Ты мне больше не дочь

Глава 9

Лёха напрягся и замер со стаканом в руке, струхнул не на шутку. Первая мысль была - бежать, и он, быстро поставив посуду на стол, бросился к выходу, но остановился. Полиция никогда бы стучать не стала, да и те, кто его искал, церемониться не будут. С бешено колотящимся сердцем он подошёл к окну так, чтобы его не было видно. Какая-то женщина стояла на улице, ожидая, что ей ответят. Лёха видел её впервые. На вид женщине было около тридцати, немного полновата, одета в неброскую кофту и какие-то штаны. Что она вообще здесь забыла?

С одной стороны, открывать ей было бы глупостью, вдруг она подослана кем-то, с другой, таиться тут вечность Лёха не мог, рано или поздно ему придётся выйти и, хотя бы, сходить в магазин.

Включив камеру на телефоне, он навёл фокус на женщину и сфотографировал. Открыв контакт друга, Лёха скинул снимок и тут же набрал номер.

– Паха, это кто?
– шептал в трубку Лёха, чувствуя себя мышью в мышеловке. Больше идти было некуда, если и отсюда придется бежать, то скитаться ему, как партизану, по лесам, или выбирать между суммой и тюрьмой.

Паха открыл фото и присмотрелся.

– Не знаю, - признался он, - а что?

– Стоит перед твоим домом.

Женщина окинула взглядом здание и пошла, не дождавшись ответа.

– Кажись, ушла, - Лёха вытянул шею, смотря, как гостья, размашисто махая рукой, шагала по улице.

– А чего хотела?
– не понял Пашка.

– Так у тебя и думал спросить!

– А мне откуда знать!

– Ну, дом-то твой.

– Не мой, а бабки, - не соглашался Пашка, который почти никого не знал в округе по причине того, что редко здесь вообще появлялся.
– Я туда последний раз ездил, когда мне семь лет было.

– А у тебя ещё одной родственницы в другом селе нет?
– поинтересовался Лёха.

– На Мальдивах, - хохотнул парень.
– Да не паникуй, мало ли кто зачем приходил.

– А что делать, если она ещё раз придёт?

– Возьми и спроси, чего надо, это ж просто, наверное, соседка.

Она не пришла, она поймала его в магазине, куда он заявился через пару дней, когда все продукты закончились.

– Это ты что ли у Нюры живёшь?
– спросила вместо приветствия, рассматривая смазливого парнишку.

– Один живу, никаких Нюр, - буркнул Лёха, не собираясь вступать в беседу. Он быстро упаковал макароны, консервы, хлеб и пиво, намереваясь пройти мимо.

– Внук?
– не отставала женщина, и Лёха просиял, понимая, что это выход.

– Да, внук, - подтвердил, - Пашка.

На душе как-то посветлело, будто тучи, сгущающиеся над головой, прошли мимо. Умно назваться чужим именем, так подозрений будет меньше. А что, приехал внук на какое-то время, поживет, а там видно будет. Пашка говорил, всё равно его здесь никто не помнит, двадцать лет почти прошло.

Женщина расхохоталась, и глаза у неё загорелись, отчего Лёхе стало не по себе.

– Не узнаёшь?
– развела она руки в стороны, дав возможность рассмотреть себя получше.
– Нуу, - подбадривала его, широко улыбаясь, и Лёха понял, что с радостью погорячился.

– Нееет, - ответил честно, хотя как он мог её вспомнить, когда даже не знал.

Улыбка поуменьшилась, послышался разочарованный вздох.

– А говорят первая любовь не забывается, - хитро прищурились её глаза.
– Наташка я, Попова, - представилась.

– Ты извини, - пытался выпутаться Лёха, - авария, с памятью плохо.

– Аааа, - протянула она.

– Я пойду, - второй раз повернулся к ней спиной.

– Да погоди, - не унималась женщина, и Лёха мысленно выругался.

– Давай посидим, детство вспомним.

– Так у меня ж, - он постучал пальцем по голове.

– Это ты наливку отца не пробовал, - махнула рукой на него, и осознал Лёха, что не отвязаться.

Смотря на Наталью сейчас, он не понимал, что нашел в ней Пашка много лет назад, надо бы поинтересоваться. И пока женщина бегала домой, он звонил Пашке.

– Быстро говори, кто такая Наташка Попова и почему она такая страшная.

Вечер воспоминаний прошёл бурно. Наташка вспоминала всё сама, а Лёхе приходилось только кивать и смотреть на часы. Хохотала, подливала, раскраснелась и не умолкала.

– Слушай, что-то я устал сегодня, - перебил её он.

– Женат? – спросила Наташка, которая хорошенько распробовала наливку, и второй раз за день Лёха сказал глупость.

– Нет.

– Отлично, - улыбнулась Наташа, снимая кофту.

Дима застонал, придя в себя, чувствуя вместо живота раздирающую боль. Последнее, что он помнил, как к нему подошёл какой-то новенький и несколько раз ткнул заточкой прямо в кишки. Что-то горячее заструилось по телу, пропитывая одежду красным, и он, сделав несколько шагов, упал, жалея о том, что последнее, что видит в своей жизни – стены тюрьмы.

Прогнуться или нет – дело каждого, и Дима не был готов к такому. Отец учил быть сильным и не пасовать перед трудностями, а потому он сразу показал, каков есть. Конечно за такое он сразу нажил себе врагов, но как-то держался всё это время, только слишком долго тянулось это время.

??????????????????????????

И теперь, лежа на больничной койке, он понимал: что это лишь предупреждение, если хотели убить, обязательно бы это сделали, а так просто был намёк. Он и сам не знал, рад ли тому, что выжил, потому что вновь возвращаться в этот кошмар, который закончится нескоро, ему до жути не хотелось.

Когда на пороге квартиры второй раз за последний месяц появилась Алиса, Юля вздохнула с облегчением, пропуская дочь внутрь. Ей до жути хотелось поинтересоваться здоровьем ребёнка, но она молчала, делая вид, что это ей абсолютно безразлично.

– Я решила, как девочку назову, - сама начала диалог Алиса, и не дожидаясь вопроса, продолжила, - Миша.

Юля сдвинула брови на переносице, не понимая.

– Это же мужское имя, - наконец произнесла она, не в силах сдержаться.

– Мишель, - изменила немного имя Алиса. – Я хочу назвать дочь в честь отца.

Юля не знала, что движет Алисой: желание выслужиться и показать, какой она стала хорошей, или же и впрямь что-то изменилось. Как бы то ни было, спорить с ней Юля не собиралась, не ей решать.

– Знаешь, она на него и похожа.

– На кого?

– На отца.

Тут уж Юля не смогла смолчать.

– Хватит уже! Не может она быть не похожа ни на кого сейчас!

– Но…

Юля ушла к себе, не понимая, почему именно этот факт выбил её и равновесия, только всё казалось глупостью. Ну как может новорожденный недоношенный ребёнок, который спрятан в боксе, быть похожим на её мужа? Она не хотела этого, противилась всеми фибрами души, потому что, несмотря на то, что девочка была её внучкой, она была и дочерью этого негодяя, который разрушил её семью. Нервничая, она всё же вернулась, чтобы продолжить.