Убийца в тени сосны

Пока мы стояли в очереди, подошло ещё человек пятнадцать. К турниру допускались только старшеклассники, а то бы тут вообще столпотворение было.

— Смотри! — шепнул мне Артём, указывая куда-то глазами.

Взглянув вправо, я увидел незнакомого парня. Он шёл один, неся рюкзак в опущенной руке. Высокий, худой, с растрёпанными белыми волосами. При этом видно, что спортсмен, и осанка хорошая. Наверняка быстрый.

— Голицын? — спросил я.

— Думаю, да, — ответил Артём. — Судя по цвету волос.

Точно. В нашей школе таких немного. Как там его зовут? Руслан, кажется.

Парень встал в очередь со скучающим видом. Взгляд его блуждал по коридору и другим учащимся. Вдруг он заметил меня. Я явно привлёк его внимание: Голицын уставился мне в глаза и стоял так секунд пять. Лишь затем отвернулся.

Так-так… Кажется, мои подозрения подтверждались. Не даром его сюда перевели.

Очередь двигалась быстро, так что минут через пять мы уже были у двери. Перед тем, как войти в учительскую, я быстро обернулся и взглянул на Голицына. Парень пристально смотрел на меня, но тут же отвёл глаза.

Сомнений больше не было: это засланный казачок! И, кажется, я догадываюсь, из какой он семьи.

В учительской сидели трое преподов, что объясняло, почему очередь двигалась так быстро. Плюс они выдавали готовые бланки, куда следовало лишь вписать имя, фамилию, класс и то, каким Даром ты владеешь. Времени это много не отнимало, так что мы справились за пару минут. У нас приняли листки, просмотрели, кивнули и отпустили, дежурным тоном пожелав удачи.

Когда мы вышли, я снова встретился взглядом с Голицыным. На этот раз беловолосый не стал отворачиваться. Глаза у него были голубые и холодные. Я не раз видел такое выражение — в зеркале.

— Ты домой? — спросил Артём.

Я в это время смотрел на Голицына. После такого обмена взглядами, если я не подойду выяснить, в чём дело, будет подозрительно. Парень может сообразить, что я о чём-то догадываюсь.

— Коля! — с лёгкой тревогой проговорил Артём. — Ты чего завис?

— Погоди. Дай мне минутку.

Я двинулся вдоль очереди. За Голицыным никто так и не занял — он стоял последним.

— Привет, — кивнул я. — Мы знакомы?

— Пока нет, — после едва заметной паузы ответил беловолосый. — Руслан Голицын. Извини, что пялился на тебя. Просто ты, вроде как, знаменитость.

О, да он мигом сориентировался! Молодец.

— А я уж было решил, что не узнал старого знакомого, — сказал я, холодно улыбнувшись. — Николай Скуратов.

Голицын протянул руку. Пришлось её пожать.

— Ещё раз извини, — сказал он. — Не хотел тебя смутить.

— Ну, добро пожаловать в школу. Ты к нам надолго?

— Это уж, как предки решат, — парень кисло ухмыльнулся. — Надеюсь, что нет.

— Ладно, ещё увидимся. Например, на турнире.

Я уже отступил, но тут мне пришла в голову одна идея. Я решил её проверить.

— Ты случайно не знаешь Софию?

— Какую Софию? — нахмурился мой собеседник.

— Голицыну.

— Хм… Да, вроде, мы пару раз встречались.

— Я подумал, может, вы родственники.

— Ну, у нас одна фамилия.

— В смысле — из одной семьи.

Парень помолчал.

— У нас большие семьи.

Ясно. Кажется, я угадал. Но окончательно это станет ясно, когда Павел узнает у отца, из какой новенький семьи. Подожду. Вроде, пока не горит.

— Удачи на турнире, — кивнул я. — Софии привет. Если, конечно, увидишь её.

С этими словами я отошёл и двинулся по коридору.

Глава 16

Артём меня нагнал.

— Это что было? — тихо спросил он.

— Ты о чём?

— Ваш разговор. Зачем ты вообще к нему подошёл?

— Познакомиться. Нужно же было поприветствовать новичка.

— Не понимаю я тебя, — задумчиво проговорил Елагин. — У вас какие-то тёрки?

— О чем ты? Какие у нас могут быть тёрки, если мы только что познакомились?

Артём пожал плечами.

— Мало ли… Я подумал, что вы уже встречались раньше. Похоже было.

— Просто мне не понравилось, как он на меня пялился.

— Пялился? — удивился мой собеседник. — Я не заметил.

— Ну, а я вот обратил внимание.

— Наверное, дело в том, что ты местная знаменитость, — улыбнулся Елагин. — Всё-таки, не каждый пацан так быстро двигается по жизни.

— Не каждый? — я приподнял брови.

— Пожалуй, ты единственный, — поправился Артём. — Во всяком случае, на моей памяти.

Мы расстались у школьных ворот. Я отправился домой, где меня ждали дела, появившиеся с присоединением новых земель. Нужно было не только навести там порядок, но и заняться строительством жилых домов, а также проверкой производств. Вернее, их учётом и — кое-где — реновацией. Так что дел было по горло.

Кроме того, намечалась встреча представителей Зелёного и Синего кланов. При активном посредничестве Мейнгардта, разумеется. В течение недели пришлось трижды ездить на всякие собрания, слёты и совещания. Сколько раз голосовали за пункты грядущего союза — не сосчитать! Меня эти заседания утомляли и раздражали: я чувствовал себя просто тем, кто время от времени поднимает руку, так как почти ничего во всём этом не понимал — кроме того, что два клана договариваются о сотрудничестве в разных сферах. Уверен, я мог бы провести это время с куда большей пользой, но статус землевладельца и главы рода обязывал присутствовать. Я даже делал вид, что принимаю в обсуждениях активное участие, хотя явно главные моменты решались на встречах глав двух кланов.

Князь Синих показался мне желчным и мрачным человеком, постоянно пытающимся выгадать побольше для своих, так что встречи затягивались, превращаясь в торги. Иногда хотелось просто встать и долбануть этого аристократа чем-нибудь тяжёлым, чтобы внести в заседания немного движухи.

Тем не менее, процесс шёл. У меня на территории было решено построить новое, совместное производство крылатых ракет и кассетных боеприпасов. Такое же должно было быть и в маркизате Мейнгардта. Соответственно, необходимо было усилить охрану территорий, на что клан выделил мне кучу бабла.

За эту же неделю я выяснил через Павла и Аню, кто такой Руслан Голицын. Оказалось — племянник Валерия Голицына, главы Шестого отдела. Что-то в этом роде я и подозревал. Похоже, у меня завёлся в Белом секторе враг, причём мстительный. Не знаю, что они там задумали, но хорошо бы разрушить их планы. Новенький ко мне не лез и вообще делал вид, что я ему совершенно не интересен, однако я то и дело замечал обращённый на меня издалека взгляд. То, что он не искал ссоры, означало, что план заключается не в том, чтобы вызвать меня на поединок, как делали другие, имевшие ко мне претензии. Это неведение создавало ощущение подвешенного состояния. Оно не особо нервировало, но всё же малость напрягало. Проблема с Голицыным заключалась ещё и в том, что парень не давал повода до него докопаться и заставить выдать себя. Формально он просто учился в нашей школе, никого не трогая. Даже на пару кружков записался. Что странно, учитывая его намёки на то, что в заведение его сослали ненадолго — в качестве наказания.