Убийца Шута

– Да.

Я уставилась на него.

– Не понимаю, - слабо проговорила я.

– Тебе и не надо, - успокаивающе ответил он.
– Понимание того, как или почему, очень редко бывает так же полезно, как понимание, что это существует. Я существую.

Его голос был глубоким и спокойным. Я медленно подошла к нему. Он, рисуясь сидел, навострив уши и наблюдал, как я подхожу к нему. Когда я приблизилась, он принюхался.

– Ты напугана, – сказал он.

– На рынке был человек, который убил собаку. Отец не мог спасти собаку ни от чего, кроме боли. Потом он убил кого-то, и воскресил его, и ушёл вместе с ним. И оставил меня одну.

– Ты не одна, пока я с тобой. Я – отец, который всегда с тобой.

– Как волк может быть моим отцом?

– Некоторые вещи просто существуют.
– Он снова растянулся перед очагом. – Возможно, я та часть твоего отца, которая никогда не перестает о тебе думать. Или, возможно, я часть волка, которая осталась, когда остальное ушло.
– Он посмотрел на резной камень на каминной полке. Я пригляделась. Там было три лица, отец, волк и…

Я смотрела долгое мгновение.

– Это был он. Но гораздо старше. И теперь он слеп и весь покрыт шрамами.

– Лишенный Запаха. Тогда я понимаю, почему твой отец ушел. Он должен был.

– Он не был лишен запаха. Он был зловонным старым нищим, вонючим от грязи и отбросов.

– Но у него нет своего запаха. Они с твоим отцом – стая. Я провел много дней в его компании. – Волк-Отец взглянул на меня.
– Есть призывы, которые ты не можешь проигнорировать, независимо от того, что сердце твое разрывается.

Я медленно присела рядом с ним. Посмотрела на свои ноги – серые с маленькими черными коготками. Мое платье изменилось. Волчий мех, который был внутри, теперь покрывал меня всю. Я свернулась калачиком перед ним, положив подбородок на лапы.

– Он оставил меня. Лишенный Запаха для него важнее, чем я.

– Это не так. Его нужды сейчас больше твоих. И все. Приходит время, когда каждого щенка оставляют, чтобы он сам мог заботиться о себе. Все будет хорошо, если тебя не затянет в чувство жалости к себе самой. Жалость ничего тебе не дает. Не трать впустую время. Твой отец вернется. Он всегда возвращается.

– Ты уверен?
– Я не была убеждена в этом.

– Да, - твердо ответил он.
– А пока он не сделает этого, я буду с тобой.

Он закрыл глаза. Я смотрела на него. Огонь согревал нам спины, и от него хорошо пахло дикими чистыми лесами. Я закрыла глаза.

Я проснулась поздно утром. Керфул суетилась у меня в покоях.

– Я позволила вам поспать подольше, потому что вы поздно вернулись и писарь Фитц-Виджилант сказал, что он попозднее начнет уроки. Но теперь вам надо проснуться и встретить новый день, Леди Пчелка.

Она надела новые бусы и вставила веточку остролиста в волосы.

– Сегодня Зимний Праздник?
– спросила я и она улыбнулась.

– Завтра вечером. Но на кухне уже готовятся, а поздно вечером прибудут несколько менестрелей, обещающих сделать вечер веселым. Управляющий Ревел решил позволить им остаться, пока не сможет спросить разрешения у вашего отца. Пока не было вашего отца, он обсудил этот вопрос с писарем Фитц-Виджилантом, и тот, конечно, согласился. А сегодня утром Леди Шун с Ревелом составили праздничное меню! Это будет праздник, какого мы не видели уже многие годы!

Я разрывалась. С одной стороны я была взволнована предстоящими музыкой, танцами, и великолепным праздником, а с другой – было оскорбительно думать, что все эти распоряжения отданы в отсутствие отца и без его разрешения. Моя реакция озадачила меня. Ведь будь отец дома, он бы одобрил все это. И все же эти два организатора обидели меня.

Я села в кровати.

– А что стало с моей меховой ночной сорочкой?
– Сейчас на мне была красная шерстяная рубашка, сшитая мамой.

– Меховая ночная рубашка? Вы купили ее в городе? Я никогда о таких не слышала!
– Керфул поспешила к моему гардеробу и открыла дверь, только чтобы показать что там не было ничего похожего.

Ночные фантазии начали покидать мою голову.

