Убийца среди нас

– - Пойдемте в контору, -- предложил он, чтобы как-то разрядить обстановку. В приемной вся в улыбке -- молоденькая секретарша, а в директорских апартаментах для важного гостя уже приготовлен стол с выпивкой и закуской на две персоны. Хозяин кабинета любезно помог раздеться, показал, где можно помыть руки и привести себя в порядок, потом, как положено, предложил пропустить "по грамульке", сам при этом от удовольствия потирая ладони.

– - На выбор, -- улыбался он.
– - Что больше уважаете -- водку или коньяк?

"Наверное, считает, что я сейчас несказанно обрадуюсь, -- подумал Кондратьев.
– - Как же все это наигранно, как старо и пошло! Будто по-другому и вопроса не решить, а обязательно с выпивкой. Ишь как рад стараться угостить не за свои кровные. Ждет ответа, а руки уже по привычке тянутся к коньяку. Знает, что мало найдется таких, кто откажется на дурничку пропустить пару рюмок хорошего коньячку".

– - Я не пью, -- сказал Кондратьев, и у директора округлились глаза.

– - Да-а?..
– - протянул он удивленно, будто услышал что-то сногсшибательное, не вписывающееся ни в какие рамки.

– - Говорите, что там за вопрос ко мне.

– - Да-да, вопрос... Но... но как-то не тово, -- показал он руками на стол.
– - Готовился, старался, и все зря?

– - Ничего. Обойдемся. Вот кофейку выпить можно.

– -Хорошо-хорошо, будет кофе. Шурочка!
– - крикнул директор.
– - Принеси нам кофе.

"А интересно все-таки получается, -- думал Кондратьев, наблюдая за суетой директора.
– - Стал бы он угощать водкой или коньяком, да еще с таким отменным закусоном, всего лишь несколько лет назад, когда я работал подсобником в ремонтном цехе? А теперь лебезит и чуть в рот не заглядывает..."

Секретарша принесла кофе и тут же удалилась. Директор кряхтел, собираясь с мыслями и помешивая ложечкой кофе.

– - Понимаете, Виктор Игнатьич, -- сказал наконец.
– - Мы, "дальнобойщики", пожалуй больше всех беззащитны и ущемлены. Работа специфическая, водители в семье почти не бывают. Да что я говорю, вы и сами не хуже меня знаете. А тут еще всевозможные препоны и каверзы. Где-то с полгода назад пришли люди от некоего мафиози. "Глотники" с тех пор нас просто затерроризировали оброком. Вот мы думали, думали и решили обратиться к вам. Помогите!

– - А чего ж в милицию не обращаетесь?

– - В милицию... Если честно, то и наш брат, и коммерсанты милиции в таких делах доверяют меньше. Знаете почему? Да с нас же сдерут потом больше налогов. Уж лучше с вами, по договоренности и без волокиты. Но вы, ради Бога, не думайте, оплатим, как положено. Вот, собственно, и все. Что скажете?

– - Что скажу, что скажу...
– - глубокомысленно хмыкнул Кондратьев.
– - А то, что противник сильный. Его просто так, на хапок, не возьмешь. Надо все продумать. Но попробуем, раз просите.

– - А вы этого Глоткина знаете?

– - Еще бы!

– - Как все поменялось. Это ж надо! Даже представить раньше было смешно, а теперь какой-то Глоткин командует, и ведь ничего с ним не поделаешь.

– - Что верно, то верно. Но ведь и раньше, согласитесь, кто жил, а кто существовал. Так как будем рассчитываться? Только без договоров, надеюсь, понимаете, что мы их не подписываем. Тут вера на слово, и мы не подводим. Да и всякой канители меньше. Сами только что говорили про милицию.

– - С оплатой будет так. Ваш брат Геннадий Игнатьич просил продать ему "КамАЗ". Обещаю продать, ну, скажем, за половинную стоимость.

– - Старье небось?

