Ты для меня?

— Нет! — Рявкнула, истерически замотав головой. — Нет…

— Лера…

— Не смей! — Шарахнулась от протянутой мужчиной руки, словно от чумной. — Не прикасайся!

— Просто выслушай…

Не хотела слушать. Не хотела видеть. Ничего не хотела. Ее мозг давно отключился. Ее внутренний голос лишь одно твердил: спасайся! Убегай!

Повинуясь инстинкту самосохранения, она ринулась в сторону выхода. Не разбирая дороги — пелена слез закрывала обзор. По памяти. Лишь бы оказаться подальше от этого места! Как на улице оказалась, смутно помнила. Просто бежала. Прямо. Не сворачивая.

В себя пришла от страшного мужского рева — кто-то очень дорогой сердцу, звал ее по имени. Что-то требовал. Или кричал на нее. Истошно. Словно…напуганный до безумия человек. Но, лишь когда услышала противный визг тормозов, поняла, где оказалась. На проезжей части. На середине пешеходного перехода. Только вот, светофор горел красным. А прямо на нее, на полной скорости несся автомобиль.

Глава 37

Ей бы в сторону отбежать. Отпрыгнуть. Отползти. Ведь время было. Да только, не судьба. От ужаса просто оцепенела, не в силах пошевелить и пальцем.

— Лера, живо на тратуар! — Вопил Давыдов, жестами указывая, что именно нужно сделать.

Легко сказать. Она бы…с радостью.

Смирившись со своей незавидной участью, отыскала его взглядом. Испуганным и затравленным. Если ей суждено умереть прямо сейчас, то лицо Германа — единственное, что хотелось бы видеть, когда мир для нее навсегда померкнет.

Но…что происходит?

На душе стало еще тревожнее. Машины громко сигналили, а Давыдов, напрочь игнорируя их существование, стремительно приближался ней. Быстро. Очень-очень быстро. Исходящая он него волна бесконтрольной злобы и первобытного бешенства, едва ли не сбивала с ног. В данный момент, Лера не могла с уверенностью сказать, чего боится больше. Неминуемой гибели под колесами транспортного средства, или же…гнева любимого мужчины.

Протяжный отрезвляющий звук клаксона. Мерзкий визг тормозов. И отборный трехэтажный мат, совсем рядом…

Не выдержав, крепко зажмурилась. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Затылок беспрестанно пронзало острыми иголками страха. А нет! Просто кто-то мертвой хваткой вцепился в ее волосы, причиняя боль.

К слову, под ухом дико громыхало вовсе не ее сердце.

Спустя несколько мучительно долгих секунд, прислушиваясь к собственным ощущениям, поняла, что стоит в кольце мужских рук. Пришпиленная к его телу, точно гербарий к подложке. Буквально распласталась на Давыдовской широченной груди.

И ничего, ничего более!

Собравшись с духом, не без труда разлепила налившиеся свинцом веки. Первое, что заметила — капот автомобиля, находящийся на расстоянии не более пяти сантиметров от их соприкасающихся коленей. Ее бросило в пот, и кажется, началась истерика. Колотило столь сильно, что стучащие друг о друга зубы могли, смело конкурировать с шумом отбойного молотка.

— Гер…ман, — выдавила, все еще захлебываясь собственными эмоциями, — ты! Ты…Господи, тебя же, чуть машина не сбила!

— Это тебя, идиотку, она чуть не сбила! — Взревел мужчина, стискивая в объятиях, до хруста костей. Так, что даже дыхание перехватило. А после, ощутимо дернул за волосы, заставляя запрокинуть голову, и принялся осыпать порывистыми поцелуями ее лицо. Шею. Волосы. — Родная моя…любимая малышка. Что ты творишь, мелкая? Что ты, с*ка такая, со мной творишь?!

— Прости! — Вцепилась мертвой хваткой в его белоснежную рубашку. Видимо, совершенно не контролировала свою силу, так как в следующий миг, та брызнула пуговицами в разные стороны, обнажая мужскую грудь, покрытую темными жесткими волосками. — Пожалуйста. Я не хотела. Я…просто испугалась!

— Дура! — Хорошенько тряханул девушку, очевидно пытаясь привести в чувства. — Безмозглая дура!

А нервишки-то разгулялись, и эмоции контролю не поддавались.

— Сам ты придурок!

— А если бы...не успел? О, черт!

— Хватит на меня орать!

Мужчина угрожающе прищурился:

— Ну, все! Доигралась. Придушу, с*чка!

Однако вместо обещанной расправы, Герман набросился на ее губы, сметая все страхи и пережитый в одночасье ужас на задворки сознания.

Одним единственным прикосновением. Поцелуем.

Отклик Валерии был ошеломляющим. Сама не ожидала от себя подобной прыти. Болезненного возбуждения и неконтролируемой страсти. Вспыхнула, подобно куче хвороста! Застонав, принялась с таким же упоением вгрызаться в столь желанный порочный и требовательный рот. Давыдов лихорадочно, по-хозяйски ощупывал ее тело, как, если бы...проверял на возможные повреждения. Мир вокруг перестал существовать. Уменьшился до размеров одного человека. Спустя мгновение, убедившись в «целостности» Спириной, он подхватил девушку на руки, и осторожно уложил на какую-то горизонтальную поверхность. Торопливо вклиниваясь между женских бедер, принялся нетерпеливо выискивать скрытую молнию платья, отчаянно пытаясь добраться до груди.

Невероятно громкий и пронзительный звук автомобильного клаксона подействовал не хуже ведра ледяной воды, неожиданно опрокинутого на голову. Оба вздрогнули, заторможенно отлипая друг от друга.

— Э! Голубки, ох*евшие! — Раздался поблизости «дружелюбно» настроенный мужской голос. — Мне, так-то ехать надо!

— Ну, так п*здуй! — Не менее «вежливый» рык Германа, заставил Леру покрыться крупными мурашками. — Кто тебя держит?

— Ты глянь на него! Мне это нравится! — Возмущенный возглас. — Может, для начала, бабу свою с моего капота уберешь? Разложился тут. Прямо на публике тр*хаться собрались?

— Ох, ты ж, бл*дь!

Осознав наконец, где находятся, и что происходит, резко подорвались оба. Очень быстро освободили пригретое местечко. Не размыкая рук, отбежали в сторону тротуара, дабы покинуть проезжую часть. Валерия принялись лихорадочно поправлять одежду, да только было уже поздно. Почти треть гостей банкета, будучи жадными до склок и скандалов, выбежали на улицу, с интересом наблюдая за их странноватыми манипуляциями.

— Герман, увези меня отсюда! — Зашептала дрожащим голосом, когда заметила спешащего к ним Леонида. — Скорее!

Глава 38

Словно в пустоту сказала. Ноль реакции!

Разве что, сурово сдвинутые брови, и тягостное молчание, которое можно было расценить, как твердое — «нет».

Знала же — этого упрямца теперь с места не сможет сдвинуть и бульдозер! На что надеялась, продолжая беспрестанно дергать его за рукав, да вглядываться в черные непроницаемые омуты умоляющим взглядом, сама не понимала.

Статуя! Каменная глыба. Чертов кусок мрамора!