Убийство и Дама пик

– Карина, - сказал он, услышав в трубке знакомый низкий и хрипловатый голос, - мне нужно Д с тобой встретиться. Пустяки: забрать у меня ключи от моей тачки, а потом, когда-нибудь, перегнать ее к твоему дому. Да бабы достали... Да, хочу на какое-то время лечь на дно. Давай в Царицынском парке со стороны моста. Поговорим, а потом посидим в ресторанчике, он там славный, уютный. Через два часа. Хорошо? Карина, за мной не пропадет, ты же знаешь. Ну, до встречи...

Он уселся в джип и увидел, что на коробке передач сохранились следы запекшейся крови. Его передернуло, но делать было нечего, время, как говорится, пошло. Ах да, у этой стервы в машине всегда был отличный бар: рюмочка чего-нибудь крепкого ему не помешает. Да, бар классный, даже шампанское во льду охлаждается. Ну, эта газировка ему сейчас совершенно ни к чему, а вот "Гран-Марнье"... Прекрасно, именно то, что нужно. Уже не так пахнет в машине пряными духами Императрицы, уже выветрился сладковатый запах любимой туалетной воды Марианны. А ветер по дороге очистит салон совсем. Вперед!

Через полчаса действие спиртного ослабело. Но он чувствовал, что никогда еще не вел машину так уверенно, как сегодня, что он совершенно трезв и может позволить себе еще одну рюмочку. Или две. Главное - не превышать скорость, не привлекать внимание досужих милиционеров. Впереди уже сияют огни Москвы, скоро кольцевая дорога, нужно свернуть направо, доехать до Бирюлева, а там уже он почти на месте. Как удачно вышло, что одна из его прежних пассий прямо-таки обожала Царицынский парк и он досконально изучил это место. Никогда не угадаешь, что и когда может в жизни пригодиться. Так, вот и мост через пруд. До назначенного времени - минут десять, Карина, очень пунктуальна, так что можно расслабиться и выпить еще, тем более что в бутылке и осталось-то всего на одну рюм-ку благородного напитка. Ничего, когда он провернет задуманную операцию; он почаще будет пить Дорогой французский коньяк. Себя надо баловать.

Серый "жигуль" Карины он заметил, когда машина уже припарковалась рядом с джипом. Женщина выходить не спешила, тогда он сам вылез наружу и галантным движением распахнул дверцу автомобиля своей приятельницы.

– Рад тебя видеть, дорогая, - проворковал ои, протягивая руку. Спасибо, что откликнулась.

Карина потянулась было к нему и тут же отпрянула:

– От тебя смертью пахнет!
– прошептала она. Он расхохотался:

– Смертью? Дай Бог, чтобы от всех пахло именно такой смертью. Это французский коньяк, Кариночка. Кстати, хочешь чего-нибудь выпить? Тут потрясающий бар...

Карина вышла наконец из своей машины и медленно обошла джип.

– Откуда у тебя это?
– спросила она бесцветным голосом.

– Дали поносить, - дурашливо усмехнулся он.
– На время.

– И на какое же время?

– Не все ли тебе равно?
– отмахнулся он. В присутствии Карины, да еще после бутылки коньяку жизнь казалась ему прекрасной, а от досадных мелочей можно было просто отмахнуться.

– Зачем я тебе понадобилась?
– сухо спросила женщина.
– Ты пьян? Что ты вообще натворил?

Александр Николаевич подхватил ее под руку и повел в сторону пруда, где в это время уже почти не было гуляющих горожан.

– Меня будут искать, - сообщил он патетическим шепотом.
– По подозрению в убийстве и угоне автомашины. Но я никого не убивал, а машину мне дали...

– Поносить, - саркастически заметила Карина.
– Мне-то хоть не ври, Александр. Я ведь все равно узнаю правду.

– Ну да, ты же у нас ясновидящая! Чем больше денег платят, тем яснее видишь.

Его явно заносило, но он уже не владел собой. Хмельное вдохновение уступало место тревоге и злости на всех и вся. Хотя и сейчас он еще понимал, что с Кариной ему ссориться - глупее глупого. Она его последняя надежда.

– Прости, пожалуйста, у меня неприятности. Не хотел тебя обидеть. Но я действительно никого не убивал...

– От тебя пахнет смертью, - упрямо повторила Карина.
– Мне тяжело рядом с тобой. Что ты от меня хочешь?

