Убийства в замке Видер

— Я так и знала, что вы всё забыли!

— Что забыл?

— Два года назад вы сбили Эдмона Гибера, и теперь он на всю жизнь прикован к инвалидной коляске. Вы не понесли наказания, ибо ваш адвокат вытащил вас, и виноватым оказался мой брат. И я, Мари Гибер, прострелю вам голову.

Мари прицелилась, и Шондер напрягся, готовый броситься на неё.

Ещё мгновение — и…

— Не стоит, Мари, — мягко сказал Райне, и Мари вздрогнула и оглянулась на него, а Райне уже забирал пистолет.

Глава тринадцатая. Ужас продолжается

Райне не находил себе покоя, когда не видел Берту Мур. Её внезапная мигрень заставило его чуствовать себя ответственным за неё. И пусть писательница ненавидит его, пусть обращается холодно и зло — он взял её под свою негласную защиту. И здесь он потому, что искал её — и, услышав знакомый голос из комнаты Шондера, несколько удивлённый, направился туда.

Странная и угрожающая картина предстала взору Райне. Берта Мур, направившая пистолет прямо в лицо спортсмена. Шондер с белым окаменелым лицом. А потом Райне узнал, что в замке нет никакой знаменитой писательницы. Есть Мари Гибер, мстящая за изуродованную жизнь своего брата. И у него несколько секунд, чтобы помешать ей изуродовать и свою жизнь.

Райне действовал мгновенно: окликнул лже — писательницу, и когда та, вздрогнув, обернулась, быстро шагнул вперёд и ловко забрал пистолет.

Мари с ненавистью смотрела на него.

— Что вы тут делаете? Вы опять за мной следите? Идите вы к чёрту!

Бросившись к нему, француженка попыталась схватить пистолет, но Райне не позволил ей этого:

— Нет.

— Как вы мне надоели! Надоели до смерти своим постоянным присуствием, слежкой за мной…

— На этот раз я даже рад, что герр Райне оказался здесь, иначе вы бы меня пристрелили, — сказал Шондер и подойдя, протянул руку Райне: — Дайте пистолет.

Вместо этого Райне передал пистолет Бейкеру, который, замешкавшись, вошёл в комнату, и увидев которого, Мари ядовито протянула:

— Ну всё ясно. Вы оба следили за мной.

— Должен же был я узнать, кто вы на самом деле, — спокойно ответил Бейкер. — Сами вы отказались говорить, так что пришлось действовать самому… Так вы — та самая Мари Гибер, брат которой пострадал в аварии, совершённой Шондером?

Мари непрязненно смотрела на инспектора.

— Почему — та самая? Вы что — то слышали?

— Доходили до меня отголоски, но я не имел удовольствия с вами встретиться, поскольку это дело было очень быстро закрыто.

— Эдмон на всю жизнь остался прикован к инвалидной коляске, а этот… — Мари с ненавистью взглянула на молчавшего Шондера.-… а этот даже не захотел встретиться с моим братом! Всё уладил через адвоката, а уж тот постарался, чтобы дело не вышло за закрытые двери суда. И если вы будете защищать этого человека, то вы ничуть не лучше него.

Бейкер словно не слышал.

— Так за Карлом Шондером вы пробрались в замок? Да ещё под именем Берты Мур? Берта Мур — моя тётка, — объяснил инспектор удивлённым Шондеру и Райне. — Именно она послала меня сюда, чтобы остановить эту юную особу.

— Я не стану с вами разговаривать! — зло ответила Мари. — А вы… вы берегитесь, — сказала она Шондеру. — Я потратила два года, чтобы подобраться к вам так близко, и вам крупно повезло, что вы остались живы. Но это ненадолго. Вы всё равно ответите за искалеченную жизнь Эдмона. И мне всё равно, что сегодня не удалось совершить задуманное. Я всё равно добьюсь своего, вам ясно? Убийца!..

Очень тяжело было Бейкеру, но он должен был это сделать. И прочь личные симпатии!.. Он служитель Закона и должен быть бесспристрастен.

Инспектор, помедлив, шагнул к Мари, и француженка всё поняла.

— Вы меня арестуете?

— За покушение на убийство, — с тяжёлым сердцем признал Бейкер. — Простите, это закон.

Он хотел взять девушку под руку и вывести из комнаты, но их остановил Шондер. Всё это время он молчал и только смотрел очень странно. Райне, внимательно за ним наблюдающий, видел, что что — то мучает Шондера.

— Стойте, — внезапно сказал спортсмен, и инспектор оглянулся на него. — Не надо. Я против.

— Вы не будете заявлять?

— Не буду.

Словно камень свалился с души Бейкера.

— Уверены? — поинтересовался он, за что удостоился презрительного взгляда Мари.

Теперь она будет уверена, что он прямо — таки рвётся запрятать её в тюрьму.

— Уверен, — резко ответил Шондер. — Думаете, передумаю? Я сказал, что не стану заявлять, но тем не менее на вашем месте я бы проверил… — тут Шондер окинул Мари презрительным взглядом: — … эту писательницу.

Мари в свою очередь смерила его не менее презрительным взглядом, а затем повернулась к Бейкеру и спросила вызывающе:

— Вы вернёте мне оружие?

— Вам оно не нужно.

Мари и инспектора смерила взглядом, развернулась и вышла из комнаты, не забыв на прощанье посильнее хлопнуть дверью. Последнее было весьма затруднительно — дверь была из дуба, и красивого ухода не получилось.

Мари вся кипела. Месть не удалась, и мало того, Шондер великодушно отказался на неё заявлять! Какой благородный выискался! Если он думает, что смягчит её сердце, то глубоко заблуждается. Она не простила и не простит. Из — за него Эдмон никогда не встанет на ноги, и его жизнь не будет прежней. Местью ничего не решить? Чушь! Месть поможет погасить огонь, пылающий в ожесточившимся сердце. Месть — это всё, что ей нужно!

Мари не думала о том, что раскрыта, о том, что нет оружия, о том, что месть — это не выход и что её лучше оставить высшим силам. Два года она выслеживала гонщика, два долгих изматывающих года она пыталась подобраться к нему… и не слушала слов брата, который умолял её остановиться.

Эдмон не узнавал свою любимую сестру. Весёлая, озорная, она изменилась, похудела. Обычно смешливые глаза смотрели зло. Она постоянно срывалась в поездки, бросила работу в престижной французской газете и всюду следовала за Шондером, разрабатывая план мести. Когда же Эдмон потребовал прекратить, она грубо ответила, чтобы не лез не в своё дело.

В погоне за виновником трагедии Мари потеряла всё: работу, друзей, и даже брат отдалился от неё. Она мстила за него — и отдалялась, пытаясь добраться до Шондера. Эдмон остался там, в своём мире, а Мари всё гналась и гналась за возмездием, не замечая ничего вокруг.

Ненависть бурлила в душе, и Мари не сомневалась, что если бы сейчас Шондер вышел вслед за ней, она бы придушила его. И даже не думала бы о последствиях.

Дверь за спиной хлопнула, и, приготовившись к тому, что это навязчивый Райне, Мари повернулась с намерением сказать ему парочку — другую «приятных» слов. Но с Райне был и инспектор, однако Мари это не остановило, и она уже приготовила едкую фразу, когда в коридоре появилась очень бледная баронесса, которая, увидев Райне, бросилась к нему: