Тысяча разбитых осколков

«Думаю, мои ноги благодарны, что это последний». Я почувствовал, что ухмыляюсь в ответ, и Саванна тоже уставилась на меня. Может быть, так же, как я смотрел на нее. Я поискал внутри себя, нет ли дискомфорта. Но вокруг нее… был только покой. Я не мог уложить в голове это.

Саванна прижала голову к спинке сиденья, выглядя довольной; затем пришли Дилан и Трэвис и сели на сиденья перед нами.

Они перегнулись через спинки стульев. «Привет, вы двое», — сказал Дилан, и я заметил, как Саванна с юмором качает головой в сторону мальчика, с которым она, казалось, была близка. — О чем ты говоришь?

Теперь на мне не было видно ухмылки, а когда я посмотрел на Саванну, ее улыбка тоже исчезла. Не нужно быть гением, чтобы понять, что мы оба все еще были недовольны вчерашним разговором, поэтому я сказал: «Как вы оба раздражаете». Я сам удивился, что даже пошутил. Это было странно, исходя из моих губ.

Рот Дилана открылся в притворной обиде. «Кель. Вы говорите! И у тебя есть чувство юмора!» Трэвис рассмеялся. Раньше я был юмористом. До . Я полагал, что впервые за эту поездку я позволил кому-либо, кроме Саванны, увидеть отголосок себя настоящего. Плечи Саванны задрожали от тихого смеха, и когда я кратко взглянул на нее, я увидел облегчение на ее лице. И, возможно, намек на гордость.

Наш тайный разговор на пристани все еще был в безопасности. И оно всегда будет только нашим.

«Итак, мы рады Норвегии?» – спросил Трэвис. Я пожал плечами. Я не был в восторге ни от одной из стран в этой поездке. Но мне понравилось это место. Мне было немного грустно покидать это место. Было что-то в том, что я нахожусь здесь, на Озерах, вдали от остального мира, и это меня успокаивало.

«Я не могу дождаться», сказал Дилан. «Я просто надеюсь, что это не будет больше походов». Трэвис кивнул в знак согласия.

Я не думал, что Саванна будет говорить, но она сказала: «Я знаю людей из Норвегии. Я очень рад увидеть свою родину». Дилан и Трэвис слушали, чтобы получить дополнительную информацию. Но Саванна на этом остановилась, и я заметил легкое напряжение ее рта. Мне было интересно, кого она знала оттуда и кем они были для нее.

Саванна молчала до конца пути. Я тоже. Но это было нормально, поскольку Дилан и Трэвис говорили за нас всех. На этот раз их непрекращающаяся болтовня была даже мила. Когда автобус остановился и мы оказались у подножия Скиддо, я посмотрел на гору и лед, покрывающий высокие вершины.

Еще один подъем.

Я застегнул лямки рюкзака на талии, когда кто-то встал рядом со мной. Я посмотрела вниз и увидела розовую шапку, закрывающую темно-светлые волосы. Саванна взглянула на меня, а затем пошла рядом со мной. Мы взбирались на холм за холмом, карабкались по каменистым тропам, и Саванна ни разу не отошла от меня. Достигнув вершины, мы взглянули вниз на открывающийся вид — на зелено-белое одеяло, созданное полями, и на воду, которая сверкала, словно она была сделана из чистого блеска.

Находясь на такой высоте, я чувствовал себя таким маленьким. Это заставило мир и за его пределами чувствовать себя таким бесконечным. Такой огромный. Это было настолько же тревожно, насколько и утешающе.

Мы спустились вниз и достигли дна, запыхавшиеся и уставшие. Но мы сделал это. Дилан и Трэвис встали рядом с нами, Джейд и Лили тоже стояли по бокам. И мы все посмотрели на вершину, на которую только что поднялись, и неожиданная волна эмоций сдавила мне горло. Я закашлялся, пытаясь прогнать его, но он лишь опустился обратно на грудь и в живот, напрягая мышцы.

— Возможно, тебе интересно, почему мы привезли тебя сюда, к Озерам, — сказал Лео и прервал тишину. Он подошел и встал перед нами шестерыми, Миа двинулась рядом с ним. Лицо его помрачнело. «Вы все через многое прошли. Я знаю, что мы едва коснулись этого вопроса, но эта поездка по пяти странам была разработана, чтобы помочь вам справиться со своим горем».

Мия шагнула вперед. «Устойчивость», — сказала она, и это слово повисло в воздухе вокруг нас. «Чтобы справиться с горем, нужна устойчивость ».

«Мы привели вас сюда, чтобы уйти от шума и суеты жизни», — сказал Лео. «Где еще более совершенен, чем этот маленький рай на Земле». Он указал на Озерный край вокруг нас. «Что может быть лучше, чем регион, полный вершин, на которые можно подняться, и захватывающих дух видов, в которых можно заблудиться. Но место, которое также подтолкнет вас к самым пределам ваших возможностей».

— И ты сделал это, — сказала Миа с гордостью в голосе. «Из-за смены часовых поясов, холода и изношенного тела, ты сделал это. Вы взяли на себя задачу, которая казалась вам невыполнимой, и столкнулись с ней лицом к лицу. Одну ногу за другой, шаг за шагом, вы поднимались на эти горы, карабкаясь и задыхаясь, измученные и истощенные. Ты сделал это. Вы добрались до другой стороны. Ты. Делал. Это."

«Если бы мы сказали тебе, когда впервые приехали сюда, я думаю, ты бы никогда не поверил, что сможешь это сделать…» Лео замолчал, и осколки льда пронзили мой позвоночник. Саванна придвинулась ближе ко мне, ее рука коснулась моей. Мне было интересно, оказали ли на нее такое же воздействие слова Мии и Лео. "Но вы сделали." Лео встретился взглядом с каждым из нас. — Точно так же, как мы поможем тебе пережить твое горе.

У меня подкосились колени, потому что я не представлял, как мне пройти через этот ад, в котором я оказался. Я понял метафору. Пики олицетворяли наше горе, препятствия на пути к счастью. Но я бы взялся за восхождение на эти вершины. Я был в хорошей физической форме. Имел спортивную решимость. Справиться со своим горем? Я вообще не поддерживал себя. Больше всего меня беспокоило то, что я никогда не смогу победить его.

Почувствовав, что начинаю двигаться по спирали, я покачнулась на ногах только для того, чтобы почувствовать, как рука Саванны снова касается моей. И я не знал, почему я это сделал. Я не пытался слишком много думать об этом, но протянул мизинец и обхватил им ее мизинец.

Ее рука дрожала, и это сразу же заставило меня сосредоточиться на ней и стряхнуть поселившуюся во мне панику. Саванна тоже была со мной в аду. Все, кто был здесь, тоже были в огне вместе со мной.

Мы были не одни.

Я глубоко вздохнул. Устойчивость . Я не был уверен, что у меня их есть, когда дело дошло до того, что я смирился с тем, что сделал Киллиан. Я не был уверен, что Саванна тоже так поступила, когда дело касалось ее Поппи. А если эта поездка нам не помогла? Что тогда?

— Устойчивость, — повторила Миа. «Вы устойчивы . Каждый из вас. И вы все сильнее, чем думаете. Она улыбнулась. «Мы видим это в тебе, сияющем так же ярко, как солнце. Мы видим надежду. Мы видим храбрость. Мы видим силу».