У любви есть время

Она приехала на тот адрес, который дал ей Максим. Он снимал скромную однокомнатную квартиру далеко от центра, которая нуждалась в ремонте. В комнате стоял только один раскладной диван и старенькая тумбочка. Встроенный шкаф располагался в коридоре. На кухне даже не было гарнитура, а стояли только шумный холодильник, стандартная газовая плита, начищенная раковина и деревянный стол с двумя табуретами. Ванная и туалет тоже выглядели небогато.

Максим встретил Аэлиту с распростёртыми объятиями, но огорчился, увидев её без Эммы. Он пригласил её в кухню, где уже был накрыт стол для чаепития. Пока Максим делал последние приготовления, Аэлита рассказала ему, почему приехала без дочери.

– Лита, зачем ты его обманула?.. – качая головой, произнёс Максим, опустившись на стул рядом с ней. – Пойми, если у вас с Павлом дойдёт дело до суда, то там вас обязательно заставят сдать тесты на родство. Что ты будешь делать, когда все узнают, что Эмма – дочь Павла, а ты всех пыталась обмануть?

– Максим, он не оставил мне выбора… – проговорила Аэлита и приложила руку к горлу, почувствовав в нём комок. – Он не отдавал мне дочь. Я сказала это от отчаянья…

– Милая, прошу тебя, позвони ему как можно скорее и признайся в своей ошибке, – мягким голосом произнёс Максим. – Иначе потом ты точно не сможешь забрать у него дочь.

– Хорошо, Максим, но только не сегодня… Я не могу… – Аэлита сморщила лицо.

– Я понимаю, – сказал Максим и коснулся её щеки. – Лита, мы обязательно преодолеем все трудности. Мы же теперь вместе. Сейчас я заварю тебе травяной чай, и ты успокоишься.

Но как чай мог помочь ей успокоиться? Ей станет легче только, когда её дочь будет рядом с ней.

***

Аэлита всё-таки подала в суд на развод и на определение места жительства Эммы с ней. В глубине души она не понимала, зачем это делает. Павел был прав. У неё ничего не было. Ничего, кроме огромной любви к своему ребёнку. Но суду одной любви было мало.

Вскоре после подачи заявления ей сообщили, что она не сможет видеться с дочерью до вынесения решения суда. Аэлита была в бешенстве. Она отлично знала, кто был виноват в этом. А ещё её муж поспособствовал тому, чтобы судебное заседание постоянно откладывали. Как он смог добиться того, что четырёхлетней девочке не позволяли видеться с матерью, Аэлита не представляла.

Когда её сотая попытка дозвониться до Павла потерпела неудачу, она отправилась в его дом. Но ворота были заперты. Она стала колотить по ним и через пару минут к ней вышла Маргарита Васильевна. Она сказала через ворота, что не впустит её. От этого Аэлита начала колотить по воротам ещё сильнее и стала кричать, чтобы кухарка впустила её. Но Маргарита Васильевна попросила её не делать хуже, потому что Павел сказал Эмме что-то такое, что не огорчило её и она сейчас спокойно относится к отсутствию матери. А если девочка увидит её в такой истерике, то сразу начнёт переживать. От этих слов Аэлита, прислонив голову к воротам, стала плакать и говорить, что это несправедливо. На что Маргарита Васильевна сказала, что прежде чем обвинять кого-то в несправедливости, ей самой изначально нужно было поступать по ней. А потом пожилая женщина ушла, громко топая ногами.

Когда Аэлита попыталась позвонить на домашний телефон, то оказалось, что этот номер теперь принадлежит другим людям.

Она сходила в детский сад, но воспитательница сказала, что Павел перестал водить сюда дочь.

Аэлита не сдавалась и стала караулить возле дома.

Однажды она подкараулила Вику. Аэлита набросилась на неё с просьбами и мольбами впустить её, но Вика убежала от неё как от чумы. Перед этим она сказала, что выполняет распоряжение своего хозяина, от которого зависит её работа и зарплата. А ещё Вика напомнила ей, что такими поступками она нарушает предписание суда и если ещё такое повторится, ей придётся вызвать полицию.

