Убийство на Оксфордском канале

К тому же было совершенно очевидно, что убийца Облома, кто бы он ни был, имел самое непосредственное отношение к Люку Флетчеру и каким-то его темным делишкам.

Все эти попытки посмотреть на дело с позиции пострадавших были пустой тратой времени.

Но больше у Хиллари ничего не было — спасибо Мэлу, мать его, Мэллоу. Хотя, конечно, есть еще вариант вернуться в Большой дом и снова угодить в лапы к пудингам.

Ну уж нет. Не дождутся.

Глава 7

Вместо Джорджа Клуни они пошли на Бреда Питта. Впрочем, Джанин, похоже, не возражала.

Глядя на происходящее на экране, Мэл поймал себя на досужей мысли о том, что на самом деле сделал бы человек, если бы его вот так вот ударили в живот. Одно можно сказать точно — отпружинить, словно резиновый мячик, и перепрыгнуть через стену высотой шесть футов после такого он бы не смог. Скорее согнулся бы пополам, застонал, а потом картинно блевал бы на улице. Может, даже заплакал бы. Мэл своими глазами видел, как крепкие мужики — и плохие злые парни, и полицейские, еще злее и грознее этих парней, — исполняли все три варианта. Ему и самому довелось в юности, в одной стычке. Помнится, из глаз у него брызнули слезы, после чего он накрепко запомнил, что удар кулаком в живот после плотного ужина из рыбы с картошкой ничем хорошим обернуться не может.

Если только вы не Бред Питт.

Он не то чтобы увидел, но почувствовал, как рядом улыбнулась Джанин Тайлер. Он снова сосредоточился на экране и увидел, что сцена боя сменилась романтической.

И почему, спрашивается, он пригласил ее в кино, а не на ужин? С ужином оно как-то проще. А в кино он не был уже много лет. Возможно, подумалось ему, что где-то в глубине души он догадался, что кино понравится Джанин больше, чем ужин в маленьком дымном джаз-клубе. А почему он так решил? Он стал исследовать последовательность своих умозаключений, как человек с больным зубом исследует языком дыру и не может оторваться, невзирая на боль. Ответ был ослепительным и совершенно точным. Просто Джанин была как раз в том возрасте, когда человек любит голливудские блокбастеры и охотно принимает их эскапизм, не омрачая его скептицизмом усталой зрелости.

Да ведь она почти на двенадцать лет моложе его самого!

Он тяжело вздохнул. Он чувствовал себя старым. Очень старым.

* * *

В пабе «Лодка» — одном из двух пабов Труппа, — затевалась движуха. Второй паб назывался «Веселый лодочник», и Хиллари твердо решила его игнорировать. Пусть ей и пришлось причислить себя к лодочникам, но веселиться она по этому поводу не собиралась. Ну, а если в Труппе затевалась движуха, то, значит, начинались соревнования по игре в дартс.

Хиллари пробралась к стойке, намереваясь заказать большую порцию водки. Но она не успела даже открыть рот. За стойкой на другом конце сидел пудинг.

Тот, симпатичный. Которому она понравилась.

Он, конечно, тоже ее увидел, и по его приятному, с правильными чертами лицу пробежало выражение испуга, сменившееся легким смущением.

Обручального кольца он не носил, но Хиллари готова была поспорить, что где-то у него есть девушка. Через десять лет — она видела это как наяву, — он станет главным инспектором или даже суперинтендантом, будет женат, обзаведется положенным (два целых четыре десятых) количеством детей, новой машиной и неподъемной ипотекой.

Подошел Пол Дэнверс и кивком светловолосой головы указал на бар:

— Детектив Грин? Позвольте вас угостить.

Хиллари фыркнула.

— А вам разве положено? — Она чувствовала, что ведет себя, как вредный подросток, но какая к черту разница! — А если ваш сержант увидит, что вы ставите мне выпивку? Вдруг он потом будет на вас коситься?

Пол рассмеялся:

— Придется рискнуть.

Впрочем, после ее слов он действительно представил себе, как Кертис глубокомысленно поднимет бровь.

Он неловко заказал себе сидр, а Хиллари нехотя попросила водки, которую он ей и принес. Они устроились за столиком в глубине зала, подальше от распаленных игроков в дартс. Играли женщины из «Чайного дома», а уж им под горячую руку лучше не попадаться, особенно когда против них выходили суровые булочницы из «Очага хлебопека».

Хиллари ехидно усмехнулась.

— Ну как, удалось нарыть что-нибудь важное о моей беззаконной и в высшей степени подозрительной деятельности? Или, скажете, что не понимаете, о чем это я?

— Ничего такого я говорить не собирался, — с обезоруживающей серьезностью ответил он. — Вы не ездили отдыхать за границу, вам на лодку не доставляли дорогостоящих покупок, по крайней мере, таких, о которых нам было бы известно. Вы даже не стали покупать машину поновее, хоть бы и с рук.

— У меня «фольксваген». О новой машине можно не думать до… ну, еще лет десять точно.

Пол улыбнулся. Хиллари не ответила на улыбку. Она и в самом деле легко могла представить себя пятидесятилетнюю за рулем все того же автомобиля.

— Так как идет расследование? — спросила она, но тут же подняла ладонь. — Знаю, знаю. Извините за вопрос.

Отчего это я так разошлась, подумала она. Впрочем, водка помогла отогнать эту мысль.

Пол испытующе посмотрел на нее через столик.

— Почему же вы спросили?

Хиллари отвела взгляд, словно ребенок, которого поймали за тем, что он отрывает крылышки бабочке. Прекрасно. Только этого не хватало. Бар, водка и йоркширский пудинг в роли психотерапевта. Вот уж веселье так веселье — любой обзавидуется.

* * *

Мэл открыл калитку, ведущую в маленький, заросший сорняками сад, и настороженно огляделся. Перестроенный викторианский таунхаус — полное описание в трех словах. Самая настоящая коммуналка — тосты с фасолью и вечно полная корзина для стирки. Он и сам когда-то живал в этих клоповниках.

Давно. Очень, очень давно.

— Лучше не входите, — твердо сказала Джанин. — У меня соседки. И обе сейчас дома.

Само собой, мрачно подумал Мэл. Соседки. Он пригласил на свидание девушку, которая делит квартиру с двумя другими девицами. Мало того — вдобавок она еще и из его команды, пусть и временно. Что у него за дурацкая привычка думать членом вместо головы?

— Спокойной ночи, сэр, — сказала Джанин и сжала губы так, что ему послышался отчетливый щелчок. Мэл вздрогнул и посмотрел на нее. Когда абсурдность сказанного дошла до нее самой, Джанин ужасно смутилась, а он, не в силах сдержаться, расхохотался.

— Сэр… — Она поднялась на порог, а призрак поцелуя все маячил над ними, словно грозовая туча.

Но спустя мгновение Джанин остановилась, мечтая, чтобы земля у нее под ногами разверзлась и поглотила ее целиком, и вдруг тоже засмеялась.