Ты меня бесишь

Спустя пару минут с хлопком открывается окно, пластиковая ручка несколько раз ударяется о стену, глухо постукивая, и за прожжённый подоконник цепляется бледная рука с изящными длинными пальцами и фиолетовым маникюром.

Что-то с завитыми светлыми в рыжину волосами, чёрном топике на завязочках, джинсами клёш и жёлтыми каблуками, окончательно вбирается в комнату и замирает над тем, чем так заинтересован Мак.

— Отвратительно, — звучит неожиданно низкий голос. — Ты. Оскверняешь. Моё. Пространство.

Мак ошарашенно смотрит на гостя, поспешно захлопывает ноутбук, из-под крышки которого ещё пару секунд слышатся стоны, и зачем то отодвигает подальше чашу с розовым дымом.

— Какого чёрта?! — выдаёт он вместо приветствий и смотрит, как щенок весело тявкая обнюхивает и пытается покусать каблуки.

— Отвратительно, говорю, хотя ты и подросток, — уже полностью сменив тон, произносит незнакомец и подходит к Маку ближе. — О, где асферу достал, тебе Эл дал или сам взял? — он щурится.

— Кого достал? — хлопает он глазами, пытаясь понять, с кем вообще говорит.

Догадка появляется довольно быстро, он уже слышал о нём.

Мак слегка хмурится и напрягается. Но пока не уверен в своих опасениях.

Своеобразное оно отталкивает щенка, бросает замечание по поводу «плохой окраски» и тянет к волосам Мака пальцы.

— А ну, голову дай.

— Что? — Мак отшатывается, едва не роняя полотенце, и выпаливает, уверившись, что это нечто Скирт и пришло оно мстить: — Я не трогал твоего сына! Отстаньте от меня!

Мак очень надеется, что это не хочет взять его волос для каких-нибудь гадких обрядов.

Но Скирт как раз-таки хватает его за космы и тянет, пытаясь выдрать волоски.

— Не можешь ты быть его сыном, гадкий мальчишка, — шипит он. — Я с ним уже двести лет, и никто от него не нёс. Только Кейт… И то Хедрика, возможно, подкинули. Феи.

Мак вцепляется в его руки, чтобы ослабить хватку, и бьёт его коленом в пах, надеясь, что Скирт только внешне «оно»…

Щенок скулит и забивается в угол.

Скирт хватает его за горло и стискивает пальцы от боли.

— Выметайся, это мой чердак и мой Эл, ищи себе другого отца!

Мак скулит не хуже щенка.

Жёсткие холодные пальцы хватают его за горло. Затем затылок разгорается от боли и тёплое льётся по шее, щекоча между лопатками.

Пальцы не размыкаются, тянут вперёд, затем снова толкают назад, ударяя Мака об стену.

Ему тринадцать…

Мать смотрит на это, молча. И ждёт.

Он привык к плохому обращению. Но за короткое время для него всё равно произошло слишком многое. То ли Мак сам по себе является слабаком, то ли наркотики выжгли ему большую часть нервов, но выдерживал он немного.

В глазах темнеет, в висках колотится сердце, он на мгновение обмякает, а затем дотягивается до чаши и ударяет ей Скирта по плечу.

Скирт издаёт странный звук и отстраняется, почувствовав больше то, что происходит в голове Мака, чем боль от удара. Он, будто сбросив с себя змеиную кожу, выпрямляется и всё же выдирает у парня пару волос. Они загораются синем пламенем на его ладони, и на мгновение синеют его карие глаза.

— Ты хоть знаешь, как трудно достать асферу? — цокает, глядя на рассыпанную по кровати розовую пыльцу. — И какое наслаждение тебя бы ждало…

Мак, тяжело и часто дыша, чувствуя, как горит теперь его горло, отступает на пару шагов и трогает волосы.

Полотенце всё-таки спадает с него, и Мак будто бы лениво поднимает его и снова повязывает на бёдрах.

— Если ты меня проклял, я… Тогда я… — что сказать, Мак не находит, и на глаза его наворачиваются злые слёзы.

— Неа, просто проверял, не ошиблась ли наука, — говорит с каким-то особенным театральным пафосом и ухмыляется, — хотя мне проще было снять с тебя полотенце. Родинка в форме Титании… Отцовская. Хотя и проклясть я могу, — добавляет, снова резко сменив тон.

— В форме кого? — щурится Мак, и запястьем трёт глаза. — Делай, что хочешь! Мне уже всё равно. Достали все! — он хватает одежду, принимается одеваться и думает, как прямо сейчас уйдёт из этого ненормального дома.

— Ты уходишь? — тянет Скирт с надеждой и поглаживает розовую стену.

— Да, — отходит он к двери, медлит и возвращается за ноутбуком. — Рад был знакомству.

— Собаку забери, она мне тут беду накликает.

Скирт щурится и будто бы принюхивается.

— И тебе, вижу, в будущем тяжело с ней придётся.

— Если заберу, — соглашается Мак, и выходит, конечно, без щенка.

Элизар как раз поднимается по лестнице, помешивая в картонном пакетике с яблочным соком палочку и по его улыбке можно сделать вывод, что в напитке несколько лишних ингредиентов.

— Сын, — ловит он Мака и притягивает к себе, — Скирт тебе помешал? Я не впустил его в дом, но судя по звукам, его, придурка, это не остановило.

Мак выглядит и дышит так, словно у него вот-вот случится нервный срыв.

— Я пойду. Пусти, — в голосе его сквозит какой-то сдавленный свист. — Ничего не выйдет. Чего вы все от меня хотите?!

— Ничего, — Эл не отпускает его. — Чего ты? Скирт… безобиден. Послал бы его, да и всё.

— Он чуть не свернул мне шею! А до этого меня едва ли не убил твой сын. Мне… — он пытается высвободиться. — Мне лучше… Лучше уйти.

— Да он укуренный, наверно, — Эл говорит так, будто это всё меняет. — Давай пойдём поговорим с ним. И ты назвал щенка?

Мак молчит и не смотрит на него, хотя уже и не вырывается. Только крепче прижимает к себе ноутбук.

Эл треплет его по волосам.

— Извини. Я думал, ты справишься. Пойдём?

Укор? Разочарование? Он, что, обвиняет в чём-то его?

Мак смотрит враждебно и не двигается с места.

— Если мне надо воевать за чердак, шли бы вы куда подальше…

— Но это хороший чердак, — Эл улыбается, но вскоре замечает синяки на его шее и мрачнеет. — Надо тебе шокер подарить.

Почему то это заставляет Мака слегка расслабиться и усмехнуться.

Он болезненно сглатывает, невольно касаясь синяков кончиками подрагивающих пальцев, и с сомнением глядит в сторону чердака.