«Тяжёлая» вода

– Приятного аппетита! – казалось бы только что улучшившееся настроение мгновенно испортилось. В кают-кампании сидели два офицера и «травили» анекдоты – байки как две заправские кумушки, не обращая внимание на «учебную тревогу» и необходимость нахождения на своих боевых постах? Правда, для одного из них – офицера КГБ, представителя Особого отдела 4 ГУ КГБ СССР капитан-лейтенанта Александра Михайловича Смольникова эта служебная обязанность таковой и обязательной не являлась, «в силу занимаемой должности» на боевом корабле!? Но вот для старшего лейтенанта Сергея Алексеевича Шилова, начальника химической службы и выпускника Каспийского (Бакинского) ВВМУ имени С.М. Кирова 1982 года эта «небрежность в служебном рвении» была сродни воинскому неповиновению или хотя бы должностной халатности?

– Приятного аппетита!? – как-то неуверенно ответили офицеры, явно застигнутые врасплох и не ожидая встретить здесь своего начальника. «Вот же никчемный «балласт» возим на корабле!» – зло подумал о подчиненных Крайнов, однако воздержался от замечания – выволочки провинившихся подчиненных. Тем более, что во-первых, Смольников только формально являлся подчиненным, ибо напрямую подчинялся лишь начальнику Особого отдела дивизии капитану второго ранга Сорокину. А во-вторых, в присутствии вестового старшего матроса Виктора Артемьева отчитывать даже очень виноватых в упущении по службе Корабельный устав запрещает! А кто, как не старший помощник командира корабля обязан быть «блюстителем и поборником корабельного закона» – «флотской Конституции» – Корабельного устава ВМФ СССР! Впрочем, и офицеры быстро осознали всю «глубину своего морально – нравственного падения» и быстро ретировались из кают-кампании… Однако, казалось бы, только что начавшее улучшаться настроение окончательно испортилось.

– Товарищ капитан второго ранга! Овсяную кашу будете? – вестовой был «сама учтивость», стараясь угодить своему «главному» начальнику. Или, может быть, омлет или яичницу пожарить?

– Ничего не нужно, Виктор! Дай, пожалуйста, чай, да с лимончиком и погорячее! – снова появилось какое-то неосознанное, подсознательное чувство тревоги? Страх перед чем – то неотвратимым и плохим, очень плохим?! Крайнов жадно хлебнул большой глоток практически кипятка и ожегся, быстро выплюнув обратно горячий чай в стакан с красивым серебряным подстаканником с изображением Спасской башни Кремля и надписью: «МОСКВА». Старпом поморщился, резко отстранил от себя стакан и попросил вестового поменять напиток:

– Виктор, а нет ли случайно у нас «в загашнике» кофейку?

– Как же нет? Есть, конечно! Индийский, растворимый! «Царь» [4] из отпуска привез… две банки!? Правда, сказал, что только «по особым случаям»? Ну, я думаю, на вас это не распространяется?

– Не распространяется, Витя, не распространяется! Я как-нибудь с «Царем» сам разберусь – договорюсь!

– Сейчас сделаю! – вестовой исчез у себя в гарсонке и уже оттуда спросил. А вам кофе со сгущенкой или черный будете пить?

4

Корабельное прозвище помощника командира корабля по снабжению капитана 3 ранга Сергея Александровича Мещерякова, выпускника Ярославского ВВУ тыла и транспорта 1979 года выпуска.

– Со сгущенкой, со сгущенкой давай! – эта наивная простота и услужливость матроса даже позабавила Крайнова, снова адиабата настроения поползла вверх. Вдруг офицер ощутил нарастание волны «чувства голода»:

– Да, Виктор, пожарь пару яиц, ну то есть яичницу – «глазунью»!

