Убийство Бабы Яги

Боярский сын задумчиво потер подбородок, вспоминая других ведьм в Тридевятом царстве, да только напрасно – не было таких вовсе. Всех их после крещения Тридевятого царства церковь православная извела, кроме старожилки Бабы Яги.

– А как же тогда Алеша в избу вошел и пломбу не сорвал? – вдруг спросил Иван, подивившись собственной сообразительности.

– Алеша блоху подковать может, на чем и попался, когда воевода Камень облаву на Блошиный рынок производил. Теперь его редкий талант на службу Тридевятому царстве поставлен. Он и в терем любой может незаметно проникнуть, коль надобно будет. Незаменимый для разведки молодчик.

– Так, может, это он Бабу Ягу убил? – не унимался боярский сын.

– То-то же и оно, молодой человек, то-то же и оно, но я уже все проверил. Алиби есть у Алеши. На службе он был в ночь убийства Бабы Яги. Вся казарма за него свидетельствовала.

– А вдруг сговор имел место быть? В армии – все друг другу, как братья родные, – искал лазейку для обвинения Иван, ведь втайне мечтал место Алешино рядом с воеводой занять.

– Так я под пытками признания все получил, в достоверности которых не сомневаюсь, ведь щекотка до инфаркта довести может, – с достоинством расправил усы кот и ловко кончиком острого, как бритва, когтя, аккуратно отрезал кусочек волоса красной девицы и поместил в платочек беленький, который спрятал куда-то в закрома своей пушистой черной меховой шубы.

– Чудно же у вас вышло, профессор Баюн! – восхищенно воскликнул Иван Васильевич, когда кот легким движением хвоста аккуратно снял защитную пломбу с двери, совершенно ее не повредив, да так, что при желании ее можно было опять незаметно поставить.

– Как гласит пословица, коты в любую дверь горазды войти, – промурлыкал в ответ Баюн и проскользнул в затхлую темную избушку на куриных ножках, откуда нестерпимо воняло пылью, пряной травой и гарью.

Иван поспешно последовал за профессором, чуть не скатившись кубарем со ступенек исследуемого ими места преступления.

***

– Пункт второй. Защитная пломба «Петушиное перо» на окне не сорвана, а это значит, ни жертва, ни преступник не проникали в помещение через окно…

– Постойте, не так быстро, профессор Баюн! – воскликнул боярский сын, которому писать на весу было неудобно, ведь кот запретил ему строго-настрого к чему-либо прикасаться в избушке, чтобы не оставлять отпечатки пальцев. – А как работает эта защита? В чем ее норов?

– Норов в том, молодой человек, что в случае проникновения в жилище через окно, заговоренное петушиное перо кукарекает, а если быть точнее – кукарекает Избушка на курьих ножках. Звук этот настолько тревожный и угнетающий психику, что вся местная болотная нечисть утопилась из-за прогрессирующей депрессии, а пограничные войска слышат куриный вой аж за тридевять земель, ведь у жертвы подписан договор мгновенного оповещения с Ветром Буйным, поэтому крайне не рекомендую вам трогать эту пломбу, молодой человек.

Иван Васильевич быстро отдернул руку от переливающегося золотом и пламенеющего во мраке избы диковинного пера. Света от него было столько, что он мог не только свободно писать или читать, а даже, наверное, вышивать бисером, что, конечно же, делать не умел, но подумалось ему почему-то именно так.

– Итак, модой человек, записывайте: пункт третий. Исследование печного дна с целью анализа содержимого пепельной массы.

Кот вдруг подпрыгнул и ударился об пол, и на лапах его вдруг появились кипенно-белые тряпичные носочки, в которых он запрыгнул на почерневшую от копоти печь, юркнув во входное отверстие.

– Профессор Баюн! А как же отпечатки! Вы там изрядно сейчас наследите, да так, что придется избу дотла сжигать, чтобы скрыть ваше незаконное проникновение, – немного пожурил кота боярский сын, но тот в долгу не остался, и, выпрыгнув обратно, важно произнес:

– Это перчатки изоляционные, изготовлены из погребального савана святого провидца Мухомория, которые скрывают любые следы. Подарок на юбилей от патологоанатомического отделения Лукомоского медицинского центра, – с достоинством отрапортовал кот и продолжил:

– Пишите: вывод, двоеточие. Следов проникновения в помещение через жерло не обнаружено. Защитная пломба на хайло не стоит…

– Что? – ошарашенно посмотрел на кота Иван, но профессор Баюн иначе понял его восклицание.

– Благодарю, что напомнили. Отметьте в протоколе, что конкретно было мной обнаружено: пепел трех видов, происхождение которых следует незамедлительно установить. Подчеркните: срочно отправить на экспертизу в лабораторию. Инициалы – профессор Баюн Баюнович Кот. Место для подписи оставьте.

Боярский сын наклонился к коту, который облизнул правую лапу и поставил на берестяном свитке отпечаток своей лапы, после чего потребовал поместить документ в тубу, запечатать сургучом и в течение трех суток отправить по адресу: Тридевятое царство, град Лукоморный, терем «Дуб Зеленый», светлица номер шесть. Коту Б.Б. До востребования.

– На сегодня осмотр места преступления завершен, молодой человек, – довольно промурчал кот, выскользнув из избы вслед за свои помощником, – и к полуночи успели. Хорошая работа. Приглашаю вас в корчму «Колобок», чтобы отметить наше успешное сотрудничество бокалом молока.

Иван Васильевич сверкнул белозубой улыбкой, но вежливо отказался, сославшись на то, что батюшка уже его, небось, ищет, да и нельзя ему всякие увеселительные заведения посещать.

– Увы, увы, молодой человек. Я порой забываю, что вы не кот и не можете ходить, где вздумается, и жить сами по себе. Позвольте, я урегулирую вопрос с корчмой, ведь я хочу провести экспертизу девичьего волоса – с вашей помощью, конечно.

Не успел боярский сын и глазом моргнуть, как профессор Баюн поймал лапой серого ночного мотылька и, ткнувшись в него мордой, скороговоркой произнес:

– Мотылек, мотылек, лети к Василию Богдановичу на огонек, сообщение передай и на волю улетай: «Баюн Банович Кот Ивана на стажировку берет, чтобы обучить его разуму-уму и внедрить в Боярскую Думу».

Профессор Баюн дунул на мотылька и тот со скоростью света помчался на край земли, вспыхнув, как яркая звездочка.

– Вот же диво дивное, чудо чудное! – ахнул боярский сын, на которого с жалостью посмотрел ученый кот.

– Нынешнее поколение совершенно не разбирается в новейших колдовских технологиях, – покачал головой профессор Баюн и вздохнул, – это СМС, молодой человек, скоростной мотылек-связист. Любые сообщения предает мгновенно. Правда, потребляет тлю в немереных количествах, но других нареканий нет.

Вдруг Дремучий лес прорезала яркая белая звездочка, и возле головы Ивана Васильевича затрепетал другой мотылек – желтенький с пятнышком на брюшке.

– «Хо-хо-хо, профессор Баюн, доброй ночи! Иван! Стажируйся где и сколько хочешь. Место я тебе в Думе найду. Только не приводи ко мне в терем вдову».

Это был довольный голос Василия Богдановича, который откуда-то знал кота Баюна, о котором Иван до сего дня и слыхом не слыхивал.

– О какой вдове говорит батюшка, профессор Баюн? – полюбопытствовал боярский сын у своего ученого работодателя, пока они шли по тропинке к коню, привязанному к стволу березки.