Тюрьма мертвых
Шрифт:
Я взглянул на дату в телефоне и ужаснулся.
«Вот же бл…, что за?».
Алина говорила правду, две недели прошло с того момента, когда я уехал поздно ночью.
«Этого не может быть, я не верю, что не заметил этого, я точно помню».
Я положил конверт на стол, приготовил завтрак и не спеша принялся жевать. Дома было ужасно душно, хотя термометр показывал всего двадцать градусов, но как по мне, так ощущались все сорок, словно я провёл две недели не за городом, а в другой климатической зоне.
Минут через двадцать послышался звук
Я отложил приготовленную наспех яичницу и, подойдя к жене, обнял её. Она ткнулась носом в мою грудь. От одежды пахло остывшим потом и кофе с корицей - любимым напитком моей матери.
– Эй, ну ты чего?
– я старался говорить, как можно тише и ласковее, поглаживая рукой по голове.
– Ничего. Почему ты не звонил?
– наконец спросила она дрожащим голосом.
– Я немного обиделся на тебя, просто ты как-то странно отреагировала на мою командировку, словно тебе было всё равно.
– Мне всё равно? О чём ты говоришь?
– она отстранилась и строго взглянула на меня красными от подступающих слез глазами.
– Ну, когда я звонил, помнишь? Ты разговаривала со мной очень холодно, создавалось впечатление, что тебе плевать.
Я еще раз взглянул на неё. Господи, как же она похудела. И эти синяки вокруг глаз. Она заметила это, и теперь краснота распространилась на щеки и нос, кажется, она готова расплакаться.
– Что ты такое говоришь? Мне плевать? Мне? Как, как тебе вообще в голову такое пришло?!
– Ну… - я чувствовал себя полным ничтожеством в этот момент.
«Может, я действительно погорячился, может, просто мне тогда так казалось, всё из-за этого проклятого места?».
– Слушай, я был не прав, прости меня, пожалуйста, я не знаю, что на меня нашло, эта чёртова тюрьма. Я, я просто козёл, прости, пожалуйста, - я начал целовать её лицо, глаза, стараясь успокоить, снять незаслуженную красноту.
– Почему тебя не было так долго?
– Ты не поверишь, ещё час назад я был уверен, что отсутствовал всего несколько дней, это какой-то бред! Я не понимаю, что произошло, может, они меняли дату в телефоне, пока я спал, хотя это глупости всё… Я точно уверен, что не мог находиться там две недели, точно уверен, - но я ни в чём не был уверен.
Дни в тюрьме менялись не только на экране телефона. Я также отсчитывал их, когда засыпал и просыпался.
«Помню каждую ночь или не каждую?».
– Ты мне веришь?
– я посмотрел ей в глаза, пытаясь разобраться, принимает ли она эти слова всерьёз или думает, что я вру.
– Сам-то как думаешь?
– Ну а где, по-твоему, я был?
– Не знаю, - она отстранила мои объятия и подошла к столу.
– Что это?
– вдруг спросила Алина, глядя на конверт.
– А? О, кстати, это моя зарплата!
– я вдруг вспомнил о деньгах, и на секунду моё настроение
Алина утерла нос и вытащила купюры из конверта.
– Это твоя зарплата?
– она повернулась ко мне, её глаза увеличились.
– Здорово, правда?
– я гордо заулыбался, глядя на её реакцию.
– Очень здорово, даже слишком здорово, - она держала в руках пачку денег и, шурша банкнотами, пересчитывала их снова вслух, потом шепотом.
Я пригляделся, и мне показалось, что пачка стала больше.
– Погоди-ка, дай, - я выхватил у неё пачку и пересчитал, затем еще раз и ещё.
– Бред-бред-бред-бред. Я ни черта не понимаю, - кинув деньги на стол, я закрыл лицо руками и громко выдохнул, - ф-у-у-х.
– Что случилось-то? Не молчи, - Алина снова начала поднимать панику, поэтому я жестом попросил её присесть, а сам налил нам воды.
– Я совсем не понимаю, что происходит. Вчера вечером я пересчитал эти деньги, я пересчитал их два раза, - для убедительности я показал «галку» пальцами.
– И что?
– А то, что их было в два раза меньше!
Она смотрела на меня взглядом: «ты что меня, за дуру держишь?».
– Здесь должна быть другая сумма, за одну неделю, плюс компенсация за ожог - я тыкал пальцем в пачку.
– Какой ожог? Ты что, травмировался?
– Всё уже прошло, вот смотри, - я показал ей руку.
– Ничего нет.
– Я и говорю, забей на ожог, всё уже прошло, так вот, денег здесь ровно столько, сколько мне должны были заплатить за две недели. Но я не понимаю, откуда они взялись, их не было столько. Ну, что ты молчишь, скажи что-нибудь.
– Я понятия не имею, что говорить. Ты пропал куда-то посреди ночи, вернулся через две недели, ещё эти деньги…
– Ты мне не веришь?
– я уже был на взводе и сам не замечал, как повышаю голос.
– Верю…наверно. По крайней мере, раньше ты мне никогда не врал.
– И сейчас не вру, ладно, у меня сегодня один выходной, завтра я снова уезжаю, не хочу потратить его на ругань и выяснения всей этой чепухи.
Она вскочила со стула:
– Как уезжаешь? После всего этого ты хочешь вернуться туда?!
– А почему нет? Ты видела, сколько денег я принёс? У меня договор с ними на восемь месяцев, сможем столько всего купить и решить все проблемы.
– Восемь месяцев?
– её губы задрожали, часто вздымающаяся грудь говорила о том, она вот-вот сорвется.
– А обо мне ты подумал?
– Да я только и думаю о тебе, разве ты не понимаешь? Я делаю это ради тебя, ради нас. Неужели ты не понимаешь этого?
– А если ты уедешь и пропадешь там на полгода? Что мне прикажешь делать тогда?!
– Да с чего ты взяла, что я пропаду на полгода?
– всё это перерастало в скандал, я чувствовал всем сердцем, что ещё чуть-чуть, одна неловкая фраза, и выходной потерян, но лёд тронулся и его уже не остановить.
– Ты же сам сказал, что должен был быть здесь неделю назад, почему ты так уверен, что это не повторится?