– Сейчас сделаю, товарищ капитан второго ранга! – видя улучшение в настроении командира, и у матроса улучшилось «служебное рвение». Буквально, через несколько минут, перед Крайновым уже шкварчала – шипела яичница на маленькой, практически величиной с десертную тарелку, чугунной сковороде. В фарфоровом бокале – кружке точно пароход «пускал клубы пара» ароматный кофе, «забеленный» сладкой сгущенкой. На тарелке лежали два бутерброда – один был с хлебом, маслом и копченой колбасой. Другой состоял из хлеба, масла и сыра. Первый – для яичницы, второй – для кофе. «Божественно!» – осматривая «диспозицию» предстоящей гастрономической «битвы» старпом, немного посмаковав предвкушение «аристократического завтрака» приступил «к вкушению яств»… Но не только аристократическим был завтрак, сама кают-кампания более напоминала небольшой дворцовый салон, нежели обеденный зал кафе или ресторана? В отличие от других крейсеров данного проекта отделка кают – кампании именно «Златоуста» и отличалась только потому, что шефами «девятьсот двадцать первой» являлись уральские оружейники из этого далекого славного южно – уральского городка. Вот почти уже двести пятьдесят лет уральские мастера по металлу обеспечивают российские армию и флот лучшим в мире холодным оружием! Настоящим дамасским булатом, но с уральской закалкой не только стали, но и боевого духа! Каждый кортик, который вручается лейтенантам флота вместе с погонами, делался и делается по сей день в Златоусте! Но не только клинками славятся уральские мастера? Какие славные металлические панно позолоченной чеканки и резьбы по металлу делают художники – металлисты! Многие их произведения можно увидеть в музеях и дворцах, или в музеях – дворцах – Эрмитаже, Царском Селе, Кремле… Именно поэтому, в отличие от других крейсеров, где кают-кампании были отделаны панелями (как и центральное панно, символизирующее единство армии, авиации и флота) из шпона, кают-кампания «Златоуста» была украшена Златоустовскими металлическими гравюрами и с патриотической тематикой, и с видами уральской природы? Не салон, а музей какой – то! Краеведческий? «Наш родной край, понимаешь ли»? Два пиллерса – колонны были отделаны перламутром, длинный обеденный стол, по краям которого размещались удобные мягкие кресла, привинчатые к палубе, покрытой красивым узбекским ковром – «дорожкой»… Над креслом командира АПЛ был подвешен телевизор, подключенный к корабельной системе ВПУ, позволяющей смотреть видеофильмы. Прямо за гостевым креслом, расположенным справа от командирского, находилось пианино фабрики «Красный октябрь», на котором иногда поигрывал «главный руль» и уже знакомый нам Андрей Леонидович Беляев. Играл он довольно сносно, но особенно получалась «Лунная соната» Бетховена, которую командир штурманов исполнял «на бис» по несколько раз? Ближе к окошку «гарсонки», в самом углу находился «малый» столик, на котором можно было поиграть в шахматы или шашки. Как правило, за этим столом обедали молодые лейтенанты, еще не допущенные к самостоятельному управлению своим подразделением или гости корабля… Ну, собственно говоря, вот и все! Хотя нет, на противоположной стороне, то есть напротив «малого» столика, прямо на переборке – «стене» был привинчен портрет знаменитого героя – подводника, Героя Советского Союза Магомеда Гаджиева, имя которого теперь носила база, где «квартиравался» ПРКСН «Златоуст»! Ну, вот теперь кажется, все…

Крайнов так увлекся завтраком, что абсолютно позабыл о реалиях и своих обязанностях, которые сегодня, то есть в этот самый день и в этот самый момент забывать было никак нельзя? А эти «обязанности» были таковы: примерно в десять часов утра или чуть позже (время «Ч») должны приехать с арсенала и привезти «учебную» новую баллистическую ракету или «изделие Д-15». Затем, из шахты № 6 нужно выгрузить боевую баллистическую ракету или «изделие Д-5», а на ее место загрузить «учебную». Казалось бы, вроде бы рядовая операция, если бы не одно «НО?». Предшественник Крайнова, старпом «К-921» капитан второго ранга Алексей Иванович Мартынов полгода назад казалось бы при аналогичной «рядовой» «рокировки», но только боевой Д-5 на учебную, уже в «финальной части» «груза – подъемной операции» не только повредил учебную ракету, но и вывел из стоя шахту № 8, которая теперь пустая и герметично заварена на заводе «Звездочка» после аварийного ремонта в результате данного происшествия? Мартынов не только «лишился звездочки», но и поставил «жирный крест» на своей дальнейшей карьере – теперь дослуживает на УПТК-59, тренирует и обучает экипажи навыкам и основам борьбы за живучесть корабля!? Ибо согласно Корабельному уставу, именно старший помощник командира крейсера отвечает за прием – погрузку боезапаса на корабль! А вот капитан второго ранга Сергей Васильевич Крайнов за гастрономическими изысками кажется об этом позабыл? Хотя нет! Окончив завтракать, старпом быстро направился в свою каюту, снял кремовую рубашку (в кают-кампании согласно корабельному этикету офицером запрещалось появляться в рабочей одежде за исключением дежурного по кораблю или вахтенного офицера), надел теплый шерстяной водолазный свитер из верблюжьей шерсти, «канадку» и решительно отправился на свой пост, в рубку…

