Ты лучше всех

— Привыкай, — насмешливо сказала она, когда он неохотно оторвался от нее и встал.

— Надеюсь, Эбби не просыпается по ночам? — с наигранным негодованием спросил Мэтт.

Его реплика имела совершенно ясный подтекст, и Тесса покраснела.

— Очень даже часто, — озорно подтвердила она и, поскольку Эбби теперь была гарантом ее безопасности, добавила: — И обычно просится ко мне в постель.

— Пусть ждет своей очереди, — сухо бросил Мэтт и, подойдя к двери, крикнул: — Мы здесь, Эбби, наверху!

По лестнице быстро зацокали детские башмачки и через несколько секунд в комнату влетела Эбби. Тесса оторопела. Малышка была наряжена в самый настоящий костюм для верховой езды, вплоть до лакированных сапожек и черного защитного шлема.

— Боже, да ты у нас прямо маленькая принцесса, — обратилась она к дочери, отметив, что из всей экипировки Эбби не имеет претензий только к шлему, без которого нельзя садиться на лошадь. Что же касается остального, девочка более естественно смотрелась бы в стареньких джинсах и свитере. Наверное, опять Эвелин постаралась, предположила Тесса, пытаясь пробудить в себе благодарность.

— Привет, мамочка! А я и не знала, что ты тоже здесь! — радостно воскликнула Эбби. — Хороший дом, правда? Мы будем тут жить?

— Может быть, — уклончиво ответила Тесса.

Мэтту это «может быть» показалось гораздо предпочтительнее яростных протестов и оскорблений, которыми ему приходилось довольствоваться еще несколько дней назад.

— Я только что видела Рейчел, — возбужденно продолжала Эбби. — Ей…

— Рейчел? — Тесса вопросительно взглянула на Мэтта.

— Это сестренка Кристины. Ровесница Эбби, — объяснил он.

— Да, ей прокололи уши и вдели настоящие золотые сережки, — сообщила малышка. — Можно и мне?..

— Нет, — отрезала Тесса.

— Ну, мама! — заканючила Эбби. — Я хочу сережки!

— Нет, — громче повторила Тесса.

И раскрыла рот от изумления и возмущения: Эбби посмотрела на нее исподлобья, показала язык и, повернувшись к Мэтту, заискивающе пропела:

— Можно, папочка?

Мэтт в два шага пересек комнату и схватил девочку за плечи.

— Мама сказала «нет», значит, нет, разговор окончен! И если ты еще хоть раз покажешь маме язык, я тебя строго накажу. А теперь иди и жди нас внизу.

Он подтолкнул ее, правда мягко, к двери, и разобиженная Эбби убежала. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь доносившимися с лестницы всхлипами и топотом убегающих шагов. Тесса, до глубины души потрясенная выходкой дочери, невидящим взглядом уставилась в окно.

— Убедился теперь, как быстро она усвоила, что ты можешь дать ей все то, в чем отказываю я, — с горечью промолвила она.

Мэтт подошел к ней сзади и, притянув к себе, заключил в объятия. Тесса не сопротивлялась.

— Если и усвоила, то сейчас, думаю, убедилась в обратном, — спокойно отвечал он. — И все же прости, Тесса. Ты была права: мы избаловали Эбби, в считанные дни задарив всем, чем только можно. Я скажу родителям, чтобы больше не потакали ее прихотям, не посоветовавшись с тобой.

— Не сочти за труд, — не сдавалась Тесса, стоя в его объятиях как деревянная. — Иначе я просто уйду и заберу Эбби с собой.

— Нет, — возразил Мэтт, нежно массируя ее шею и плечи, пока Тесса не начала расслабляться.

— Я не шучу, — сказала она уже менее уверенно.

— Нет, — повторил Мэтт, все так же спокойно и твердо. — Я не отпущу тебя. Не могу отпустить, — пробормотал он и вдруг с изумлением осознал, что говорит чистейшую правду.

Эбби он любит, но его чувства к дочери тут совершенно ни при чем. Он просто не может потерять Тессу, которую, даже не будь она матерью его ребенка, все равно стремился бы удержать любой ценой.

— Нужно пойти к ней, — проронила Тесса спустя несколько минут. Под настойчивыми ласками ладоней Мэтта ее решимость таяла как лед.

— Ничего с ней не случится.

Мэтт не сдвинулся ни на дюйм, и Тесса не нашла в себе сил высвободиться из его объятий, в которых ей было до странного уютно и хорошо. Гнев на Эбби быстро прошел. В конце концов, разве можно винить малышку за то, что она не выдерживает испытания щедростью отца, бабушки и дедушки?

— Ее следует отправить в школу, — наконец сказала Тесса. — Я выписалась из больницы, так что поводов для расстройства у нее больше нет, а новые игрушки и пони не обеспечат ребенку полноценного развития. И Эбби требуется дисциплина.

Мэтт с притворным сожалением покачал головой.

— А ты суровая женщина.

— Зато ты и твои родители чересчур мягкие! — парировала Тесса.

— Вас понял, мэм. Я договорюсь о встрече с директором школы, может быть, они возьмут Эбби, не дожидаясь окончания первого семестра. Ладно, пойдем вниз. Думаю, Эбби уже раскаялась.

Девочка топталась в холле у распахнутой входной двери. Завидев родителей, она подняла к ним заплаканное растерянное личико. У Тессы защемило сердце, но она усилием воли сохранила бесстрастное выражение лица.

— Прости, мамочка. — Эбби подбежала к матери и уткнулась лицом ей в живот, обхватив ручонками за талию.

— Хорошо. Я знаю, ты жалеешь о своем поступке, и давай забудем об этом. — Тесса на мгновение прижала к себе дочь, даруя ей прощение, и спросила: — Ну, а где твой Лоллипоп?

Личико Эбби просияло. Она схватила мать за руку и потащила на улицу. Шетлендского пони держал под уздцы пожилой мужчина с добрым лицом, одетый в потертые вельветовые брюки и выцветшую клетчатую рубашку.

— Это Нед, — представил его Мэтт.

— Спасибо, что присматриваете за Эбби, — тепло поблагодарила Неда Тесса, пожимая ему руку. Из рассказов Эбби она знала, что Нед часто сопровождал девочку во время прогулок верхом. — Надеюсь, она не очень вам докучает?