У любви есть время

– Маргарита Васильевна, пожалуйста, не волнуйтесь так… – Аэлита чуть коснулась её морщинистой руки.

Кухарка сделала паузу, набрала воздух в грудь и продолжила:

– Единственного человека, которого он не трогал, была Эмма. Когда она появлялась, даже если это было неожиданно, он моментально менялся в лице и начинал улыбаться. Боже, но какой мучительной была эта улыбка… Всё свободное время он проводил в своей комнате и ни с кем не разговаривал. И вот буквально позавчера я услышала громкие крики в гостиной. Я выбежала и увидела Павлика вместе с его другом… Денисом. Павлик чуть ли не силой выталкивал парня из дома, орал на него так, как будто бы это он был виноват во всех его бедах. Бедный парень… Как он только это выдержал… Я набралась смелости и вышла к ним. Мы вдвоём с этим Денисом угомонили Павлика. У меня было такое чувство, что он вот-вот расплачется при нас. В конце концов, этот парень отвёл его в кабинет и там они долго разговаривали.

Маргарита Васильевна тяжело вздохнула.

– Я не знаю, что у вас с ним на самом деле случилось, да и знать мне это ни к чему… Я бы только хотела помочь Павлику, но это, увы, не в моих силах, – она пристально посмотрела Аэлите в глаза. – Если бы вы только знали, милочка, как адски болит сердце, когда смотришь на молодого парня, который тебе как сын и наблюдаешь за его разбитой вдребезги жизнью.

После этих слов женщина развернулась и ушла. Аэлита смотрела ей вслед до тех пор пока она не скрылась из её виду.

Она спрашивала себя, так уж ли на самом деле сильно слова этой пожилой женщины удивили её? Сколько ещё она будет обманывать себя?

Аэлита посмотрела вперёд и медленно направилась в сторону спальни.

***

Оказавшись перед дверью, Аэлита повернула ручку и вошла. В комнате горел только бра у прикроватного столика.

Павел стоял спиной к ней, облокотившись о шкаф.

Заметив её, он чуть обернулся.

– Пришла… – проговорил он.

– Я пришла, потому что обещала.

Павел усмехнулся:

– Обещала? Не говори ерунды! Ты могла уйти в любой момент. Я тебя не удерживал и, как видишь, не удерживаю.

Аэлита не знала, что на это сказать. Она облокотилась о дверь и почувствовала, что её трясёт.

– Эл, скажи, как ты поживаешь? – спросил он.

– У меня всё хорошо.

– Ты счастлива с Петровым, да? Нисколько не жалеешь о своём выборе?

– Мою жизнь пока нельзя назвать счастливой, потому что в ней нет моего ребёнка.

– А если бы я тебе отдал Эмму, ты бы смогла назвать себя счастливой?

В этот момент он обернулся и посмотрел на неё. Уже стемнело, и она не смогла разглядеть выражения его лица.

– Да, – тихо ответила Аэлита.

Ей было трудно объяснить, что с ней происходило. Но ей показалось, что сказав сейчас да, она соврала. Её сердце так сильно забилось, что она отчётливо услышала его удары.

Павел снова отвернулся от неё.

– Тогда мне всё ясно. Я добьюсь того, чтобы послезавтра состоялся суд. Обещаю, что не буду вести нечестную игру. Пусть суд сам всё решает, потому что я… я не знаю… я просто не представляю, кто из нас прав…

На последних словах его голос дрогнул. Аэлита почувствовала сильное желание подбежать к нему и обнять. У неё было почти физическое ощущение, что часть её сердца как будто вылезла наружу и потянулась в сторону, где стоял Павел. Ей еле-еле удалось перебороть этот порыв и остаться на месте.

– Помнишь, ты говорила, что мы не можем всегда получать то, что хотим. Тогда я был уверен, что ты неправа. У меня-то это всегда получалось. Но своим последним поступком ты доказала обратное…

Павел сделал паузу, и Аэлите захотелось заткнуть уши, чтобы не слышать того, что он собирался сказать. Но она продолжила слушать его.

– Сейчас я понимаю, что так и не смог создать с тобой настоящую семью. Ты была права, когда говорила, что мы пять лет прожили во лжи. Ты обманывала меня, а я обманывал себя. Самым разумным будет покончить с этим раз и навсегда.

Он сделал ещё одну паузу и стал нервно теребить рукой по шкафу.

– Уходи прямо сейчас. Иди к своему счастью, Эл. Я надеюсь, ты сможешь простить мне эти пять лет, которые тебе пришлось терпеть рядом со мной.

Аэлита не могла поверить в то, что это говорил ей он. За те годы, что они прожили вместе, она ни разу не слышала от него ничего подобного.

Она повернула дверную ручку и вышла из комнаты. Когда Аэлита делала медленные шаги по коридору, её колотило как в тридцатиградусный мороз. Как будто ей было холодно, но она не замёрзла. Или ей так казалось… А ещё она почувствовала сильную слабость. Когда же она нормально ела в последний раз?

Неожиданно на неё навалились воспоминания. Она вспомнила, как случилось так, что она вышла замуж за Павла: как ненавидела и боялась его и как клялась прямо здесь, на месте, где она сейчас находилась, что отплатит ему за всё. Это было перед их первой ночью. Она клялась, что сделает так, что он полюбит её, а при первой же возможности бросит и тем самым заставит страдать так же, как и он заставлял страдать её.

Это было так давно, что она почти забыла о своей клятве. Но прошло столько времени… Неужели эта клятва до сих пор имела для неё значение? Разве её отношение к Павлу осталось таким же как и пять лет назад? Господи, они столько лет молчали о своих чувствах! Эта постоянная недосказанность в его взгляде… Она заставит его сказать ей всё прямо сейчас!

Аэлита развернулась и через несколько секунд снова оказалась у двери спальни. Она не успела отрыть её, потому что это сделал Павел. В его взгляде эмоции сменяли друг друга одна за другой. Аэлита не успевала за ними. Он что, тоже хотел догнать её? Зачем? Он же позволил ей уйти.

Она решила заговорить первой, но слова вдруг стали даваться ей с большим трудом:

– Я не могу уйти, пока ты… не скажешь мне всё… Я вижу, что ты не договариваешь и…

Аэлита не успела закончить. Павел схватил её за блузку и, втащив в комнату, прижал к двери. Ей показалось, что в тот момент у неё поднялась температура до градусов сорока.

– Что ты хочешь от меня услышать?! – выкрикнул он. – Неужели тебе мало того, что я тебе уже сказал?

– Нет! Ты сказал мне не всё! Я знаю это! Я уже много лет вижу в твоём лице эту проклятую недосказанность! Неужели ты не понимаешь, что всё это происходит потому, что мы с тобой никогда не говорили о своих чувствах…

– О чувствах? А в тебе есть они, эти чувства? Зачем ты пришла, Аэлита? Я же сказал, чтобы ты уходила! Скажи, зачем ты сюда вернулась?

– Чтобы выполнить данное тебе слово… Я ведь обещала…

– Обещала? Видимо, ты неправильно меня поняла … – он крепче ухватился за её блузку и, придвинувшись совсем близко, тихо произнёс. – Ты пришла, чтобы отдать мне своё тело, но этой ночью я хочу твою душу. Если ты не готова отдать её мне, то можешь сразу уходить. Потому что твоим притворством я сыт по горло. Я теперь хочу только тебя настоящую.