У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— Что случилось?
Она объясила:
— Это мои друзья. Они только прибыли с Чечни, а точнее с мест новой дислокации. То, что они мне рассказали, страшно. Фамилий их называть не буду. Это Вацлав. Он поляк, как и вы. А это Геннадий и Константин. Сначала поговорите с ними, а потом я бы хотела дать вам эксклюзив по всему тому, что они расскажут. Ребята не должны попасть на экран. Их жизнями и карьерой рисковать не стану. Я выступлю сама. От меня эту выходку стерпят. Вы, думаю, уже знаете, что депутаты меня «сумасшедшей бабой» стали звать? У виска за спиной крутят, когда прохожу, ухмыляются криво…
Чтобы сделать обстановку более домашней
— Станислав Казимирович, не против выпить в нашей компании? Мы перед вашим приездом немного отметили встречу…
Андриевич кивнул:
— У Марины такие вкусные блюда остались! Не пожалеете!
Оператор усмехнулся:
— А я не против! Ужин-то когда был…
Женщина мигом накрыла в кухне стол. Выставила початую бутылку коньяка, водку и вино. Стефанович хмыкнул:
— Ого! Не плохо!
После второй рюмки разговор оживился. Легко перешли на «ты». Полковники наперебой рассказывали о наболевшем. Временами оператор задавал короткие вопросы. Внимательно слушал, что-то помечая в блокнотике. Не смотря на то, что выпито было уже не мало, а времени шел третий час ночи, он оставался фактически трезвым. То, что рассказывали мужики в нательных рубахах, стоило внимания общественности. Часов около четырех утра Станислав попросил:
— Марина, переоденься в костюм. Я начинаю ночной репортаж. Обещаю, что утром он увидит свет.
Полковники дружно замолчали. Степанова мигом исчезла в спальне, а через пару минут вернулась, на ходу поправляя волосы. Она была в пятнистой полевушке. На глазах у мужчин слегка тронула губы светлой помадой:
— Стас, где лучше снимать? Может в гостиной?
— Пойдем, посмотрим…
Всей капеллой тронулись по коридору. Гостиная подходила больше. Оператор усадил женщину в кресло, подвинув его к шикарной пальме, торчащей из бочки. Марина давно удивлялась, где Зоя могла раздобыть такое огромное и раскидистое растение. Стефанович установил на штативе камеру и настроил ее на изображение. Попросил:
— Вацлав, когда я встану перед камерой и кивну, нажми вот эту кнопку, а потом садись вместе с остальными. Мужики, просьба, не разговаривать! Все разговоры потом. Я представлю интервью, как прямой эфир. Пожалуйста, тишина!
Степанова была абсолютно спокойна, когда камера приблизилась вплотную. Стефанович встал перед ней и кивнул. Андриевич нажал на кнопку и на цыпочках отошел к друзьям. Стас заговорил:
— Я Станислав Стефанович и веду этот репортаж из квартиры известного депутата Марины Ивановны Степановой. Она согласилась дать нашему телеканалу эсклюзивное интервью. Как известно, Марина Ивановна является депутатом от российской армии и ее не могут не волновать проблемы, связанные с выводом войск из Чеченской Республики. Этот репортаж полностью посвящен этой животрепещущей проблеме. Итак в прямом эфире, Марина Ивановна Степанова…
Оператор шустро подскочил к камере и Марина заговорила:
— Уважаемые жители Российской Федерации, это интервью я даю после того, как узнала, в каких нечеловеческих условиях находятся выведенные из Чечни войска…
Женщина говорила о многочисленных проблемах, на которые обрек воюющую армию «миротворец» Коршун. Рассказывала обо всем, что происходит с армией в действительности после вмешательства политиков. Резко отзывалась о деятельности Полена. То и дело Огарев, Андриевич и Силаев слышали собственные слова из ее уст. Мужики переглядывались. Костя впервые видел «живое интервью». Все
трое с ужасом слушали, как она обрушилась на Министра Обороны:— Вы ни разу не побывали в Чечне, так как вы можете судить о том, что там происходит? Мужики воевали, они были грязны и оборваны, но они держали нос кверху, а сейчас они чувствуют себя облитыми ушатом помоев! Как отчистить армию от позора, который ей навязали?
Когда интервью закончилось, Огарев вздохнул:
— Маринка, я горжусь, что ты служила у нас…
Стефанович поглядел на него, пряча камеру в футляр и складывая треногу:
— А я горжусь, что именно у меня будет этот репортаж, что именно мне Марина дала его! Остальные журналюги и телевизионщики завтра себе локти обкусают! Вы извините, мужики, но у нас страшная конкуренция. Особенно на Марину Ивановну. На первую пресс-конференцию собралось человек тридцать, а сейчас коллеги осаждают меня просьбами помочь попасть к ней. Вот так-то!
Перед тем, как уехать, он тихо сказал Огареву, чуя в нем старшего:
— Надо бы ей охрану удвоить. До меня донесся слух, что с ней собираются разобраться солнцевские. Да и кроме них врагов у Марины множество. Я сам слышал, как депутаты грозились ее хлопнуть. Они киллера ищут с опытом, но есть интересная информация — несколько киллеров уже отказались. Однажды, стекла бронебойные могут не спасти…
Геннадий Валерьевич вздрогнул. Едва дверь за оператором захлопнулась, он рухнул в кресло в холле:
— Марина, надо генерала попросить еще ребят к тебе подключить. Боюсь, что после сегодняшнего репортажа, Коршун с Поленом взбесятся…
В половине шестого утра отправились спать. Марина чувствовала себя усталой. Костя прикрыл дверь и прижался к ней спиной. Женщина остановилась и чуть улыбнулась, не услышав шагов. Медленно повернулась. Он стоял привалившись к косяку и смотрел на нее. Шагнула назад. Прижалась к его груди головой:
— Костя, родной мой…
Он провел рукой по волосам. Затем осторожно начал вытаскивать шпильки. Волнистые пряди рассыпались по плечам. Мужчина расстегнул на ней куртку и снял ее, небрежно бросив на кресло. Подхватил на руки и понес к так и не убранной постели…
Глава 10
Они проснулись в одиннадцать дня от звонка телефона. Костя заворочался и приоткрыл глаза. Голова женщины лежала на его плече. Марина подскочила от настойчивого трезвона. Торопливо накинула халат на обнаженное тело и кинулась в прихожую. Это был Бредин. Генерал крикнул в трубку:
— Когда ты успела дать это скандальное интервью? Мне звонили уже и Коршун и Полено. Ты их так мордами о землю приложила, что оба жаждут отмщения! Я столько мата выслушал!
Она тихо спросила:
— Сильно давят, товарищ генерал? Я сегодня ночью эксклюзив дала, когда вы уехали. Мужиков жалко…
Генерал хмыкнул в трубку:
— Нормально давят, как и обычно. Выдержу! Тебя не осуждаю и считаю, все сделала правильно, хотя испугался за тебя. Ты лихо размахнулась! Врезала в лоб депутатам, правительству, Министру Обороны и самому Президенту. Гениально! Ты знаешь, сколько у тебя врагов прибавилось? Не забудь лоб зеленкой смазать, когда на улицу выйдешь. В Генштабе на двенадцать дня созывается экстренное совещание. Оно посвящено, целиком, оснащению и снабжению выведенной из Чечни армии продовольствием, боеприпасами, обмундированием и всем необходимым. Я обязан присутствовать.