– Помощи, - почти смиренно ответил он.
– Вот ключи от моей машины. Она стоит на Арбате, в Малом Власьевском переулке, недалеко от салона красоты. Забери ее, пожалуйста, поставь в свой гараж. Там, в багажнике, целое состояние. Мы с тобой будем обеспечены на всю жизнь.

– Мы с тобой?

– медленно переспросила Карина.
– С каких это пор ты связываешь со мной дальнейшую жизнь? И что это еще за сокровище у тебя в багажнике? Ты что-нибудь украл?

– Ну, знаешь!
– вспыхнул он.
– В каких еще преступлениях я, по-твоему, виновен? Говори сразу.

– Не знаю, - покачала головой Карина.
– И знать не хочу. Я выполню твою просьбу, но, учти, в последний раз. Позже заберешь машину - и забудь о моем существовании. Я больше не желаю участвовать в твоих сомнительных делишках и плести всякие небылицы твоим женщинам, чтобы ты имел возможность с ними познакомиться и переспать. Не желаю изображать цыганку, когда тебе приходит такая фантазия. Тем более, что платишь ты за этот маскарад просто смешные деньги. Или отдариваешься побрякушками, которые то ли где-то позаимствовал, то ли тебе их подарили... за любовь. С меня хватит. Давай ключи, и мы расходимся.

Он вложил ей в руку ключи от автомашины, повернулся, чтобы уйти, и понял, что идти ему в общем-то некуда. Разве что в свою коммуналку - так там его в два счета обнаружат, да еще соседи будут под ногами путаться.

– Кариночка, - искательно попросил он, - а можно мне у тебя пару деньков побыть? В гостиной, на диванчике. Я не помешаю. Ну, пожалуйста.

Карина яростно фыркнула и тряхнула головой с длинными смоляными кудрями. Сейчас в ней необыкновенно ярко проступило цыганское происхождение, чуть сглаженное образованием и цивилизацией:

– Я сказала - все! Проси, не проси, ничего не получишь, кроме того, что я обещала. И не скрипи зубами, не боюсь я тебя, понял? Кого ты там убил - не знаю, но со мной у тебя это не пройдет. У цыганки, как у кошки, две жизни. И вспомни, что я тебе один раз говорила, когда ты меня погадать упросил: трех дам погубишь, на четвертой споткнешься, сам сгинешь. Прощай, красавец. Сам под смертью ходишь, так других туда не втягивай. Уходи!

Она стояла к нему спиной, гордо выпрямившись и уперев руки в бедра. Он сам не понял, как в его руке оказался тяжелый камень, и точно со сторо--ны наблюдал, как этот камень с силой опустился на затылок Карины. Она упала без единого звука, а он выдернул из ее руки ключи от своей машины, толкнул обмякшее тело с обрыва, вниз, к пруду и, не дожидаясь всплеска воды, бросился к тому месту, где оставались машины. Слава Богу, там никого не было. Он прыгнул в машину Карины, нашел "хвост" - пучок проводов от замка зажигания - и выдрал его целиком из-под кожуха. Красный провод - всегда от стартера - замкнул на массовый, еще не остывший движок зачихал, схватился - поехали!

Куда вот только поехали? Домой. Не в коммуналку, а домой, к семье. Там его не будут донимать расспросами, там ему приготовят ванну, дадут горячего чая, а может, и покрепче что-нибудь найдется, и вообще будут рады, что он наконец-то возвратился из своей трудной и опасной командировки. Утро вечера мудренее, придумается что-нибудь. Не может быть, чтобы не придумалось.

Главное - свидетелей не осталось. Ни прямых, ни косвенных. Вот это действительно главное.

Глава 16 "НЕ ОТРЕКАЮТСЯ, ЛЮБЯ..."

Как часто бывает, что встречаются два совершенно разных человека - из разных миров, с разными интересами, разным культурным уровнем, разным воспитанием и-о, чудо!
– влюбляются друг в друга и даже иногда женятся. А потом лукавый карапуз Амур со стрелами убегает дальше строить свои козни, а двое влюбленных остаются один на один со всеми мыслимыми и немыслимыми проблемами и заморочками. Каждый - со своими привычками, своим характером, своим прошлым. И общее у них только одно: надежда на совместное будущее. Будто два камня с острыми углами, которые постоянно трутся друг о друга. Сколько же должно пройти времени и пролиться крови - в переносном смысле слова, разумеетcя чтобы стерлись острые углы, обтесались и стали ровными грани! Сколько нужно желания, любви и, главное, терпения! К сожалению, не всем это бывает под силу...