Ты доиграешься, босс!

Вся моя внутренняя бравада махом куда-то улетучивается, не давая сопротивляться в полной мере.

Я колочу его кулаками по спине, щиплю и царапаю, но ему хоть бы хны. Он не реагирует на мои гневные порывы должным образом. Напротив, наглец вальяжно следует к лифту, поглаживая меня по ягодицам.

Мазохист-извращенец!

Даймонд прикладывает карту к считывателю и лифт отправляет нас на верхний этаж. В отражении зеркальной стенки я замечаю на его лице победную улыбку.

Чему он так радуется?

— Я выпотрошу твои внутренности, когда ты уснёшь! Зря ты это устроил! Пока не поздно, отпусти меня! Мне же кровь в голову ударила!

— Ты нарочно заводишь меня ещё сильнее? — сжимает мои ягодицы. — Ты ведь понятия не имеешь как твое упрямство действует на меня! Давай! Продолжай и дальше воспалять мне нервы. С головой твоей ничего не случится, а вот…, — снова шлёпает по заду, — со всем остальным — не обещаю.

— Больной ублюдок! Ты высокомерный придурок! Привык, что тебе с лёгкостью всё достаётся! Не трогай меня своими паршивыми лапами.

Двери лифта раздвигаются в стороны, а я так и продолжаю срывать на нём свой голос, пока он поднимается по лестнице на крышу элитной высотки.

— Остудись пока!

Даймон выпускает меня из рук, а в следующий миг я оказываюсь в воде и сразу же иду топориком на дно.

Чувствуя под ногами твердость, я отталкиваюсь от дна. Пытаюсь высунуть голову на поверхность и вдохнуть спасительного воздуха, но глубина бассейна не позволяет мне это сделать.

Тяжесть халата буквально тянет меня на дно, я не могу глотнуть воздуха. Кое-как удается стянуть с себя махровый утяжелитель. Я барахтаюсь в воде, захлёбываюсь ею, но всеми силами борюсь за свою жизнь.

— Я не умею плавать, козёл! — с трудом проговариваю.

Даймонд ничего не отвечает.

Я убираю с лица налипшие волосы и вижу перед собой нечто невообразимое — за каким-то хреном Даймонд снимает с себя боксеры, оставаясь абсолютно голым.

И все бы ничего. Я бы как-нибудь смирилась с его желанием искупаться в бассейне нагишом, если бы не член, стоявший колом.

Мамочки, за что мне это?

Даймонд перехватывает мой недоуменный взгляд, который мгновением ранее разглядывал мужское достоинство, и растягивает губы в похотливой ухмылке. Сделав шаг вперед и вытянув руки, он щучкой ныряет в воду, а выныривает уже напротив меня.

Моргнув, я сглатываю. Страшно просто ужас...

Одним движением руки босс вжимает меня в бортик бассейна. Глубина в этом месте гораздо меньше, потому я спокойно могу стоять на цыпочках.

Ну как, спокойно... Спокойным времяпрепровождением это вряд ли можно назвать...

— Что ты делаешь, чёрт возьми? — с опаской проговариваю.

— А на что это похоже? — произносит хрипло, прохладными губами касаясь ушной раковины.

— Н-не знаю.

— А хочешь узнать?

Не успеваю ни звука издать, поскольку одним рывком Даймонд разрывает на мне трусы.

— Поняла теперь? — спрашивает, не сводя с меня потемневших глаз.

Сглотнув, я неуверенно отвечаю:

— Поняла, но как-то малоубедительно.

Хищно оскалившись, Даймонд вклинивает свое колено между моих бедер, раскрывая меня таким образом. Подхватывает под ягодицы и без каких-либо отступлений вторгается в меня. От неожиданности, от жуткой боли, пронзающей меня насквозь, я судорожно всхлипываю.

Как же больно! Что этот придурок творит? Не так... Не так все должно было быть!

Опомнившись, я стараюсь оттолкнуть от себя крепкое тело. Вырваться из его рук, но с каждым толчком тот проталкивается всё глубже и глубже в меня.

— Так убедительней? — сдавленно произносит, оставляя грубый поцелуй на моей шее.

Всего один поцелуй — и я перестаю сопротивляться. Боль уходит на второй план.

Я вдруг осознаю, что хочу этого не меньше, чем Даймонд. Даже несмотря на всю ту боль, все то напряжение, что скапливаются внутри меня.

Напряжение копилось во мне всё то долгое время, а теперь я предчувствую его освобождение.

Чувствую столь же отчетливо, как чувствую Даймонда внутри себя, как чувствую его губы на своей груди, как чувствую его грубые ладони, сжимающие ягодицы, доставляющие сладкую боль, и все то, чего раньше я никогда не могла почувствовать...

— Что это еще за херня? У тебя что, месячные? — с тревогой в голосе спрашивает. Я разлепляю глаза. Даймонд немигающим взглядом уставился на воду, где отчетливо виден небольшой сгусток крови. — Скажи, что это месячные, Дьявол!

Я поджимаю губы и медленно мотаю головой, опасаясь его реакции.

— Я девственница, — шепотом. — Во всяком случае была пару секунд назад…

Даймонд несколько напряженных мгновений пребывает в полнейшем шоке, а потом он как рявкнет:

— Чего, блядь? — резко выпускает из рук и отстраняется от меня как от прокаженной, устремляя взгляд в одну точку. На сгусток крови. — Ты так издеваешься, Макария? Это и есть твоя расплата?

— Это всего лишь кровь! — как бы я ни приближалась к Даймонду, он отплывал от меня ровно на столько же.

— В справке говорилось, что ты ведешь половую жизнь, — заторможено выговаривает.

— Извини, мне пришлось подкупить гинеколога.

— Скажи, почему я не удивлён? — скалится и, не услышав от меня ответа, отворачивается. — Оставь меня одного.

— Что произошло, не пойму? Я не стану писать на тебя заявление, не стану никому болтать, если ты этого так опасаешься, — подплываю к нему вплотную и пытаюсь привлечь на себя внимание. Ноль эмоций.

— Макария, иди отсюда, прошу! Я не в настроении, мягко выражаясь! — шумно выдыхает и снова рявкает: — Да уйди же ты, наконец!

Психанув, я пулей вылетаю из бассейна.

— Да плевать я хотела на тебя! — давлюсь комом обиды, а он даже не смотрит в мою сторону, словно я стала ему противна. — Ты уж определись в своих желаниях! Ты же ничего не можешь довести до конца! Твоё дебильное благородство у меня уже поперёк горла.

Запираюсь в дальней комнате, где ночевала вчера. Не удосужившись обтереться полотенцем, я срываю с себя лифчик, открываю ящик комода и нахожу в нем первую попавшуюся вещицу. Напяливаю на себя пахнущую свежестью футболку, ныряю в постель и, накрыв голову подушкой, мысленно проклинаю себя за слабину, которой Даймонд недостоин.