Убить Хранителя

Поздно понял, что наша схватка с элементалем уже началась. Я не мог замедлить время, как во время сражения с чародейкой в Арнолле. Элементаль — сложное магическое существо, обладающее соответствующими сверхъестественными качествами, — не уступал мне в скорости движения. Казалось, на попытку создания огненной сферы ушел только миг, а элементаль уже преодолел половину расстояния и готов был вот-вот размозжить нам головы.

Возможно, заурядный колдун из Ордена Магов Арнолла справился бы играючи. На то он и учился в магических академиях, колдун этот. Но я-то к всяческим чарам имел отношение довольно опосредованное. Насколько знал, будучи Хранителем всего несколько дней, магия жила исключительно в специальной среде. Колдовство — тонкое искусство, которое не могло существовать, где попало. При этом, все мои действия легко было спутать с чародейством, хотя Хранители (по крайней мере, я) не обладали магией. Нашу деятельность можно было назвать изменением вероятностей, деформированием локальных микропроцессов Вселенной. Плюс ко всему мне как Хранителю помогала Огненная Лестница. Как именно все эти тайные процессы работали и что на самом деле собой представляли Лестница, Треугольник, перекодировка Вселенной, я до сих пор не разобрался. И мне по душе, что Урмас Одт унес с собой в могилу секреты этих странных, не помещающихся в разуме типичного землянина, открытий. Мы, люди, страшные и непредсказуемые существа. Выдающийся физик и метафизик всех времен наверняка понимал человеческую природу не хуже всякого доморощенного философа. Поэтому и не оставил источников информации о разработках своего отдела, института или как это все называлось на погибших планетах.

Действия Хранителя объяснялись физическими законами высшего уровня, которые мы на Земле, возможно, никогда не откроем. Поэтому мне приходилось называть свои пассажи просто магией, колдовством. Сможет ли кто-то из Хранителей других двадцати четырех миров повторить достижения Урмаса Одта — неизвестно. Мне же пока рано было о таком даже думать.

А вот о чем следовало действительно подумать прямо сейчас, так это о несущемся на меня элементале.

Я быстро наколдовал толстую ледяную стену до самого потолка. Мнимая безопасность. Но пока шипастая тварь будет пробиваться, выиграю немного времени, чтобы придумать более действенный способ укрощения гиганта.

Ледяной страж начал с грохотом долбить преграду — и довольно эффективно, к моему удивлению. Минуло всего несколько секунд, а по стене уже побежали трещины. Вот-вот она должна была рухнуть.

Я хаотично стал мысленно перебирать способы спасения и к вящему своему стыду осознал, что размышлял совершенно не как Хранитель, а как обычный человек, напуганный, подавленный стрессом и старающийся скорее избежать дискомфортной ситуации. Дискомфортной, мягко говоря. Нам вполне могли оторвать головы.

Так. Думай, думай! Что мы имеем против льда? Лом? Топор? Сталь — верное средство практически от всех тварей. Еще кипяток, если с огнем не выходит. Хотя, кипяток наверняка сюда затащить не получится. Ледяная пустыня не пропустит ничего выше нуля по Цельсию. Черт, голова как деревянная, ни одной дельной мысли! Ладно, возьмем сталь, раз других идей нет.

С нашей стороны откололись куски льда. Я отвел друзей подальше, чтобы их случайно не задели осколки стены. Создал длинный двуручный меч и стал ждать. Клинок висел в воздухе — я управлял им исключительно силой мысли. И все так же держал за руки Мэлдафа и Черного Стрелка.

Стена полностью развалилась, через ее останки, размахивая огромными лапами, перепрыгнул элементаль. Увидев нас, существо громко завыло и кинулось в атаку. Двуручный меч тут же перегородил ей дорогу. Несмотря на свой размер — около двух метров в холке — страж пещеры двигался проворно и даже пластично.

Едва не напоровшись на клинок, элементаль оскалился и отмахнулся. То ли инстинктивно, то ли в силу отсутствия развитого интеллекта он ударил трехпалой лапой прямо по клинку и сам себе отсек кисть. Раздался вопль такой силы, что я испугался, не разрушатся ли своды пещеры. Из раны элементаля забрызжила серебристо-голубая субстанция. Но стоило существу обдать лапу ледяным дыханием, как рана в миг затянулась. Нет, конечность не отросла, но, видимо, боль утихла. Потому что элементаль стал быстро вертеться на месте, пытаясь увернуться от клинка и добраться до нас троих. Такой возможности дать я ему не мог. Поэтому резко толкнул клинок острием в шею гиганта. Тот молниеносно припал к земле и ударил по мечу шипастым хвостом. И снова раздался вой, полный боли и как будто досады. Конец шипастого ледяного хвоста остался лежать позади своего хозяина. Элементаль раскрыл ощеренную клыками пасть и зарычал. В тот же миг весь как-то мелко задрожал и резко подпрыгнул к самому потолку.