– - Нет, никакое не старье. "КамАЗ" почти новенький. Дадим денег. Кроме того, ваш брат просил кое-что из запчастей. В обиде не останется.

– - Ладно, согласен, -- сказал, подумав, Кондратьев.
– - Считайте, что договорились.
– - И, не допив кофе, стал одеваться. Вскоре он с охранниками выехал за ворота автохозяйства, а довольный директор потирал руки.

...А на другой день, ближе к вечеру, Кондратьеву позвонил Парамошкин и сказал, что Рюмин обговоренные предложения по оплате принял. "Крышей" фирме "Надежда" будет группировка Виктора Кондратьева.

XLIX

Наконец-то давняя мечта Рюмина и его друзей осуществилась! Иван Семенович Скоркин, директор одного из крупнейших заводов Каменогорска, Указом Президента назначен губернатором области. С утра об этом сообщили средства массовой информации. Новость каменогорцами встречена, как и следовало ожидать, по-разному. Сторонниками "перестройки" -- на ура, противниками -- с возмущением, что, мол, вот еще один коммунист, переметнувшийся в демократы, дорвался до большой власти. Оценки категоричные и не в его пользу: завод развалил, теперь угробит и всю область.

А больше всех были рады этому назначению друзья сына Скоркина Вениамина: Шлыков, Рюмин и Парамошкин. Судьба свела их с младшим Скоркиным в "челночных" поездках за "кордон". Когда-то они об этом только мечтали, теперь дождались своего часа и хотели как можно быстрей осуществить при новом губернаторе свои задумки и планы.

Григорий Шлыков полагал, что старший Скоркин поддержит его кандидатуру на должность мэра Каменогорска. Его поддержка могла сыграть для него решающее значение.

У Рюмина с Парамошкиным были свои планы. Они хотели создать фирме "Надежда" льготные условия, и без Скоркиных тут не обойтись. С Веней нужно срочно встретиться. Человек он эмоциональный, податливый и пока сам, при папашиной-то поддержке, не увяз в личных торгово-хозяйственных проблемах, надо озадачить. Рюмину поручалось договориться о дне встречи. Парамошкин с Ириной должны были закупить все необходимое для застолья, а Шлыков взялся подобрать место встречи. Оно должно быть удобным, неброским, а главное, чтобы там никто не мешал. Зачем светиться -- пойдут потом всякие разговоры и домыслы!

Все получилось именно так, как и планировали. Рюмина Веня уважал больше всех и во встрече ему не отказал, а остальное было делом техники. Местечко, куда друзья приехали на двух машинах, всем понравилось, оно было уютным и удобным. Главное, что не было никого из посторонних, кроме дежурившего на входе старика и двух водителей, подобранных лично Шлыковым. Они сидели в машинах.

Обслуживанием занимались Надя и Ирина, выглядевшие великолепно. Но вот все приготовлено, расставлено, налито. Стали рассаживаться.

– - Помните, как в песне поется: "Милый друг, наконец-то мы вместе..." Я бы эти слова перефразировала по другому: "Что ж, друзья, наконец-то мы вместе!" -- сказала Надя.

– - Умница, Надюша, -- похвалил ее Рюмин.
– - Но не будем сейчас углубляться в лирику, а срочно предоставим слово для тоста нашему дорогому Вениамину Скоркину. Веня, говори!

Веня встал, взял рюмку, оглядел своих друзей. Лицо простецкое, радостное, но если чуть-чуть повнимательнее всмотреться в глубину карих глаз, то можно заметить, что они в данный момент хитровато-самодовольные. Но это, если приглядываться. Каждый хотел высказать Вене личную преданность. Ждали, что скажет именинник, от него теперь зависит многое. И Веня это, несмотря на внешнюю простоту, понимал, потому и прищур глаз хитроватый: "Вот, мол, как жизнь обернулась. Теперь не я, а вы ко мне дорогу искать будете". Думал так, но вслух сказал другое.