У каждого свой путь.Тетралогия

— Что ты собираешься с ним делать?

— Сначала хотела подарить лесничему, а теперь попытаюсь приручить.

Отец покачал головой:

— Будь он щенком, возможно бы и получилось, но он взрослый! Не трать время понапрасну.

Степанова еще раз погладила рычащего зверя, глядя в желтые глаза и ответила:

— И все же я попробую завоевать его расположение.

Мужики вытащили клетку во двор и поставили под навесом. Затем, по просьбе лесничихи, внесли волка внутрь и положили рядом с дверцей. Маринка спокойно вошла и распутала ему лапы, прекрасно зная, что они затекли и зверь не сможет на них вскочить еще минут десять. Затем выбралась из клетки. Коротким движением расстегнула ремень, удерживающий челюсти. Едва успела отдернуть руки, как зубы клацнули. Палка упала на пол. Женщина заперла дверцу на замок и отошла в сторону. Волк слегка пошевелил лапами, но они плохо слушались. Он продолжал лежать, клацая челюстями, словно отплевываясь от палки.

Все вошли в дом. Марина собрала на стол и охотники с удовольствием выпили за удачную охоту. С полчаса посидев, они засобирались. Покидали волчьи тела на сани и Степанова сама увезла их в деревню. В двенадцать дня позвонила Ковалеву и рассказало об удаче. Попросила прислать машину, чтобы забрать убитых волков. Дождалась начальника. Сдала трофеи поштучно и получила на руки бумажку на премию в одну тысячу семьсот восемьдесят рублей. Мужики от радости аж заплясали. У каждого мигом появились какие-то планы. Толик Улегин запоздало поблагодарил:

— Спасибо, Марина, что того серого прикладом огрела и не дала ему меня слопать.

За премией Ковалев попросил приехать через неделю. На прощание сказал:

— В двух местах облаву проводили, а убили меньше вашего. Лесники обзавидуются. Не хотите на следующую облаву у Меркурьева под Алтаевку поехать? Я бы вас взял.

Степанова решительно отказалась. Лесничий уехал. Вскоре и Марина, забрав Юльку у родителей и поцеловав сынишку-первоклассника, отправилась на кордон.

Волк лежал в углу клетки положив длинную морду на лапы. На людей он не взглянул. Свежее мясо, которое женщина бросила в клетку перед отъездом, осталось не тронуто. Девочка мигом заметила нового “жильца” и рванула к клетке. Мать крикнула ей в спину:

— Юлька, смотри за прутья не хватайся, это волк, а не собака.

Девочка остановилась в паре метров и спросила, глядя на зверя:

— Ты и правда волк? Ты меня не съешь?

Волк не шелохнулся. Марина завела лошадь во двор и поставила в стойло. Старательно обтерла чистой фланелью и укрыла попоной спину, от которой валил пар. Засыпала в кормушку полведра овса, а ясли набила сеном. Вышла на улицу. Дочь продолжала разглядывать волка. Повернулась к матери и жалобно сказала:

— Ему плохо и скучно в клетке. Ты должна была поймать ему друга.

Степанова улыбнулась:

— Вот он к нам с тобой привыкнет и перестанет скучать! Дай мне слово, что к клетке ты без меня не подойдешь?

Юлька насупилась и вздохнула, взглянув на нее точно так же, как делал Горчаков, чуть исподлобья:

— Хорошо, мама.

Теперь Марина была спокойна. Не смотря на то, что была еще совсем маленькой, дочь держала слово всегда.

Ночью ее разбудил вой волка. Ночь была лунной и ясной. Она выглянула в окно. В паре метров от клетки сидела волчица и выла. Пленник метался по клетке, изредка горестно подвывая подруге. Женщина накинула на плечи полушубок и вышла на улицу. Волчица метнулась к кустам и исчезла. Волк снова улегся в самом темном углу клетки на пол и вытянул морду вдоль лап. Марина подошла и взглянула на него. При ярком свете луны ей показалось, что у волка из глаз текут слезы, но она не была уверена, что это не тень от прутьев.