– Это был сон, - призналась я ей.
– Мне снилось, будто у меня есть ночная рубашка из красной шерсти, подбитая волчьим мехом.

– Только вообразите, как в ней было бы тепло! Чуточку слишком тепло на мой вкус, - улыбаясь сказала Керфул, начиная искать мою одежду. Она была разочарована тем, что я не купила себе новых вещей, пока была в городе. Она покачала головой, вытаскивая одну из слишком больших туник и новые шерстяные леггинсы. Я не вслушивалась в ее болтовню, стараясь придать своему приключению статус «всего лишь сон». Этот сон был не таким, какие бывали у меня прежде. Гораздо больше это походило на первую нашу встречу с Волком-Отцом в тайных проходах. Кем он был? Чем он был? Он был волком, вырезанным на камне, как и нищий, оказавшийся «Лишенным Запаха».

Одевшись, я покинула комнату, но вместо того, чтобы идти на завтрак, пошла к отцовскому кабинету. Я открыла дверь холодной комнаты. Из очага все было выметено после того как его использовали в последний раз. Прикоснувшись к холодным камням, я поняла, что прошлой ночью здесь не могло пылать пламя. Я снова посмотрела на резной камень на камине. Ну, хотя бы часть моего сна была правдивой. Другой человек, вырезанный на камне, несомненно, был тем нищим в юности. Посмотрев на его лицо, я подумала, что в то время он был весельчаком. И еще я рассматривала волка. Скульптор точно изваял его темные глубокие глаза. Внезапно я позавидовала отцу, у которого были такие друзья, когда он был мальчишкой. А у меня? Персиверенс, сказала я себе. Ревел. И кот, который до сих пор даже не назвал мне своего имени. На мгновение мне показалось, что меня тошнит от одиночества и печалей. Потом я пожала плечами и стряхнула головой. Жалость к себе не даст мне ничего.

На каминной полке была еще одна резная работа – из дерева. Это был волк. Было трудно достать его, и он больно ткнул меня, когда я обняла его, но я не отпускала его из объятий долгое время. Мне очень хотелось забрать его, но я заставила себя поставить его на место. Когда отец вернется, решила я, я попрошу волка себе.

Я закрыла дверь кабинета, заперла ее и открыла панель, ведущую к моим тайным коридорам. Дошла до своего укрытия и проверила запасы хлеба и воды. Я решила, что нужно принести сюда побольше свечей. Я чувствовала, что я проведу здесь много времени, пока отец не вернется. Здесь меня никто не побеспокоит, и я сомневалась, что кто-то будет обо мне скучать. Кота не было, но он оставил мой плащ на полу. Я обнаружила его, случайно наступив на него ногой. Наклонилась, чтобы поднять и обнаружила на нем наполовину съеденную мышь. Морща нос от отвращения, я сложила плащ и взяла его в кабинет отца. Крошечный трупик бросила в камин. Осторожно понюхала плащ. Пахло котом и дохлой мышью. Я свернула его и убрала в крошечный пакет. Надо бы найти укромное место, чтобы выстирать его самой. А потом я найду потайное место для него, которое не придется делить с котом. Он просил корзину и покрывала, но я пока не выполнила эту часть сделки. Я найду все это позже. Я засунула сверток с плащом под свою тунику, задвинула тайную панель и покинула кабинет отца, последний раз взглянув на волка.

Я немного опоздала к завтраку, но посуду еще не убрали, так что я положила колбасу на кусок хлеба и съела его, запив чашкой теплого чая. Этого было для меня достаточно, и я была счастлива выскользнуть из столовой так же незаметно, как и вошла туда

Неохотно я направилась к классной комнате. Другие ученики уже ждали там, но Фитц-Виджилант еще не появлялся. Персиверенс проскользнул ко мне и встал рядом.

– Мы приютили всех щенков, но один из них болен, из-за инфекции, которую занесли, обрубив ему хвост. Тот, кто это сделал, просто рубил с плеча, не озаботившись даже попасть между костями. Просто рубанул и все! Топором, скорее всего. Нам пришлось вытаскивать обломки кости, а он выл так, что казалось, балки крыши треснут. Человек, сделавший это, заслуживает того, что твой отец с ним сделал и даже больше. Так сказал Робер, а уж он знает о собаках все. Почему твоему отцу захотелось вдруг завести собак? Он их не держал годами.