Убийца среди нас

– - Ох, так не хочется одной к ней ехать, -- вновь приуныла Ирина.
– - Может, вместе, а? Заодно и познакомитесь. Ты ей понравишься. Поедем, Гриша, вместе?

– - Исключено. Рюмин сказал, чтобы я никуда не отлучался. Вдруг что изменится. Вместе как-нибудь потом съездим. Так и скажи ей.

...Вовремя Ирина вспомнила про свою тетушку-главбуха. Все обошлось как нельзя лучше. Та, хоть и не работала, но связь с фабрикой не потеряла и помогла закупить товар по фабричной цене. Причем за свои деньги, в долг. Уж как там Ирина сумела поплакаться и расположить к себе Алевтину Михайловну, только им двоим известно, но дело было сделано. Кроме того, тетушка посоветовала Ирине от ее имени обратиться в Каменогорске по своим бывшим связям. Так Парамошкины вышли на директора торгово-закупочной базы, обслуживающей галантерейные магазины. Кстати, база была расположена в районе, где главой администрации работал Шлыков. А через директора базы Григорий вскоре вышел и на директоров этих нескольких галантерейных магазинов.

Наконец-то Парамошкины вздохнули свободнее, повеселели, вечерние обсуждения предстоящей поездки теперь не были такими мрачными, как раньше. Григорий нахваливал Ирину, видел как ей это нравится; она его тоже подхваливала, и им было хорошо.

Что ж, товар закуплен. Теперь рассчитаться с долгами, в первую очередь с тетушкой. Машину продали в два дня удачно. Повезло с покупателем -- тот взял не торгуясь. Сумки Ирина сшила сама. Они получились довольно громоздкие, но это даже к лучшему -- больше можно увезти. В предпоследний вечер старательно укладывали в них все, что закупили. Вещи подороже прятали между комплектами белья. Икру, коньяк, водку, сигареты Ирина запрятывала так, что не сразу и найдешь. Фантазии у нее хватало.

Провожать Григория на вокзал Ирина не пошла. Взгрустнула. Ей это так шло, что просто бальзам на душу мужа. Прижавшись к широкой груди Григория, трогательно прошептала: "Приезжай побыстрей, милый. Жду..." Так не хотелось с ней расставаться, так ее будет не хватать.

– - Дай, Боже, найти свое место в жизни! Помоги, Боже, чтобы все удалось. Сделай так, Боже, чтобы жизнь с Ириной стала еще счастливей и радостней!
– - все это Григорий прошептал как молитву, поцеловал прослезившуюся Ирину, не забыл попрощаться с хозяйкой и с огромными сумками вышел из дома.

С этого дня у него начиналась новая жизнь.

VI

Размеренным, неторопливым шагом от Набережной до вокзала идти минут тридцать, не больше. Григорий явился в назначенное место, как и договорились, ровно за час до отправления поезда. Поставив сумки недалеко от входа на перрон, огляделся. Обычная суета: кто-то приехал, другие, как и он, уезжают. Но почему напарники не спешат? С Рюминым и Шлыковым-то он знаком, а Скоркина в глаза не видел. Знал, что зовут Вениамином, что ему под тридцать и работает инженером в НИИ. Да, папаша еще у него директор крупного завода. Перед отъездом Григорий с женой не раз обговаривали, как лучше втереться в доверие к Рюмину и его братве, чтобы стать своим человеком. Решили, что лучше всего хорошо угостить, затраты потом окупятся.

На "Волге" подкатил долговязый Шлыков. Водитель стал разгружать и подтаскивать чемоданы поближе к сумкам Парамошкина, а Шлыков с коричневой папкой в руках (будто на совещание собрался). Поздоровавшись, стал рядом. Он был в светлом плаще, в коричневых остроносых ботинках.

– - Не слишком ли легко?
– - спросил Парамошкин.