– Ну, как Андрей Леонидович, не замерз? – настроение Крайнова явно улучшилось после плотного сытного завтрака и того внутреннего тепла, которое излучал полный желудок.

– Да, нет, Сергей Васильевич, не замерз! Я же тепло одет! Помните такой анекдот: «Одной жене офицера ее подруга говорит:

– Знаешь, твой муж у тебя «гуляет»!

– Правда? Ну и пусть гуляет, ведь он тепло одет!» – штурман хихикнул своей шуточке, старпом лишь снисходительно усмехнулся уголком рта – он уже несколько раз слышал этот «бородатый» анекдот.

– Спасибо тебе, Андрей! – Крайнов благодарно, но жестко, по – мужски, пожал руку штурмана. Беляев даже немного растерялся:

– Да, чего уж там!

Возникла даже неловкая пауза, офицеры молчали, да и о чем было говорить… Чтобы как-то разрулить обстановку и разрядить ситуацию младший по званию попытался «перевезти стрелки» на другую тему:

– Надо же, какие они все – таки громадные! Наша – то по сравнению с ними просто дитя малая?!

– Кто? – сразу не «врубился в тему» Крайнов.

– Да, вон – «акулы»!? – штурман смотрел в бинокль на еле чернеющие в туманной дали громадины «тайфунов», пришвартованных к отдельному и специально построенному для них причалу номер девятнадцать. Этот пирс бухте Губы Нерпичья был особо охраняемым объектом, опоясанным несколькими рядами колючей проволоки, между которыми прохаживались вооруженные матросы – часовые. На КПП, ведущем от дороги к пирсу прохаживался дежурный офицер и начальник караула – меры по охране этих монстров были по-настоящему впечатляющие!

Беляев передал бинокль старпому, чтобы тот смог «поглазеть» на этих «морских чудовищ», самых мощных и самых крупных подводных крейсеров в мире…

Краткая справка от Автора:

Тяжелый ракетный подводный крейсер стратегического назначения (ТРПКСН) пр.941 «Акула» или система «Тайфун» – самая большая в мире подводная лодка:

– водоизмещение надводное – 33 200 тонн;

– водоизмещение полное – 48 000 тонн;

1 «легкий» и 4 «прочных» корпуса, собранные по схеме «катамаран», 19 отсеков;

размеры 173 м.* 23 м. * 11 м.;

20 баллистических ракет (каждая весом 95 тонн) – РСН – 52 (по 160 кТ);

2 водо – водяных реактора по 50 000 л.с. мощности.

– Да – а! – не то восхищенно, не то удивленно только и смог произнести старпом. Штурман же сразу же решил «развить тему» и спросил:

– А правда, что когда ракету привозят на «акулу», то КрАЗ вокруг рубки разворачивается?

– Не знаю, не уверен! – ответил офицер – ракетчик, и тут же добавил, как бы аргументируя свой ответ:

– Там ракеты совсем другие, то есть более тяжелые и габаритные стоят, чем у нас! Они почти под сто тонн, да и длиннее наших!? Где – то метров двадцать пять или двадцать семь будут! Ну и естественно, что и несут больше заряд и стреляют дальше! – старпом замолчал, краем глаза наблюдая за Беляевым, на которого эта информация явно произвела оглушительный эффект. Штурман сразу сник и замолчал, «переваривая» услышанное. Крайнов, поняв свою оплошность, решил, что теперь настала его очередь «разрулить» ситуацию: