Тюрьма мертвых

«Мать вашу, зачем так пугать!».

Пузатенький серый телефон на стене разрывался, с каждой секундой казалось, что звон становится всё сильней, он требовал внимания.

Я не спеша снял трубку и поднёс её к уху. Сквозь помехи и щелчки где-то вдалеке раздался голос:

– Обед, - и сразу же положили трубку.

Я не успел понять, был голос мужским или женским, приём просто отвратительный.

«Эти старые аппараты давно пора было переплавить на гвозди». Отложив весь инструмент в сторону, я направился туда, где, по словам Сергея Ивановича, находилась столовая.

Помещение было не намного больше моей комнаты. Стены выкрашены в тошнотно-зеленый цвет, в углу из стены торчала раковина, а рядом с ней - окно приема грязной посуды, которое было закрыто так, чтобы пролезал лишь поднос с тарелкой. Два больших металлических стола тянулись вдоль стен, и ещё один стоял посередине. Под потолком поселилась колонка, из которой еле слышно пело радио. Играла какая-то старперская радиоволна вроде тех, что слушают пенсионеры, копаясь в огороде. Под радио висел еще один телефонный аппарат.

«Веселое местечко. Здесь можно было бы снимать неплохие хорроры».

– Эй, есть кто?», - никто не ответил, из живых здесь походу был только паук, вивший свои узоры на музыкальной колонке, но общаться с ним мне сегодня не хотелось.

«Неужели я один работаю в целом крыле?».

На среднем столе стоял поднос с двумя тарелками, от которых тянулся обжигающий ароматный пар. Пахло рыбным супом и картофельным пюре, желудок резко начало сводить от голода, и я проглотил слюну.

Вполне сносная еда, если бы не хлеб, годившийся на сухари.

Тун-турун-туду-ту-дун - пришла смс: «Извините, ваше сообщение не доставлено».

«Ну, класс, и как я должен сообщить Алине, где я?! Она же жуткая паникерша, нужно будет срочно решить это вопрос».

Прикончив обед и поставив поднос, я отправился обратно на своё рабочее место.

Наполненный желудок не позволял мне быстро идти, я пошарил по карманам в поисках сигарет, но потом вспомнил, что последнюю скурил перед тем, как ехать сюда.

До первой камеры, которую я закончил, оставалось метров пятьдесят, когда вдруг я заметил человеческий силуэт. Он стоял на месте и не двигался. Из-за плохого освещения было не разобрать, кто там, но, судя по росту, это был не инженер. Мне стало немного не по себе.

«Зэк? Да вряд ли».

Я специально начал шагать как можно громче, чтобы пришелец услышал меня и начал подавать какие-то признаки жизни, но он стоял по-прежнему на одном месте, словно статуя. Силуэт принадлежал мужчине, я понял это, когда до него оставалось шагов двадцать. Он стоял боком ко мне и молча смотрел внутрь камеры, которую я только что закончил. Человек был одет в робу, но не ту, что носят здесь зэки. Это была одежда обычного работяги, вроде той, что мужики хранят у себя в гаражах. Засаленный камуфляжный китель в заплатках, брюки на подтяжках и стоптанные кирзовые сапоги. На нос опирались большие круглые окуляры, а половина лица обросла небрежной седой щетиной.

«Вылитый наш мастер из училища. Такой же самобытный и застрявший где-то глубоко внутри собственных мыслей, должно быть, тоже пьёт не просыхая».

Я подошёл уже так близко, что можно было бы вытянуть руку и коснуться его плеча.

– Кхе-кхе, день добрый.

– А? О, здрасьте, Виктор, - мужчина протянул мне свою руку.

– Олег. Вы ко мне?

– Вы сварщик? Тогда да. Я слесарь, меня к вам на помощь отправили, - он шепелявил из-за отсутствия передних зубов.

– Здорово, я уж думал, от одиночества здесь с ума сойду…

– Ой, ерунда, привыкните. Я поначалу тоже так думал, а сейчас уже по барабану…

– Ну, что скажете?
–  вопросительно посмотрел я в сторону камеры.

– А что тут скажешь, молодец, сделано всё хорошо, а теперь я буду помогать, и будет ещё лучше, - прозвучало это почему-то не так позитивно, как должно было.

– Приступим?

Мы начали работать. Вдвоём и вправду пошло быстрей. Мужичок знал своё дело, и мне не приходилось тратить время на объяснения.

– Вить, можно же на «ты»? Перекурим?

Он согласно кивнул и отложил инструмент.

– А у тебя не будет сигаретки, а то закончились, - я показательно постучал по карманам.

Витя протянул мне пачку, я хотел было взять одну, но он жестом разрешил мне забрать все оставшиеся.

– Спасибо! А то я не подготовился…

– Бывает.

Мы начали пускать клубы едкого дыма, наслаждаясь его пагубным влиянием. Сделав пару затяжек, я решил, что пора начать прощупывать почву:

– А ты давно здесь?

– Двадцать четыре года.

– Что?!
–  из моих легких вырвалась белая струя дыма и, поднявшись к потолку, превратилась в мутное облако.
–  Как двадцать четыре? Сколько тогда эта тюрьма уже строится?

– Чёрт его знает, когда я сюда устроился, она была такой же огромной, как мне кажется. Я, честно говоря, не в курсе. Лет пятьдесят - сто.

– Ничего себе. То есть я столько лет живу и ни разу не слышал об этой тюрьме? Подожди-ка, а деревня?

– А что деревня?

– Почему она тогда заброшена? Люди же могли работать здесь, на стройке, зачем им было забрасывать свои дома?

Витя пожал плечами и затушил окурок о стену.

Докурив, мы начали работать, но я продолжал лезть с расспросами:

– А ты будешь жить со мной?

– Нет, я здесь только на подмогу, на мне еще три крыла висят.

– Три крыла? Когда же ты всё успеваешь, ночью?

Он не ответил.

– Но почему тут больше никого, кроме меня?

– С этими вопросами не ко мне, - похоже, он не особо желал болтать.

– Ну ладно, скажи хотя бы, как здесь с оплатой?

– Нормально всё.

– Вовремя? Без обмана?

– Угу.

Я снова было открыл рот, но он решил не дожидаться и перебил меня на полуслове:

– Если выполняешь свою работу как надо и соблюдаешь все правила, то с оплатой проблем не будет. Вообще проблем не будет. Подай-ка мне вон ту железяку.

– А что за правила?
–  я подал Виктору металлический пруток, а сам принялся варить.

– Ну, те, что в договоре.

– В каком договоре?

– Ну, договор подряда, который ты подписывал.

– Я ничего не подписывал, - я продолжал варить и не заметил, как он отложил инструмент, поднялся с корточек и уставился в мою сторону.