Ты мне, я тебе

– Грязную историю, - осклабился Джерри.

– Как всегда, когда напивается.

– Отличная история, - продолжал Джерри, - но совершенно неправдоподобная. Попроси, чтобы он тебе как-нибудь ее рассказал.

– Я не люблю грязных историй, - отрезала Мери.
– Пойдем, Вик, пора уже.

– Погоди, - сказал Джерри, уставясь на ее пышный бюст.
– Давай еще выпьем.

– Нет, хватит, спасибо. Дети плачут, ужинать просят. Погуляли - и будет.

Джерри встал.

– Ты даже не поцелуешь меня на прощание?

Он нацелился поцеловать ее в губы, но она быстро отдернула голову, и он только мазнул ее по щеке.

– Отойди от меня, Джерри, ты пьян.

– А я не пьян, я влюблен.

– Остынь, мальчик! Терпеть не могу пошлятины.

Она вышла из комнаты, неся перед собой грудь, как стенобитный таран.

– Пока, Джерри. Спасибо за вечер.

Мрачная, Мери дожидалась меня внизу. Там же стояла и Саманта. Она прощалась с гостями. Саманта! С длинными умелыми пальцами, с шелковистой кожей, с гладкими опасными бедрами!

– Не вешай носа, Вик, - сказала она, сверкнув белозубой улыбкой.

Она была как первый день творения, как начало мира, как первое утро весны.

– Спокойной ночи, дорогой, - издали сказала она, и ее пальцы, не коснувшись, сжали меня так, что я задохнулся.

Я вышел вслед за Мери на улицу.

– Ты как, в порядке?
– поинтересовалась она.

– Да, а что?

– Ты выпил столько, что ни один нормальный человек бы не выдержал.

Наши с Джерри участки разделяла давно не стриженная живая изгородь. Мы всегда ходили друг к другу через оставленный в ней проем. Мери и я в молчании прошли через него. Дома она соорудила гигантских размеров яичницу с беконом, и мы поели вместе с детьми.

Поужинав, я вышел на лужайку. Летний вечер был тих и прохладен. От нечего делать я решил подстричь траву перед входом в дом. Я вытащил косилку из гаража, завел и двинулся за ней привычным маршрутом туда и обратно. Косить траву я люблю. Успокаивает. Всегда можно, идя вперед, смотреть на окна Саманты, а возвращаясь, думать о ней.

Так прошло минут десять, пока к проему в изгороди не вышел Джерри. С трубкой в зубах, засунув руки в карманы, он наблюдал за мной издали. Я подошел к нему, оставив мотор включенным.

– Здорово, старик, - сказал он.
– Что новенького?

– Я у себя в конуре, - ответил я, - а ты у себя.

– Твоя подружка слишком уж выставляется. Такая цаца, не подступись.

– А как же, - кивнул я.

– Меня в моем же доме осадила, видали вы, - продолжал он.

– Не так чтобы уж осадила, - заметил я.

– Мне хватило.
– Джерри чуть усмехнулся.

– Хватило?..

– Хватило, чтоб только о ней и думать. Послушай, а не устроить ли нам с тобой то, о чем тебе рассказывал твой приятель?

При этих его словах у меня кровь вскипела, язык намертво приклеился к шершавой гортани, а руки вцепились в ручки сенокосилки. От неожиданного нажатия мотор взревел.

Джерри встревожился:

– Я что, чего-нибудь не то брякнул?

Я промолчал.

– Смотри, если тебе это не по душе - плюнули и забыли. Ты на меня не разозлился?

– Не разозлился. Мне просто не приходило в голову, что мы с тобой можем учинить эдакое.

– А мне вот пришло, - сказал он.
– Гляди: все, как нарочно, выстроилось. Нам даже не придется улицу переходить.
– Он вдруг просиял, его глаза загорелись.
– Так как же, Вик?

– Я подумаю.

– Или тебе, может быть, Саманта не нравится?

– Н-не знаю...

– Она девочка что надо, поверь.

На веранде показалась Мери, и я сказал:

– Вон Мери - детей высматривает. Завтра поговорим.

– Значит, заметано?

– Посмотрим, Джерри. В любом случае спешить тут нельзя. Я на это пойду только при условии, что все будет продумано. Черт возьми, этого же еще никто не опробовал на себе!

– Здравствуйте! А твой приятель?

– Ах да, приятель!.. Приятель-то да, но ведь в таких делах общей мерки не подберешь.

Я увеличил обороты двигателя и повел косилку к гаражу. Когда я обернулся, Джерри уже прошел через проем в изгороди и направлялся домой.

Последующие две недели мы с Джерри отдали тщательной проработке плана. Мы договаривались о встречах в барах и ресторанчиках, или он заходил ко мне в офис после работы, и мы сидели с ним за закрытыми дверями. При каждой заминке Джерри спрашивал: "А как было у твоего друга?" И я оттягивал время, говоря, что должен спросить его.

По завершении длительных переговоров мы пришли к соглашению по следующим важнейшим пунктам:

1. День "Д" назначается в ночь с субботы на воскресенье.

2. В субботу вечером мы все четверо идем в хороший ресторан.

3. В час ночи ровно мы с Джерри проходим через проем в зеленой изгороди.

4. Вместо того чтобы ворочаться в кровати до часу ночи, мы, когда жены заснут, посидим каждый на своей кухне с чашкой кофе.

5. В случае тревоги работает идея с дверным звонком (см. выше).

6. Условное время возвращения - через час.

7. Если во время нахождения в чужой постели его или меня спросят о чем-то, не разжимая губ, мычать: "М-м-м".

8. Я немедленно перехожу с сигарет на трубку, чтобы пахнуть, как Джерри.

9. Мы оба немедленно переходим на одинаковые кремы и лосьоны после бритья.

10. Поскольку мы оба спим в часах и наши часы практически одинаковы, надобности в замене нет. Ни он, ни я обручальных колец не носим.

11. Должна быть особая примета, по которой женщина окончательно узнает своего мужа. Для этой цели мы разработали план под кодовым названием "Пластырь". Вечером, вернувшись из ресторана, я (и Джерри тоже, конечно) захочу отрезать себе ломтик сыра. Пройдя на кухню, я вытащу из кармана припасенный кусок пластыря, наклею на палец и выйду к жене со словами: "Смотри-ка, порезался". Потом, ночью, следует позаботиться о том, чтобы женщина обратила внимание на якобы пораненный палец и напрямую связала эту примету со своим мужем.

* * *

Затем наступила пора "ознакомления с местностью". Первым натаскивал меня Джерри. В одно из воскресений, когда Саманта гуляла с детьми, он три часа водил меня по их дому. Я впервые попал к ним в спальню. На столике у кровати были расставлены духи, кисточки, щеточки, со спинки стула свисала пара чулок. Белый с голубым пеньюар висел на двери в туалетную комнату.

– Когда ты войдешь, здесь будет темнота - хоть глаз выколи. Саманта спит здесь, так что тебе придется обогнуть кровать и проскользнуть с этой стороны. Сейчас я тебе завяжу глаза и потренируйся.