Я тут же выставил меч острием вверх. На этом битва должна была завершиться. Сейчас чудовищу предстояло рухнуть на клинок и принять смерть! Но…

Тварь неожиданно вцепилась в свод пещеры, быстро проползла по нему и прыгнула вниз.

Единственное что я успел сделать, это метнуть меч подобно копью. Но промахнулся.

Элементаль оказался прямо перед нами. Я даже не успел выставить хоть какую-нибудь элементарную защиту. Шипастая лапа взмыла и резко ударила меня в грудь. Я только зажмурился, напряг все мышцы и как бы врос в пол, чтобы, приняв силу удара, погасить ее и не отлететь назад. Такой резкий рывок мог разомкнуть нашу живую цепочку.

Грудную клетку пронзила боль. Настолько сильная что я закричал. Ощущение оказалось таким, будто в меня выстрелили тысячей ледяных игл. Холод тут же проник внутрь и начал сковывать мышцы, добираясь до каждой клетки организма.

Сейчас должен был последовать второй и, вероятно, последний удар элементаля. Неимоверным усилием воли я развернул валявшийся на полу пещеры меч и снова запустил, целясь в ледяную шею стража. И на этот раз не промахнулся. Раздался звон, будто кто-то разбил гигантскую хрустальную вазу. Тварь схватилась уцелевшей лапой за выступавший из горла клинок и принялась скакать по пещере в каком-то диком предсмертном танце. Через несколько секунд элементаль рухнул на пол и затих. Но вдруг снова вскочил на лапы и захрипел, потом повалился на бок и стал содрогаться в агонии.

Я не стал ждать, пока Страж упокоится окончательно или чудесным образом найдет в себе силы залечить страшную рану. Крепче сжав руки друзей, я, превозмогая ледяную боль, расползшуюся по всему телу, направился к противоположной стороне пещеры. Там светлел выход, который также должен был оказаться и входом. Входом в новую неизвестность, уготованную Огненной Лестницей.

34

ВТОРАЯ СТУПЕНЬ освободила меня от пытки ледяными иглами.

Окоченевшее изнутри тело налилось мягким теплом, боль отступила, а раны, оставленные шипами элементаля, моментально затянулись, не оставив даже рубцов.

Теперь Огненная Лестница открыла перед нами мрачную, даже неприятную локацию. Помещение оказалось похожим на пыточный застенок средневекового каземата. Не хватало только палача с раскаленными клещами и представителя Святой Инквизиции, увещевающего признаться в ереси и колдовстве.

Нас встретили запревшие стены, выложенные из бутового камня. Пространство освещалось шестью коптящими факелами, отчего в камере (назвать комнатой не поворачивается язык) висел прогорклый запах горелого масла. С прогнившего дощатого потолка на пыльный пол падали черные капли, собираясь в грязные лужицы.

В центре камеры, не имевшей ни окон, ни дверей, стояли три жутковатых устройства, вызывавших ассоциации с электрическими стульями.

Ржавые металлические каркасы были обтянуты потертой, изодранной кожей, засаленной от давнего использования. К креслам вели старые, местами оголенные провода. Почерневшие кожаные ремни предназначались для фиксации головы, туловища в районе груди, запястий и щиколоток. Кресла выглядели так, будто на протяжении десятилетия через них проходило по дюжине человек ежедневно.

Это еще что за агрегаты? Нам предлагается усесться на пыточные машины? Из камеры не выйти, все замуровано… или вообще здесь никогда не было дверного проема? Может, попробовать сломать стены? Так, ладно. Если таково испытание, то мы должны его пройти. Кресла рядом, рук Стрелка и Мэлдафа я не выпущу. Но что делать с ремнями? Нужно их затягивать или нет? Разберемся по ходу пьесы.

Я мысленно приказал телам друзей сесть на стулья и разместился сам. Ремни решил не трогать, пусть болтаются на спинках, подлокотниках и ножках кресел. Но стоило нам сесть, как ремни сами хлестко ударили по рукам, ногам, груди и голове. Туго, со скрипом кожаные пояса затянулись, намертво зафиксировав нас в пыточных креслах.