Ты меня бесишь

— Твой отец не говорил тебе, что ты должна переехать ко мне?

— Как… Нет. И я не хочу.

— Ничего, это не важно. У нас уже давно всё решено. Что ж, — улыбается он, — до встречи. Рад был познакомиться с тобой лично.

— Нет, — внезапно для себя говорит Соня, — я хочу знать, что происходит.

Он оборачивается к ней, стоя у двери.

— Твой отец обещал тебя мне в обмен на небольшую услугу, которую я ему оказал. Думаю, тебе лучше поговорить с ним, — и он выходит из комнаты.

И она застывает на пороге.

— И зачем? Что от меня нужно?

— Пока точно не решил, — отвечает он, не оборачиваясь, и спускается вниз.

Мак вылезает из-под кровати. Коротко чихает и трёт глаза.

— Забей, Сонь.

Она ничего не отвечает. Теперь, когда ничего ужасного не может произойти прямо сейчас, ей неприятно оттого, что у этого разговора был свидетель. И что Мак подобрался к ней так близко.

— Можешь спать, пока отец не уйдёт.

— Спасибо… Сонь, ты ведь не знаешь, что это за тип. Может твой отец тебя устроил учиться в какой-нибудь пансионат или что там ещё бывает. Может это просто, эм, прозвучало так мерзко. Забей. Тем более, у тебя есть я, — ложится он на кровать и потягивается, а затем окидывает её странным, протяжным взглядом. — Ты… — произносит тихо и спокойно, — можешь на меня положиться.

Она заправляет за ухо прядь волос и переводит взгляд в окно.

А затем разворачивается и уходит к себе на второй этаж.

Делать уроки.

#8. Ливень слёз и странностей

Соня появляется в спальне через несколько часов с подносом, полным еды.

И Мак подрывается на удивление быстро, словно и не умирал от усталости и сонливости.

Он осматривается диким взглядом, первую минуту даже не понимая, где находится, а затем снова ложится на диван.

— Привет.

— Ты пугаешь всем этим, знаешь?

У Сони тихий и слабый голос, она садится на край кровати и ставит поднос рядом с собой.

— Тебе нужно поесть. Я заказала всякого попроще, чтобы плохо не стало. Вот куриный бульон.

— Спасибо, это то, что нужно, — тянется он к еде с благодарностью. — А чем я пугаю?

Она ведёт плечом, берёт кружку чая с подноса, включает ночник и садится на широкий подоконник.

Он наблюдает за ней странным, но спокойным взглядом.

Такая красивая, нежная, светлая… И очень добрая, раз терпит его вот так.

— Сонь…

— М? — Соня не смотрит на него.

— Ты очень красивая, — говорит он тихо, расслабляясь, просто любуясь ею. — Очень… Как лёгкий, сладкий зефир.

— Звучит пошло и дёшево, — говорит Соня просто, чтобы он знал и не говорил так другим девушкам. — Хотя, может, кому-то такое и понравится. Приятного аппетита.

Мак, не ожидая такого ответа на искренние слова, с грустью отводит от неё взгляд.

— Прости, — роняет расстроено, и пробует бульон. — И тебе приятного. Ты… очень хорошая.

— Перестань делать это.

Соня подтягивает к подбородку колени.

— Я не понимаю, — становится он ещё более несчастным. — Что я сделал?

— Ты говоришь глупости, а потом выглядишь таким несчастным, что я чувствую себя плохим человеком.

Мак, отставив еду, потягивается и поднимается, чтобы подойти к ней ближе, но так, чтобы в случае чего его не было видно из окна.

— Я не специально… Соня, ты нравишься мне. Правда нравишься. Может, ты простишь мне всё это, и завтра мы встретимся?

— Завтра я буду здесь. Доедай, всё остынет. Скоро отец заснёт и я провожу тебя до калитки.

Мак снова берёт бульон и ест с хмурым видом. А затем решает рискнуть:

— Брат издевается надо мной, я очень поссорился с отцом. Разреши остаться?

— Разве тебе не лучше там, чем где ты жил раньше?

Мак яростно мотает головой.

— Лучше умереть, чем вернуться…

Она кивает.

— Ты не обманываешь меня? Насчёт всего. И поведения. Я знаю, что парни часто привирают, чтобы…

Она отпивает уже остывший чай.

— Я могу не договорить тебе что-нибудь, но без злого умысла, — отвечает он честно. И спрашивает с тревогой в голосе, тихо и осторожно: — Чтобы, что?

Она усмехается:

— Чтобы перепало что-нибудь.

Подруги рассказывали ей о всяком, так что какое-то время её тошнило от вида парней. Но Мак какой-то не такой. Впрочем, вначале всех историй они «не такие».

Мак хмыкает, обдумывая её слова, и вдруг улыбается ей открыто и нежно.

— Я не стану тебя обманывать. Просто знай это. Ты можешь… Можешь доверять мне. Другом я тебе останусь или… ну, ты поняла, — смущается он и отворачивается от неё.

— Спать будешь на полу.

— Оставишь меня у себя? — оживляется он. — Мне здесь больше нравится!

— Только сегодня!

— Да, — расплывается в улыбке. — Пока мы не встречаемся, только сегодня!

Соня отворачивается, чтобы спрятать странную улыбку.

— В шкафу на верхней полки ещё два одеяла.

Она и сама достаёт какие-то вещи и уходит в ванную.

Счастливый, Мак находит одеяла и устраивается на ковре возле самой кровати.

Укутывается, превращаясь в огромный уютный кокон, и не замечает, как засыпает, не дождавшись Соню.

Соня выходит из душа в шелковой пастельно розовой пижаме, с сухими волосами и босиком.

Она хмыкает, разглядывая кокон из одеял на полу, садится на угол кровати и тыкает в Мака большим пальцем ноги, поддавшись странному желанию.

Кажется, он и правда спит.

Она выключает ночник и надеется, что валерьянка ей поможет.

Но, проворочавшись несколько минут, поднимается и замыкает дверь, в чём никогда не было надобности.

И засыпает только, когда убирает кинжал под подушку.

Мак спит крепко до той минуты, пока не начинает трястись. Быть может, на самом деле и не холодно, но он дико мёрзнет. Чудится, будто Мак лежит не на полу, а на жёсткой льдине.

Он выбирается из-под одеяла, долго смотрит в лицо спящей Сони, сдерживает желание поцеловать её, и медленно, осторожно залазит на кровать. Чтобы перелезть через Соню и устроиться у стены. Только вот кровать скрипит, а нога задевает край Сониного одеяла.

Спит она беспокойно, а потому сразу же открывает глаза и несколько мгновений оценивается ситуацию, собираясь кричать.