Тысяча разбитых осколков

Я проследил взглядом за красивым лицом и высоким телом Сила. Я хотел этого для нас обоих . Вкус свободы от горя. Отсрочка, чтобы просто быть . Я выпрямился и сказал: «Тогда почему бы и нет?»

Сил посмотрел на меня как на сумасшедшего. Это меня рассмешило. Его глаза смягчились когда этот иностранный звук разнесся в воздухе над нами. «Мне нравится, когда ты смеешься». Мое тело заполонили бабочки, настоящее вторжение.

— Я серьезно, — сказал я и крепче сжал руку Сила. «Что, если на время нашего пребывания здесь, в Норвегии, мы просто отбросим свое горе и попытаемся найти радость?»

«Я не думаю, что это так просто», — сказал он, но я услышал странную нотку в его голосе. Тихая надежда, что это возможно.

«Все равно попробуем. Вместе, — сказал я и почувствовал, что меня переполняют эмоции. Каток передо мной расплывался. «На время, давай просто притворимся».

— Что притвориться? — тихо спросил Сил.

«Что мы всего лишь два нормальных подростка, отправившиеся в путешествие вдали от дома. Исследуем Норвегию только по той причине, по которой мы можем ».

Сил так долго смотрел на меня, что мне стало неловко. Я вел себя глупо. Я чувствовал себя глупо. Моё лицо пылало от смущения. То, что я предлагал, было невозможно. — Это не имеет значения, — сказал я. «Я не знаю, о чем я думал…»

— Я в деле, — сказал он, перебивая меня. Мои глаза расширились. «Я хочу попробовать», — сказал он, сжимая мою руку и заставляя меня улыбаться так широко, что у меня заболели щеки. Сил провел пальцем по моей щеке. — У тебя есть ямочки, Персик.

«Все мы, сестры Личфилд, так делаем», — сказал я, имея в виду Иду, Поппи и меня. Я замерла, когда поняла, что упомянула Поппи в настоящем времени. Но если Сил и услышал это, он меня не поправил.

Я наклонила голову, щеки покраснели, но Сил положил палец свободной руки мне под подбородок, как он это сделал в тот день на Озерах, и наклонил мою голову вверх, пока я не уделил ему все свое внимание. На секунду я представила, что было бы, если бы он меня поцеловал. Если бы он просто наклонился и прижался своими губами к моим.

— Это договор, — сказал он и дважды сжал мою руку, вырывая меня из мечтаний. «И если мы чувствуем, что другой человек впадает в горе, мы используем наш секретный сигнал, чтобы вернуть его обратно». Он снова сжал мою руку дважды, чтобы продемонстрировать это. "Иметь дело?" — сказал он, и я кивнул головой в знак согласия.

"Иметь дело."

Я была уверена, что то, что мы запланировали, было вредно для здоровья, что Миа и Лео не одобряют. Я был уверен, что отбросить наше горе — это все равно, что жить в фантастическом мире, где реальность всегда приближается достаточно близко, чтобы утащить нас обратно. Но я был рад это сделать.

Просто чтобы помочь нам дышать .

«Кель? Саванна? Мы обернулись, чтобы оглянуться назад, услышав наши имена. Миа была в нескольких футах от нее, предостерегающе скрестив руки на груди, но на лице ее было выражение беспокойства. "Ты в порядке? Комендантский час прошел. Тебе суждено находиться в своих комнатах.

Я запаниковал, когда меня поймали. В жизни я никогда не делал ничего против правил. Всегда шел по линии. Меня мгновенно успокоило чувство вины. Но затем Сил дважды сжал мою руку, и я вспомнил, почему я это сделал. Сил нуждался во мне. Я не мог чувствовать себя виноватым из-за того, что помог ему в трудную минуту.

— Нам очень жаль, — сказал я. И я был. Но я не пожалел об этом. Миа окинула нас взглядом, дважды проверяя, все ли у нас в порядке, и я не упустил из виду, что она заметила наши соединенные руки.

Никто из нас не сделал ни шагу, чтобы отпустить. Я не был уверен, что она или Лео подумают об этом.

— Тогда давай вернемся внутрь. Выезжаем рано утром». Мы вернулись к Мии, рука об руку, отпуская друг друга только тогда, когда разошлись по спальням. Сил посмотрел на меня через плечо, открывая дверь в коридор, и улыбнулся.

Укладываясь в постель и выключая лампу, я впервые за долгое время с нетерпением ждала завтрашнего дня. Впервые за четыре года я почувствовал что-то подобное.

И два простых рукопожатия сделали это так.

Снег порхает и непринужденный смех

Сил

Тромсё, Норвегия

ВИД , КОТОРЫЙ НАМ ВСТРЕТИЛСЯ, НЕ КАЖАЛСЯ РЕАЛЬНЫМ. Я ПОВЕРНУЛАСЬ КРУГОМ, ГЛЯДЯ на заснеженные горы, на деревянные дома, разбросанные вокруг нас — красные и коричневые, цвета осенней листвы, рядом с розовыми, синими и зелеными: летние тона.

Тромсё.

Сегодня рано утром мы совершили короткий перелет на север, в этот город. Для хоккеиста это был рай. Вокруг нас хлестал лед, снег и лютый холод. Но небо было кристально чистым. Ни единого облачка, солнце яркое и слепящее.

— Невероятно, — прошептала Саванна рядом со мной. Я взглянул на нее. Ее голубые глаза были широко раскрыты и полны благоговения, пока она наслаждалась зрелищем. «Это как сон», — сказала она и крепче сжала мою руку. Моя губа растянулась в легкой улыбке, когда я сосредоточился на наших соединенных руках. С той минуты, как мы собрались сегодня рано утром, чтобы поехать в аэропорт, я протянул свою руку через руку Саванны и едва отпустил ее.

Мы заключили договор. По моим венам пробежало электрическое, жужжащее чувство. Сегодня утром я проснулся с тем же чувством страха, что и всегда. Но я вспомнил лицо Саванны и сумел заставить его в стороне. Мы договорились. И мне хотелось отдохнуть от боли, которую она предложила, больше, чем следующего вдоха.

Я боролся и боролся с тьмой, которая пыталась проникнуть в мои кости, пока не увидел ее в коридоре и не сосредоточился на застенчивой улыбке на ее красивом лице. Я немедленно потянулся к ее руке, игнорируя потрясенное молчание остальной группы, увидевшей нас в том направлении.

В ту минуту, когда наши пальцы сцепились друг с другом, тьма была отброшена ударом чистого света. Без слов мы с Саванной сказали друг другу, что наше горе пока не победит.

Что мы даруем себе свободу от печали до тех пор, пока сможем ее сдерживать. Мы не были наивными. Сдерживание боли от потери наших старших братьев и сестер было временной мерой, противостоянием силам вторжения, которые были слишком сильны, чтобы их можно было полностью преодолеть. Но мы будем носить наши доспехи и отбиваться от них столько, сколько сможем.