У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— Вполне хватит одного приема. Главное, во время применить! Сейчас пожевать и спать! Помните, вы дали слово!
Он все же задал интересующий вопрос:
— А у вас там, в спецотряде, все такие легонькие?
— Не все. Разные есть, как и в любых частях. Я легкий, но мне это ничуть не мешает. Дерусь не хуже других. Где здесь полевая кухня?
— Давайте котелок, я принесу. Вы, по голосу слышу, полностью вымотались, да еще я тут с приемами…
Марина влезла в полутемный закуток, где стоял ее рюкзак и была установлена походная кровать. Вместо сетки лежала широкая толстая фанера. Возле задней спинки лежали свернутые матрас, тощая подушка,
Степанова скинула бронежилет и бушлат. Под нижнюю куртку подсунула захваченные из Москвы подплечики из толстого ватина, чтоб казаться пошире в плечах. Затягивать шнур на талии не стала. Наоборот, распустила его на всю ширину, чтоб тонкая талия не бросалась в глаза. Под брюками у нее было поддето нижнее мужское белье и за низ она не боялась. Но как не старалась, из-под куртки все равно выпирала девичья грудь. Тогда Маринка сверху набросила бронежилет. Застегивать не стала. В палатку вошел Силаев. Протянул котелок, удивленно глядя на бронежилет:
— Держите! Да снимите вы его! Чего тяжесть таскать? Здесь не стреляют.
Марина взяла котелок:
— Привычка, к тому же он не тяжелый. Я считаю его обычным жилетом. Спасибо.
Зашла в закуток и задернула брезент наглухо. Стащив маску, с аппетитом принялась за еду. Капитан предложил:
— Искандер, мужики баню истопили. Пойдешь?
— Не плохо бы, но вы знаете мою проблему — никто не должен знать меня в лицо.
— Дело поправимое. Вы моетесь, я сторожу.
— Тогда идет. Кстати, так и не знаю вашего имени…
— Константин Андреевич. Зовите Костя. Мы ведь с вами наверняка одногодки. Хоть лица и не вижу, а голос молодой. Мне двадцать шесть, а вам?
Маринка едва не расхохоталась. Чтобы скрыть напавший смешок, закашлялась. Потом ответила:
— Примерно столько же.
— Давно в “спецах”?
— Не очень.
— Как туда попали? — Маринка промолчала и капитан понял, что спросил не то: — Извините. Просто любопытно. Может, перейдем на “ты”?
— Согласен.
— Поедим и пошли в баню. Только ты не долго, ладно? Мужики ругаться начнут.
— Понял. Мне бы еще шмотки постирать. Когда удобней?
— Хватай таз после того, как помоешься! Замачивай одежду в горячей воде. Потом зовешь меня и потащили сюда. Прополощешь завтра. Холодную воду достать легко, а горячей точно не будет.
Баня находилась в такой же палатке, только вмещала в себе две больших печки с котлами и еще три бочки с холодной водой. Посреди помещения стояла деревянная скамейка с несколькими цинковыми тазами, составленными в стопку. В углу стояла еще одна скамейка и вешалка для одежды.
Силаев встал у входа и закурил. Маринка помедлила, прислушалась и начала раздеваться. Она с удовольствием смывала с себя многодневную грязь. Тщательно промыла волосы. Быстро набрала горячей воды в тазик. Бросила туда полкуска хозяйственного мыла, захваченного с собой. Помешала стоявшей в углу палкой, чтоб немного растворилось. С одной стороны замочила верхнюю одежду, а с другой белье. Ополоснулась. Переоделась в чистое белье и форму. Со вздохом одела чистую запасную маску и обула новые сапоги. Застегнула бушлат, прикрыла глаза очками. Натянула перчатки и позвала:
— Костя, готово!
Силаев заглянул и удивленно
сказал:— Уже все? Мужиков еще никого нет. Потащили!
Они взялись за ручки. Марина прихватила грязные сапоги второй рукой. Выбрались из бани и быстро добежали до палатки. Таз поставили на чурбан, заменявший стул. Женщина скрылась в своем закутке и вновь плотно прикрыла брезент за собой. С удовольствием стащила с вспотевшего лица маску. Сев на постель, расчесала волосы и принялась ждать, когда они высохнут. Капитан предложил:
— Искандер, чай пить будешь?
— Не откажусь.
— Тогда выходи.
— Дай мне кружку, пожалуйста.
Натянула перчатку на правую руку и просунула в щель. Костя вложил в пальцы ручку и посетовал:
— Что за секретность! Уж со своими и то в маске и в перчатках. У тебя что, на руке наколки?
— Так надо. Мне здесь воевать долго.
— Да я понимаю, только все равно не по себе, как вижу эту маску. Слушай, а твои очки по спецзаказу делали? Уж больно они плотно к маске прилегают. И черные! Неужели ты через них видишь?
— Это тебе они черными кажутся, с моей стороны они дымчатые. Хочешь взглянуть?
— Любопытно. — Марина протянула очки через щель. Вскоре раздалось:
— Ух, ты! Да ты все видишь в них! Чуть дымка и все. А с внешней стороны чернота непроглядная.
— Это пленка такая защитная. Она не бликует.
— Здорово! Держи! Спасибо. Автомат не покажешь?
— Без патронов, магазина и кое-каких приспособлений могу показать.
— Давай!
Степанова быстро сняла магазин, оптику и подствольник. Проверила патронник и просунула руку с автоматом наружу. Силаев осматривал автомат минут пять. С ясно прозвучавшей в голосе завистью, сказал:
— Н-да! Хорош! Легкий, удобный и компактный. На сколько бьет, не скажешь?
— Не скажу. Ты не подсунешь мне под брезент таз с одеждой? В компенсацию кое-что подарю на память. Доволен будешь.
Костя просунул сначала автомат, а затем и замоченное белье. Марина покопалась в рюкзаке и вытащила стреляющий нож в ножнах, найденный в пещерах Пакистана. Протянула сквозь штору:
— Держи, только на кнопку не жми, стреляет. С двадцати метров пробивает стальную каску, подходят патроны калибра 7,62. Направляешь рукояткой на противника и нажимаешь. А так обычный нож выживания. Тяжеловат правда. Если спросят, скажешь, что нашел на убитом душмане. Спрячь его для крайнего случая.
Из-за шторы раздалось:
— Вот спасибо! Тоже спецоборудование?
— Да нет. Этот я приволок из одного дальнего похода. Я такими не пользуюсь. А тебе может пригодиться.
Марина стащила перчатку и принялась за стирку. Из-за брезента раздалось:
— Искандер, я катыш ко входу подтащил. Неудобно стирать внаклонку. Я отвернулся.
Марина осторожно отодвинула брезент и втащила стоящий катыш к себе. Поставила на чурбан тазик и продолжила занятие. Вначале простирала нижнее и мужское нательное белье, затем куртку и брюки, носки. Вода стала совсем черной, но она забила в тазик сапоги и тщательно отмыла их внутри и снаружи. Обтерла руки полотенцем, вытащила из рюкзака металлический тюбик, суконку, коробочку с ваксой и щеткой. Выдавив светло-желтую смесь на тряпку, принялась втирать ее в отмытые сапоги. Затем нанесла щеткой толстый слой ваксы и тщательно втерла ее в кожу сапог. Поставила начищенные сапоги сушиться. Натянула на себя бушлат, маску, очки и перчатки. Вышла в общую палатку, затем на улицу и выплеснула грязную воду. Силаев предложил: