Ты здесь живёшь?

— Стало быть, ты согласен? — спросил Преподобие и поднялся.

— Посмотрим, — рассеянно ответил председатель. — Посмотрим, Преподобие.

Он замолчал. Снова заходил по комнате, время от времени поглядывая на пастора. Подошел к письменному столу, взял «Тьоудвильинн» и протянул собеседнику.

— Прочти-ка.

— Что прочесть? — спросил пастор, разворачивая газету.

— «Как конина превращается в рысака».

— «Как конина превращается в рысака», — повторил пастор и углубился в чтение.

— Вслух, — сказал председатель.

— Вслух, — эхом отозвался пастор и прочитал: — «Остроумцы перекрестили рыбопромышленников и называют их теперь профессиональными плакальщиками: все они, как один, рыдают в голос и жалуются на…» Чушь какая-то. — Пастор поднял взгляд.

— Дальше давай.

— «Всюду, мол, застой, у рыболовства в Исландии нет никакой основы и т. д. и т. п. Песню эту исландцы слышат каждый год, уже очень давно, даже старики…» На кой черт мне это читать?

— Дальше.

— «Недавно люди узнали, что один из этих профессиональных плакальщиков купил своим сыновьям рысаков. Событие это не вызвало бы никаких комментариев, если бы не один любопытный штрих: рыбопромышленник заплатил за лошадей не из собственного кармана, а предоставил платить за них своей Рыбопромысловой компании и провел их по книгам как питание — конину — для одного из судов, находящихся в ведении данного рыбопромышленника. А детки рыбопромышленников нынче без седел не скачут. Поскольку же седла, уздечки и прочее как питание для рыбаков по книгам не запишешь, их решено было провести как судовой такелаж [6] .

6

Исландское слово «rei?i» (такелаж) имеет устаревшее значение «седло и уздечка».

В заключение следует упомянуть, что данный рыбопромышленник является заместителем депутата альтинга, председателем магистрата в своем городе и что Рыбопромысловая компания принадлежит не ему, а городу, он же лишь руководит ею». Черт знает что. — Преподобие отложил газету. — Влип ты.

— Бесстыдная ложь, коммунисты выдумали, — ответил председатель, пристально глядя на пастора.

— Разумеется, — кивнул тот и немножко подвинулся. — Разумеется.

невеселись скородотебяочередьдойдет

— Придешь днем на заседание совета Компании, — жестко сказал председатель, уселся за стол и принялся писать.

— Меня не приглашали. Я член-заместитель.

— Финнюр Карл не придет. — Председатель продолжал писать.

— Вот как, — усмехнулся пастор.

— Прочитай, — предложил председатель, помолчав. — Ты так прекрасно читаешь, — добавил он, протягивая пастору листок, на котором только что писал.

— Вслух?

— Разумеется, Преподобие.

— «В связи с наглыми намеками в газете правление Рыбопромысловой компании Города заявляет, что полностью доверяет своему председателю. Собравшиеся выражают свое презрение к подобным писакам, единственной целью которых является дискредитация людей, самоотверженно служащих народу».

— Внесешь на собрании это решение, — сказал председатель и посмотрел пастору в глаза.

— Ладно, — ответил тот, пожав плечами.

духунехватаетотказаться боишьсячтоятебе

— Предлагаешь своего рода разделение труда?

— Восхищен твоей проницательностью.

— Купель и предложение. Нет предложения — нет купели.

— Точно.

— А если откажусь?

— Где твоя проницательность, Преподобие? Где она?

— По-твоему, у меня нет выбора?

— Конечно, можешь отказаться. — Председатель понизил голос. — Хотя бы для того, чтобы узнать, какая у меня превосходная память.

Преподобие молча смотрел на свои руки. Председатель с неприступным видом сидел за письменным столом и мерил взглядом священнослужителя.

— Пожалуй, я согласен, — проговорил пастор после длительного молчания.

— Даже больше.

— Не понял.

— Я не стану говорить о купели в «Ротари».

— Как же это? — Пастор даже рот открыл.

— Мы купим ее за счет компании.

— С ума сошел.

— Проведем по отчетности как умывальник.

— Ты с ума сошел. — Пастор встал.

— Я не шучу, — сказал председатель. — Ничуть. Мне не хочется устраивать подписку по такому незначительному поводу, как одна-единственная купель, если ее можно достать иным способом. С подпиской подождем до лучших времен. Ты, может, забыл, что весной выборы?

Председатель Рыбопромысловой компании нажал нумерованную кнопку своего великолепного аппарата и спросил секретаршу, нашла ли она Сигги С Нефтебазы.

— Он здесь, — ответила девушка.

— У меня дела, — сказал председатель священнослужителю и получающему государственное жалованье пастырю душ человеческих. — Заседание совета начнется в четверть первого в помещении правления. Пока, Преподобие, не забудь переписать резолюцию.

Тяжело ступая, Преподобие покинул кабинет. Он так задумался, что не кивнул ни Сигги С Нефтебазы, с которым столкнулся в дверях, ни Дуне, сидевшей за своим секретарским столом и сказавшей «до свидания», когда он проходил мимо нее.

Председатель сразу же набросился на Сигги: какого черта он написал его имя на нескольких счетах за нефть, которые должна оплатить Компания?

Сигги С Нефтебазы было муторно, он стоял посреди кабинета и смотрел себе под ноги. Председатель кругами бегал вокруг него, остывая после вспышки, потом бормоча себе под нос, что лучше, пожалуй, было бы доверить это дело Палли С Нефтебазы, уж он-то наверняка оценил бы доверие и провернул все в наилучшем виде.

Наконец председатель сел, скрестил на груди свои лапищи и устремил серьезный взгляд на неподвижного ссутулившегося человека, который даже не пытался оправдаться.

— Подними глаза, — нарушил председатель долгое молчание. — Слушай, Сигюрдюр, тебе этот приработок нужен, не так ли?

Несмотря на участие, прозвучавшее в голосе начальника, служащий нефтебазы промолчал, но поднял голову и посмотрел на председателя.

— Ну как, можешь обещать, что такое больше не повторится? Или тебе деньги не нужны, а?

— Могу. Нужны.

— Тогда, милый тезка, раскинем мозгами, — бодро произнес председатель и вышел из-за стола. — Подумай, — продолжал он, похлопывая тезку по плечу, — ты мог бы раздобыть бланки счетов, верно?