Тяготению вопреки

–  Воздуха нет, но свет есть, - сказал Бадди в интерком скафандра.

–  Энергия подается от солнечных батарей на обшивке, - пояснил Сабак.
– Это значит, нам не придется двигаться на ощупь.

Бадди засмеялся дробным смехом:

–  Знаешь, лучше не напоминай.

Подошла небольшая группа лаборокрысов, и один из космолетчиков стал их инструктировать, стараясь не давать им разбредаться, но чтобы и под ногами не путались.

Сабак подошел к Кендрику:

–  Вы знаете, как переключиться на конфиденциальный канал? Нет? Потому что сейчас вы вещаете на общем канале всем. Если хотите говорить только со мной, сделайте вот что.

Он показал Кендрику цепочку меню на нарукавном экране.

В вестибюль вошли Дрегер и его люди. Кендрик обратился к одному из пилотов, у которого на скафандре было имя Ру.

–  Я должен у вас кое-что спросить, - начал он по конфиденциальному каналу.

–  Секунду, - ответил пилот.
– Так, теперь можем говорить один на один.

–  Я возвращаюсь с вами обратно, - сказал Кендрик.
– Вот поэтому меня интересует, когда вы летите - сейчас или потом?

–  Подождем, убедимся, что у всех все в порядке, а потом мы с еще одним пилотом поведем шаттл домой. Сейчас вот вернемся и будем ждать на борту. Хотите с нами?

Кендрик покачал головой.

–  Сперва мне тут кое-что сделать надо.

Эмоции Ру были написаны у него на лице: немножко изумления по поводу того, что здесь происходит, того, чего ему при всем старании не понять. Кендрик ощутил приступ сочувствия к возвращающимся пилотам: у них должно быть такое чувство, будто они помогают организации массового самоубийства.

–  О'кей, - сказал Ру.
– Если до того больше не увидимся, остаетесь здесь. Помните, мы тут максимум часа два будем еще торчать.

–  Спасибо.

Кендрик коротко улыбнулся и отошел. Его наполняло какое-то тупое отчаяние: он даже сам себя не мог убедить, что не совершает самоубийства. Очень велик шанс, что он вообще не вернется домой, и эта мысль ужаснула его.

28 октября 2096 года. На борту «Архимеда»

На стене висела карта станции. На ней видны были несколько уровней, или палуб, перебиваемых двумя огромными искусственными полостями - одну из них Кендрик «видел», в определенном смысле, в тех видениях, что вызывали в нем усиления. Рядом с картой висели панорамные снимки интерьеров этих полостей. Там сотрудники с внешностью фотомоделей брали образцы почв или же выполняли какие-то лабораторные процедуры под огромными зеркалами, предназначенными для отражения солнечного света внутрь станции.

Кендрик подумал, что именно это, по замыслу руководства, и должны были видеть перспективные инвесторы сразу после прибытия. Здесь они ждали начала экскурсии.

Он задумался, не была ли разгерметизация результатом сбоя в системе жизнеобеспечения. Если так, то системы освещения, во всяком случае в этой части «Архимеда», этот сбой не затронул. Панели в потолке и стенах мягко светились рассеянным светом.

Кендрик посмотрел на Дрегера, на его людей, которые шли вслед за всеми, тщательно сохраняя дистанцию. В ответ на его изучающий взгляд Смиби сердито зыркнул.

Сабак переместился в центр этого зала и поднял руки, привлекая общее внимание, потом повертел головой, оглядывая всех и демонстративно указывая пальцем на свой нарукавный экран - он просил всех переключиться на общий канал. Кендрик постучал пальцами по своему экрану, и уши наполнились шумом окружающих голосов.

–  Мы добрались!
– объявил Сабак, улыбаясь под прозрачным забралом шлема.
– Мы добрались сюда, слава Светлым!

Несколько радостных завываний, общий приветственный шум.

–  Если у кого-то из вас появились сомнения, если кто-то решил, что слишком многое покидает навеки, - самое время сказать, - продолжал Сабак.
– Никто о вас не будет плохо думать. Да, дело наше монументальное, но сами мы - всего лишь люди. Тот, кто хочет вернуться домой, может вернуться - с нашим искренним благословением.

Он оглядел собравшихся, но никто не сказал ни слова, никто не вышел вперед. Даже те, кто раньше заливался слезами, теперь решительно молчали.

–  А он что тут делает?
– спросил кто-то, указывая на Дрегера. Кендрик тоже посмотрел на миллиардера - лицо Дрегера за забралом осталось бесстрастным.

–  Мистер Дрегер помог нам сюда добраться целыми и невредимыми, - тщательно выговаривая слова, объяснил Сабак.
– Если бы не он…

–  Если бы не он, - перебил кто-то другой в треске помех, - мы бы вообще в это дерьмо не вляпались! Какого черта он тут делает? Мы его не звали!

Настроение вмиг переменилось, крики и обвинения слились в неразличимый гвалт. Было ясно, что еще чуть-чуть - и толпа выйдет из-под контроля Сабака. С полдюжины людей Дрегера - считая его самого - и во много раз больше рассерженных лаборокрысов.

Кто-то вдруг бросился на Дрегера, неуклюже в условиях низкой гравитации. Кендрик с ужасом увидел, как Смиби выхватил из глубокого кармана тупоносое оружие и прицелился, держа его обеими руками.

Кендрик стал пробираться вперед, придумывая на ходу способ разрулить ситуацию. Под стеклом шлема нападавшего видно было лицо мужчины средних лет со следами давно одичавших усилений на лбу.

Будто по волшебству в скафандре нападавшего образовалась дыра. Лаборокрыса развернуло в почти пародии на балетное фуэте, он налетел на соседний диванчик и свалился, как тряпичная кукла.

Кендрик что-то заорал, но и сам не услышал своих слов за искаженным электроникой общим воплем.

–  Все назад!
– рявкнул Смиби по общему каналу. Остальные люди Дрегера тоже вытащили такое же оружие.

Кендрик с ужасом смотрел на тело убитого лаборокрыса. Ниже носа лица просто не было, и красный океан хлестал из остатков челюсти, фонтаном выплескиваясь из разбитого шлема.

Он отвернулся, борясь с тошнотой. Сейчас будет бойня. Он нашел свой пистолет, стиснул его в руке, слишком живо представляя себе все опасности получения раны в вакууме. Люди Сабака достали оружие и сейчас стояли против людей Дрегера.

–  Мы идем вперед, - напряженно объявил Смиби.
– Если кто попытается идти за нами, стреляем на поражение. Всем ясно?

Сабак смотрел мимо него, в глаза Дрегера.

–  Светлые убьют вас. Вы это понимаете?
– спросил он.

Дрегер посмотрел в ответ сверкающими глазами, и у Кендрика защекотало ладонь, будто по ней пробежал слабый электрический ток. Возникло неодолимое желание что-нибудь тронуть: стену, пол, что угодно.

–  Мы пройдем через вот эту дверь, - объявил Смиби сквозь треск помех.
– Никто другой за нами туда не пойдет в течение двадцати минут как минимум. Все меня поняли?