Ты знаешь мой секрет?

— Я помню всё, что для меня важно, — тихий, серьезный голос делает каждое отрывисто произнесенное слово значимым, в противовес пальцы мужа очень аккуратно скользят по щеке и убирают за ухо выбившийся локон. — А ты, Надя и мама являетесь именно такими.

— Спасибо, — произношу полузадушено из-за нахлынувших эмоций и тяну за полотенце, заставляя мужчину наклониться. Душа требует поблагодарить за такой очень показательный для меня поступок.

В очередной раз сидящий передо мной на краю постели человек доказывает, что его слова — не обычный треп ради «красного словца», а обещание, которое он запомнил и непременно осуществит.

Алекс легко поддается, и я, не сомневаясь ни секунды, сокращаю оставшееся между нами расстояние, и нежно накрываю упругие губы. Мне охотно отвечают, и на какое-то время кроме бережных дразнящих касаний рта и языка всё становится далеким и неважным.

Недостаток кислорода заставляет оторваться от увлекательного занятия и прийти в себя. В памяти тут же вспыхивает один из первых наших серьезных разговоров, когда моё доверие к этому человеку было спрятано за семью замками. Вопрос Алекса: «А чего ты сама хочешь, Соня, от брака?» И его же ответ, потому что я молчу: «Только тебе решать, фиктивно мы будем жить или по-настоящему».

Не хочу фиктивно, наполовину или частично. Мне требуется всё. Точнее весь. Он.

Отчетливо понимаю это, еще раз взглянув в уже практически родные глаза.

Не знаю, когда Алекс успел пробраться мне под кожу, став близким и таким нужным. Но это не пугает, как раньше. Да, до полного, безоговорочного доверия я еще не добралась, всё-таки слишком сильно потрепала в своё время судьба. Но и чужаком, к которым отношу всех без исключения особей мужского пола, его не воспринимаю.

А потому в этот самый момент даю себе мысленное обещание, что обязательно постараюсь не просто открыто принимать направленные в мою сторону шаги мужа, но и двигаться ему навстречу. Нельзя только забирать и стоять в отношениях на одном месте, нужно учиться дарить, открываться, доверять. Не знаю, сколько потребуется времени, чтобы перебороть страх и неуверенность, но я непременно буду работать над собой.

Перевожу взгляд на приготовленный именно для меня завтрак. Овсянка на молоке, посыпанная крупными сочными темно-красными ягодами малины в белоснежной фарфоровой тарелке, украшенной по краю легким золотистым узором. Запотевший стакан яблочного сока, небольшое блюдечко с пышными круассанами под темно-коричневой корочкой и миниатюрная чашечка кофе, где на пышной густой пенке изображена ухмыляющаяся рожица.

Прелесть.

Желудок тут же начинает урчать, требуя вкусняшку. И я, не задумываясь, выхватываю пальцами самую крупную приглянувшуюся ягоду и отправляю в рот. Спелая, сочная, на секунду прикрываю глаза, чтобы прочувствовать все нотки сладости. А распахнув их вновь, наталкиваюсь на потемневший голодный взгляд.

Мелькнувшее в глазах Гроссо недовольство вызывает недоумение и заставляет нахмуриться.

Он злится?

Но почему?

— Ты, как магнит, от которого нельзя оторваться. А я безбожно опаздываю на заседание комиссии по льготному кредитованию, будь оно неладно, — ворчит Алекс прежде, чем я успеваю надумать лишнего. — Безумно хочу остаться здесь. Дома, с тобой в постели…

Выдыхаю, понимая, что недовольство совершенно не связано со мной, а муж уже склоняется и еще раз целует, прикусив напоследок нижнюю губу.

— Приятного аппетита, милая.

— Спасибо, — киваю, чувствуя румянец, а мужчина скрывается в гардеробной.

Пять минут, и он одетый в привычную белоснежную рубашку и строгий костюм выходит, поправляя манжеты.

— Кстати, мама уже проснулась и горит желанием познакомиться с внучкой. Сонь, не прячься от нее, пожалуйста. Она, и правда, хочет помочь.

Киваю повторно, обещая выполнить просьбу, и практически сразу остаюсь одна. Муж уезжает на работу.

* * *

Неторопливо позавтракав, но и не растягивая это мероприятие, дабы успеть сделать всё, что задумала, соскакиваю с кровати и быстро выполняю необходимые утренние процедуры.

Немного подумав, привычно закалываю волосы на макушке в небрежный пучок, надеваю лосины и длинную футболку, беру радионяню, чтобы знать, когда проснется Надя, подхватываю поднос и морально готовлюсь спуститься вниз.

Прежде чем знакомить малышку с новыми людьми, пусть и родственниками, хочу сама их понять и разобраться, как действовать дальше.

Алекс сказал, что это теперь и мой дом тоже. Его бескомпромиссность внушает уверенность, но пресловутый страх и недоверие, вжившиеся в меня с детства, подталкивают лишний раз убедиться во всем самостоятельно.

Вот и посмотрим.

Может я требую слишком многого, но в собственном жилье хочу прежде всего чувствовать себя свободно, а не скованно ходить по линейке и постоянно ожидать удара в спину. Поэтому выбор одежды тоже не случаен, никаких платьев и туфель на каблуке, да и укладка волос в идеальную прическу подождет.

Естественность — вот чего я хочу. Никаких интриг и игр. В них я несильна, да и учиться нет желания. Вряд ли тихая серая мышка, какой я была всегда, одномоментно станет величественной и хитропопой рыжей лисой, эффектно подающей себя в высшем обществе.

— Удачи мне, — произношу мысленно и спускаюсь по лестнице.

Вчерашней экскурсии хватает, чтобы сейчас двигаться в нужном направлении и не путаться в хитросплетениях особняка Гроссо. Да и сложно ошибиться. Во-первых, несмотря на то, что уже позавтракала, сладковато-ванильный аромат выпечки будоражит вкусовые рецепторы, заставляя сглатывать и двигаться в правильном направлении. Во-вторых, со стороны кухни пусть и негромко, но слышны женские голоса.

— Доброе утро, — замечает меня первой Анна.

Когда я появляюсь в широком арочном проеме, она как раз поворачивается от раковины, держа в руках большое блюдо с поблескивающими прозрачными каплями воды овощами и зеленью.

— Доброе, — отзеркаливаю улыбку, которой она меня встречает.

Это происходит так естественно, что я на некоторое мгновение зависаю, удивляясь своей реакции. Открытость к совершенно постороннему человеку мне не свойственна, а значит, в последнее время я действительно меняюсь.

Не сомневаюсь, что без влияния со стороны Алекса тут не обходится. Кажется, его уверенность и сила потихоньку передаются и мне, позволяя быть спокойнее и не зажиматься.

Вот и хорошо, хвалю себя мысленно и поворачиваюсь в сторону свекрови.

За секунду в голове проскакивает сотня вариантов ее приветствия. Начиная с того, что сейчас мне сделают замечание по поводу внешнего вида, до предположения о полном игнорировании моей персоны со стороны хозяйки дома.

Но то, что я вижу и слышу, моментально сбивает с толку.