На следующую ночь все повторилось. Весь снег у клетки был истоптан лапами и разрыт. Волчица пыталась подрыть снег, но наткнулась на пол. Днем волк по-прежнему отказывался есть. Мясо осталось не тронутым. Женщина поняла, что если так пойдет и дальше, он просто подохнет или замерзнет. Волчица весь день кружилась поблизости. Средь бела дня она подавала голос, извещая своего друга о себе. Марина несколько раз видела ее издали, когда ходила за водой и по дрова. Степанова не выдержала ее горестного воя. На всякий случай прихватив ружье, подошла к клетке и распахнула дверцу. Посмотрела в глаза поднявшего голову волка и сказала:

— Уходи! Она ждет тебя.

Поднялась на крыльцо и оттуда продолжила наблюдение. Волк встал и медленно вышел из клетки. Не спеша огляделся по сторонам и лениво потрусил к выскочившей из кустов подруге. Волчица ждала, но не приближалась. Едва волк приблизился, она игриво толкнула его плечом и запрыгала вокруг, стараясь лизнуть в нос. Марина впервые видела такое проявление чувств у дикого зверя. Волчица напоминала верную жену, встречающую мужа из тюрьмы. Матерый оглянулся на женщину и все так же не спеша потрусил в лес.

Степанова облегченно вздохнула и вернулась в дом с таким чувством, как будто стряхнула груз с души. За все время службы лесником она ни разу не встречала больше волка с седым загривком и галстуком.

Глава 6

В одиночку, за полтора года Марина сумела обустроить заброшенный дом. Покрасила стены, полы и переборки в доме, наличники и крыльцо на улице. Привезла кое-какую мебель от родителей. Заставила начальство из лесхоза привезти и установить ей электрогенератор с электропроводкой. Теперь у нее был свет, как и в деревне. Купила телевизор и часто смотрела по вечерам разные передачи.

На вторую весну купила в колхозе вторую корову и еще пару поросят. К осени у нее уже было крепкое хозяйство. Посадив двухгодовалую Юльку впереди себя на лошадь и чуть прижимая ее одной рукой, она объезжала вверенную территорию верхом. Девчонка росла на удивление спокойной и выносливой. Сопела крошечным носиком, глядя на мать серыми глазками и тут же улыбалась, едва она смотрела на нее. Юлька ничего не боялась. Елена Константиновна не один раз просила дочь оставить девочку в деревне, но Марина не соглашалась. Да и дочь не желала оставаться без мамы.

Когда Юле исполнилось два года, мать впервые въехала в деревню верхом на лошади усадив кроху впереди себя. Девчушка крепко вцепилась пальчиками в гриву и улыбалась во всю рожицу. Светлые волосы, ни разу не стриженые, развевались во все стороны из-под вязаной шапки, под которой не было обязательного для деревенских детишек платка. Воротник зимнего пальто подвязан легким шарфиком, тогда как дети в деревне были укутаны до глаз. И на ней не было четырех-пяти натянутых одни на другие штанишек. Ноги свободно торчали из валенок в одних рейтузах. Серые глаза блестели. Щеки раскраснелись. На взгляд всех жителей деревни одета она была слишком легко для ребенка. Мать попыталась поговорить с дочерью, но услышала:

— Юлька у меня босиком по снегу в год шагала и ни насморка, ни чиха, а теперь вы все советуете мне ее кутать. Глупости! Я в Афгане на высоте в пять километров так промерзала иной раз, пальцы казалось звякали и тоже, ничего. Закалка нужна, а не кутанье…

Саша учился во втором классе. На родительских собраниях его постоянно ставили в пример по учебе и ругали за постоянную готовность подраться и выдумки. Директор школы Юрий Семенович при встречах с Мариной говорил:

— Саша ведет себя точь в точь, как ты в свое время. Он никогда не дает себя унижать и не обращает внимания на возраст противника. От твоего второклассника временами ревут пятиклассники. И справедливость в нем твоя заложена: слабого защитит всегда. О сестренке часто рассказывает. Однажды, грешным делом, сам подслушал…