Ты меня вспомнишь

— Рассказывай, что случилось, — поджимаю губы. — У меня очень мало времени.

— Я упала, — всхлипывает она. — Живот сильно тянет. Мне очень страшно.

— Как упала? — округляю глаза. — А чувствуешь себя как?

— Плохо мне, голова кружится, и всю трясет.

— А скорую почему не вызвала? — хмурюсь.

Прикладываю ладонь ко лбу — горячая. И пульс, как у зайца. Вот тебе раз. Я-то не врач совсем и помочь смогу вряд ли. А Светку дергать не хочется, волноваться будет, а ей нельзя.

— Да вызвала еще час назад. — Алла шмыгает носом и вытирает мокрые дорожки со щек. — Не едут что-то…

— Обалдели, что ли? — возмущенно вскрикиваю. — Телефон мне дай, я свой дома забыла.

— Вот, — с готовностью протягивает.

Звоню в сто двенадцать и знатно их разъебываю. Мне ведь ничего не стоит и в министерство жалобу накатать. Точнее, я так и сделаю, но чуть позже. Совсем уже страх потеряли. Через десять минут обещают прислать карету. То-то же!

— Вот и все, а ты боялась, — улыбаюсь и возвращаю ей гаджет. — Не раскисай, старушка.

— Спасибо тебе. — Алла тоже пытается улыбнуться. — Не знаю, что бы я делала одна…

— Упала-то почему?

— Голова закружилась, беременность очень тяжело дается. — Она с нежностью гладит округлившийся животик.

Хочется ляпнуть что-то гадкое, но молчу. Не хочу усугублять, ей и так сейчас несладко.

— Кто у тебя? Пацан?

— Девочка… — Нежность сочится в голосе.

— Ее отец знает?

Сергея осудили полгода назад за нападение на Светлану и ее мужа. Сидеть ему долго, и выйти шансов не так много. Неужели такая сильная любовь, что она будет его ждать?

— Сергей? — горько хмыкает Алла. — Знает. Пришлось рассказать.

— Рад, наверное, — не могу не съязвить. Просто не получается, слишком много во мне не слитого яда по поводу этой истории осталось.

— Не знаю, мы почти не общаемся. — Она неопределенно пожимает плечами. Но я отчего-то ей не верю. Доверие подорвано окончательно.

— Что так? — усмехаюсь и поднимаюсь на ноги. Прохожусь по комнате и осматриваюсь.

— Поль, я знаю все, что ты обо мне думаешь, — грустно выдает Алла. — Я и сама себя корю за слабость, но поверь, жизнь меня и так очень наказала, — методично гладит живот. — Не держи на меня зла…

— Прости, — выдыхаю сокрушенно. — Мне сложно переварить ту историю.

— Знаю, я и сама себя уже сгрызла. Но веришь или нет, меня как подменили. — Она нервно кусает губы и, сама того не замечая, двигает ладонью активнее. — Я словно под гипнозом была. А когда очнулась, было слишком поздно что-то исправлять.

— Ладно, хорошо то, что хорошо кончается, — отмахиваюсь я. — Обошлось и ладно.

Нет смысла ворошить прошлое. Тем более все равно ничего не изменить.

— Есть кто? — Женский голос эхом разносится по квартире.

Иду на звук и вижу женщину в форме скорой помощи.

— Наконец-то, проходите сюда, — указываю направление.

— Что у вас?

— Не у меня. Вот девушка беременная, голова закружилась и упала.

— Как же вы так неаккуратно, — сокрушается врач и присаживается на стул.

— Так получилось, — вздыхает Алла.

— Давайте давление измерим.

Не мешаю и ухожу на кухню. Посуда грязная, в холодильнике шаром покати. Она что, обалдела? Чем питается в положении? Качаю головой и инстинктивно начинаю наводить порядок, мысленно отмечая, что надо купить продуктов на всякий случай. Сама, вероятно, гордая и не попросит.

Аллу забирают в больницу с подозрением на отслойку плаценты. Провожаю, обещая навестить, и иду ловить такси. Надо теперь как-то добраться до дома.

С трудом, но все же удается поймать попутку. Водитель входит в положение и соглашается докинуть меня бесплатно. Правда, номер телефона все же приходится оставить. Может, и к лучшему. Дома переведу ему денег и будем в расчете.

Машина останавливается около КПП. Выхожу, киваю охранникам и спешу к подъезду. Сколько меня не было? Два? Три часа? Надеюсь, Алексей не заметил, а то еще нагоняй устроит. Открываю дверь в подъезд магниткой, поднимаюсь на нужный этаж и замираю с ключами в руке. Квартира Алексея нараспашку и оттуда раздается мужской голос.

Едва поборов первый порыв сбежать без оглядки, осторожно подкрадываюсь и прислушиваюсь к словам.

— У меня плохие новости… Нет ее дома. — Сердце пропускает удар. Это он обо мне? — Очень просто. Квартира открыта, телефон лежит на столе, а девушки нет.

Точно обо мне. И что теперь делать? Нервно сглатываю и оглядываюсь, ища пути отхода. Черт, даже Леше не позвонить. Начинаю пятиться, чтобы сбежать, и взвизгиваю, когда чьи-то руки обхватывают меня за талию.

— Попалась!

Глава 40 Полина

Глава 40 Полина

— Пустите!

Взвизгиваю от неожиданности и начинаю брыкаться. Но здоровяк держит меня крепко и тащит к квартире Косолапова.

— Макс, я поймал.

Макс? На секунду перестаю сопротивляться и даже позволяю протащить меня в дверь.

— Кого, блядь, ты опять поймал? — В коридор выходит тот самый следователь, что приходил ко мне в больницу и округляет глаза. — Полина?

Я удивлена не меньше, чем он.

— Что вы здесь делаете? — все еще пытаюсь вырваться.

— Да тихо ты, не дергайся, — ворчит здоровяк, стискивая меня сильнее.

— Отпусти меня.

— Да пусти уже, — вступается Макс. — Не сбежит.

— Зачем мне сбегать?

Избавляюсь наконец от оков и прохожу в комнату, подальше от этого верзилы. Мало ли что еще придет в голову.

— Вот и я не пойму зачем. — Макс следует за мной. — Где ты была?

— Это что допрос?

Что вообще происходит? И где сам Косолапов?

— Да боже упаси, — хмыкает Макс и беспардонно садится за барную стойку. — Пока только беседа.

Не нравится мне его «пока», пожалуй, лучше не качать права, а рассказать правду. Мало ли зачем он приехал.

— Я ездила к подруге, — вздыхаю я. — Ей нужна была помощь.

Наливаю в чайник воды и включаю кипятиться. Надо хоть кофе попить, а то в голове по-прежнему туман.

— А телефон? — вскидывает Макс бровь и сканирует меня внимательным взглядом.

— Забыла, — неопределенно пожимаю плечами.