– - Да нет, плащ на подстежке, под ним свитер и теплое белье. Не думаю, что будет похолодание.
– - Помолчав, добавил:

– - Сами-то тоже, смотрю, почти по-летнему.

– - Это видимость. Под курткой, как и у вас, теплые вещи. Кроме того, я же в прошлом спортсмен.

– - Ах да, этого я как раз и не учел, -- рассмеялся Шлыков. Разговор завязался сам собой.
– - Знаете, -- сказал Шлыков, вот ехал я и думал, что Рюмин опоздает, во всяком случае приедет после нас. Как видите, не ошибся. Ну откуда у него такие замашки?

Только проговорили, как подъехали Рюмин со Скоркиным. Последний невысокого роста, но крепкий, одет в голубую с множеством карманов и застежек пуховую куртку, на голове черная шерстяная шапочка.

– - Веня, -- и достал сигареты.

Рюмин же здоровался шумно, радостно, будто встречался с самыми близкими людьми: обнимал, похлопывал по плечу и чуть не лез целоваться. Это Парамошкину не понравилось. Рюмин, как и Шлыков, оглядел Григория снизу доверху и тоже заметил, что тот оделся легко. Парамошкину пришлось выпятить грудь и расправить плечи, на что Рюмин тут же отреагировал:

– - Да-да, спортсмен, понимаю. Вопросов больше нет, -- и посмотрел на сумки и чемоданы.
– - Так-так -- эти полосатые сумари, -- Рюмин хитро поглядел на Парамошкина, -- бьюсь об заклад, что ваши. Полагаю, не мякиной набиты. Точно? Раз так, то не зря время тратили.

– - От вас ничего не скроешь. Все-то видите и подмечаете, -- отшутился Парамошкин.

– - А как самочувствие, настроение? Радостное, тревожное или поганое?

"Вот прилип, -- подумал Парамошкин.
– - До сих пор присматривается. Изучает? Нет, не с распростертой душой "челноки" в свою компанию принимают, такая, видно, у них психология". Но ему, собственно, таиться нечего. Доволен. С женой помотались не зря. Теперь главное -- довезти груз и поудачнее его продать.

– - Все нормально, еду как на праздник!

– - Даже так?
– - удивился Рюмин.--Вот это похвально. Сам признаюсь, в первый раз здорово волновался. Ну а по проторенной дороге куда легче, правда?

– - Зато у первопроходцев больше славы и почета. Факт неоспоримый.

– - Это философия, хотя частично я с ней и согласен. Однако не будем углубляться.
– - Повернулся к Шлыкову?
– - Это не твой водитель в машине дремлет?

– - Мой, а что?
– - ответил Шлыков и стал протирать очки.

– - Пусть за пивком в киоск смотается. Что-то после селедки пить захотелось.

– - Да, совсем неплохо по паре бутылочек пропустить, -- поддержал его Скоркин и полез в карман за деньгами.

– - А может, с часок потерпим?
– - предложил Парамошкин.
– - Как только отчалим, обещаю и пивко и кое-что покрепче.

– - Раз так, то никаких проблем, -- за всех ответил Рюмин.

"Вот же неугомонный, -- подумал Парамошкин.
– - Сколько в нем энергии! До всего есть дело, всюду сует свой нос. Шлыкову и Скоркину до фени, какие у кого сумки, что в тех сумках, а этому обязательно надо знать. Ишь, "не мякиной набиты?!"

Наконец объявили посадку. Григорий будто играючись рассовал сумки вверх-вниз, на что все обратили внимание, а Рюмин похвалил:

– - Ну и силушка у тебя, братец!

Какое-то время молча постояли у окна. Вскоре позади остался шумный, светлый перрон, прощальная суета. И вот уже за окном темень. Она чередуется с мельканием придорожных и городских огней. Небо почти сплошь покрыто облаками, лишь изредка появляются голубые просветы с мерцающими далеко-далеко звездами и тут же исчезают в облачной мгле.