблестели слёзы.

– Я мало знаю о Тель-Маросе. Но даже со своими знаниями не понимаю, зачем ведьмы так поступили. В чём смысл? Они же только ослабили страну.

– Думаешь, мы не задавали себе этот вопрос? – горько усмехнулся я, отодвигая от себя тарелку.

На языке застыл кислый вкус потери, и аппетит пропал.

– На ум приходит лишь одно. Они собирались избавиться от драконов, чтобы получить главенствующую роль.

Юля опустила голову в задумчивости. И так, не глядя на меня, проговорила:

– Вы называете меня сильной ведьмой. Я не опытна в магии, но прекрасно понимаю, что мне никогда не сравниться с вами. Так как ведьмы могли защитить страну?

– Власть пьянит, – поднявшись из-за стола, я заглянул в настороженные глаза Юлии. – Снова ты увела разговор от себя.

– Я и не пыталась, – пролепетала она.

– Сделаю вид, что я верю, – взмахнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Но у Юли было своё мнение на этот счёт.

– Власть пьянит и тебя? – спросила она хриплым шёпотом, словно не заметив, как обратилась ко мне. – Власть надо мной…

– Даже не представляешь насколько, – ответил честно, почему-то не разозлившись.

А Юля отчётливо вздрогнула, отстранилась. Она боялась меня, опасалась и не испытывала ни толики влечения, в этом не возникало сомнений. Когда меня не отпускают мысли о ней и жажда, которую почти невозможно контролировать.

– Пойдём в спальню, – произнёс с глухой яростью в глубине души.

Юлия

День выдался сложным и суетным. Подруги предупреждали меня, что в крепости, скорее всего, царит запустение. Но я не могла и представить истинного масштаба работ, пока не увидела всё своими глазами. Даже не допустила мысли о том, чтобы бездельничать, потому работала наравне с остальными. Приходилось выносить из комнат всю мебель, истлевшие гобелены, ковры. Хотя и солдат ожидали несладкие недели. Крепость давно растеряла свои боевые преимущества и требовала ремонта. А ведь, если дракон прав, она должна встретить вражеское войско. Боюсь даже представить.

Я посмотрела достаточно фильмов и прочитала книг, чтобы понимать, что такое война. Это лишения и бессмысленные смерти. И единственные, для кого мало что изменится, это главнокомандующие армий. А простой люд будет голодать, терять близких и погибать за них. И уж точно это была не моя война. Но как сбежать? Ниннель молчала, а я сама боялась выдать свои планы любым неосторожным словом. И что уж говорить, привязалась к друзьям, особенно к Марае, Мине и Мейсу.

Но в простых заботах, уборке и общении с подругами я почти забыла о драконе, не обращала внимания на незримые путы. Мы не виделись несколько дней, почти не пересекались. Но он снова вспомнил обо мне. Сегодня Вилар был другим. Спокойным, умиротворённым. Даже не разозлился, когда я, забывшись, обратилась к нему на «ты». Хотя, возможно, дело в том, что думал он в тот момент об итоге нашей встречи.

Покои дракона привели в должный вид в первую очередь. И сейчас комнаты сияли чистотой и были обставлены самой новой мебелью. Широкую кровать заправили свежим бельём, сияющим белизной, так и манящей прилечь, отдохнуть. На этот раз место для меня не подготовили. И я надеялась, это означает, что дракон отпустит меня, как только насытится. По крайней мере, хотелось верить, что хоть на этот раз я буду в состоянии покинуть его покои.

– Раздевайся, – как и в прошлый раз проговорил он, но слова звучали иначе.

Не приказом, скорее пожеланием, не предполагающим отказа. Раньше я бы посчитала, что такое невозможно. Но дракон умел повелевать, не прилагая к этому никаких усилий. Я направилась к расположившейся у стрельчатого окна софе, чтобы скорее избавиться от одежды. Как и в прошлые разы волновалась. А разговор почти по душам скорее выбил из колеи, чем помог взглянуть на Вилара иначе. Не знаю, что должно случиться, чтобы я забыла, кем он для меня является. Наверное, для начала должны исчезнуть оковы.