Аэлита не могла прийти к Павлу на работу, потому что просто не имела представления, где он работал. Она попыталась связаться с его родителями, но они только отчитали её и больше не захотели разговаривать. Павел наговорил им кучу чепухи о том, что она бросила дочь и сбежала к любовнику.

Она даже попросила помощи у мамы, но Изабелл встала на сторону Павла. Она сказала, что он никогда не причинит её внучки вреда и его решение в связи с поступком Аэлиты правильное.

Единственным человеком, который поддерживал Аэлиту, была Настя. Но она постоянно капала ей на нервы тем, что пыталась уговорить вернуться в семью. Аэлита, которая и так была всё время на взводе, не могла выдержать Настиных нравоучений и, в конце концов, сказала подруге, что не нуждается в её помощи. В принципе Настя и не хотела ей помочь. Она хотела её переубедить. Но Аэлита даже и не думала отступать.

***

Её ожесточённость шокировала Максима с каждым днём всё больше. Они не говорили ни о чём, кроме Эммы и о том, как поскорее забрать её у Павла. Всё это время Аэлита была озлоблена. Она практически перестала есть, и Максим не мог заставить её нормально питаться, потому что для неё кроме Эммы больше ничего не имело значения.

Максим пытался её успокоить, но ему это не удавалось. Каждая его новая попытка терпела поражение. Единственное, что могло привести Аэлиту в чувство, так это присутствие дочери. Но она не могла получить её и от своего бессилия злилась ещё больше.

Когда первого августа наконец назначили первое судебное заседание, Аэлита была готова к нему, как воин был готов к битве. Максим отправился вместе с ней. Но суд так и не состоялся, потому что на него не явился Павел, у которого была, как им сказали, уважительная причина. Аэлита рвала и метала. Она была зла, как никогда раньше. Максим даже боялся, что её могли арестовать. Ему еле-еле удалось увести её из суда без последствий.

Максим смог успокоить Аэлиту только дома. Когда она вся в слезах бросилась на диван и уткнулась в него, Максим подошёл к ней и попытался обнять. Аэлита прижалась к нему и заплакала ещё громче. Он стал успокаивать её, как маленького ребёнка, шепча на ухо слова утешения. Когда её всхлипы стали тише, Максим не смог удержаться и поцеловал её, свалив на диван. Аэлита тут же начала вырываться. Когда она встала на ноги, то выкрикнула:

– Как ты можешь думать об этом сейчас?!

– Аэлита, я…

– Мне нужна моя Эмма… Мне нужен мой ребёнок… Я так хочу её увидеть, обнять… – бормотала она, смотря куда-то в пустоту, а потом громко произнесла:

– Я позвоню Павлу!

Максим схватил Аэлиту за руку, не позволив ей взять телефон.

– Ты звонишь ему каждый день по сто раз. Хватит мучить себя! – сказал он твёрдым голосом.

Аэлита, сильно сморщив лицо, с силой освободила свою руку.

– Максим, как ты не понимаешь, я должна что-то делать иначе сойду с ума! Я не перестану трезвонить ему, потому что вчера он всё-таки ответил мне.

– Ответил? – переспросил Максим, приподняв брови. – Ты ему сказала, что Эмма на самом деле его дочь?

– Я не успела, – Аэлита развела руками. – Он мне издевательски намекнул, что я испробовала уже все способы, чтобы связаться с ним, но ни разу не догадалась сделать это через его работу. Да я просто не знаю адреса его чёртовой работы! А он отказался мне его дать! И что мне теперь делать?

Она уставилась на него взглядом своих ярких синих глаз. Но Максим так ей ничего не ответил. Тогда Аэлита схватила свой телефон с дивана и нервно стала тыкать в него пальцами.

– Я дозвонюсь до него… Я должна знать, как там моя дочь… Он должен взять трубку… Я достану его своими звонками. Он не выдержит и ответит мне.

Максим больше не мог видеть её такой.

Пока она была занята попытками дозвониться Павлу, он ушёл на кухню. Там он набрал номер телефона одного своего пациента, которому когда-то спас жизнь. Он работал в полиции и через несколько минут Максим знал, где работал Павел.

Когда он вручил бумажку с адресом в руки Аэлиты, то увидел, как её глаза неестественно заблестели. Он даже не успел предложить сопровождать её, потому что Аэлита в ту же секунду пулей вылетела из квартиры на улицу.