Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! (сборник)

Суперинтендант прочел завещание, осторожно положил его на стол и сдержанно сказал:

– Значит, наследниками являются Кеннет и Антония Верекер, они получают равные доли состояния Арнольда Верекера после того, как будут выплачены долги.

– Да, – подтвердил Джайлс, просматривая бумагу, взятую в одном из ящиков. – Это так.

– То есть смерть Арнольда Верекера приносит им очень значительную выгоду.

– Я не могу так сразу сказать, насколько велико личное состояние Арнольда. Около шестидесяти тысяч фунтов.

Суперинтендант посмотрел на него.

– А пакет акций рудника?

– Он, – ответил Джайлс, кладя пачку бумаг на одну из стоп, которые разложил на письменном столе, – из-за отсутствия у Арнольда детей мужского пола переходит к Кеннету по условиям завещания его отца. Я подумал, что вы захотите увидеть его, поэтому привез копию.

– Спасибо, – сказал Ханнасайд, протягивая руку. – Я очень признателен. Вы сберегли мне много времени, мистер Каррингтон.

– Не за что, – ответил Джайлс.

Суперинтендант, хмурясь, прочел завещание Джеффри Верекера.

– Очень странный документ, – заметил он. – Похоже, остальным его детям завещается только личное состояние отца – и даже оно делится между ними четырьмя. Как это понять, мистер Каррингтон?

– Он не такой странный, как представляется, – ответил Джайлс. – Мой дядя был помешан на компании «Шен-Хиллз майн». В его время она не была таким громадным концерном, как сегодня. Дядя верил в нее и создал частную компанию для управления ею. Она должна была расширяться и ни в коем случае не уходить из семьи. Поэтому он оставил свой пакет акций Арнольду с переходом прав к его старшему сыну, если у него будут сыновья, а если не будет, то Роджеру и его наследникам, или, в случае смерти Роджера без законного наследника мужского пола, Кеннету. Его личное состояние достигало тридцати трех тысяч фунтов и в то время представляло собой более значительное наследство. Оно должно было делиться поровну между четырьмя детьми. Но через несколько лет после смерти дяди его вера в возможности «Шен-Хиллз» оправдалась благодаря открытию на одном из участков богатейшего месторождения доломита, если вам интересны технические подробности. Арнольд флотировал рудник как государственную компанию – и вы прекрасно знаете ее нынешнее положение. Пакет акций Арнольда стоит, видимо, около четверти миллиона.

– Очень приятно унаследовать такой пакетик, – сухо заметил Ханнасайд.

– Очень, – согласился Джайлс.

Возникла краткая пауза.

– Так, давайте займемся письменным столом, – сказал Ханнасайд. – Нашли что-нибудь, могущее иметь какое-то отношение к этому делу?

– Совершенно ничего, – ответил Джайлс и протянул ему дневник. – Я надеялся, там могут быть указаны его свидания по субботним вечерам, но он лишь прочеркивал субботы и воскресенья. Кстати, я пока не нашел его чековой книжки. Она была при нем?

– Да, она у меня, – сказал Ханнасайд, передавая книжку Джайлсу. – Вижу, он выписал себе в пятницу чек на сто фунтов. На первый взгляд, сумма слишком крупная, чтобы носить ее при себе, но, видимо, у него это вошло в привычку.

– Вошло. Думаю, толстая пачка денег приятно возбуждала его.

– Это свойственно многим. Однако меня слегка удивило, что, когда обнаружили его труп, при нем было всего тридцать фунтов и какая-то мелочь. Так быстро истратить семьдесят фунтов – это слишком, если, конечно, он не оплачивал никаких счетов.

Джайлс просмотрел пачку квитанций.

– За это число здесь ничего нет. Может, купил украшение своей последней любовнице.

– Или эти деньги достались таинственному посетителю, о котором говорил дворецкий, – задумчиво произнес Ханнасайд. – Хотел бы я встретиться с этим улыбчивым незнакомцем.

Он взял небольшую папку для писем и стал методично просматривать ее содержимое. Большинство писем он сразу же откладывал, но одно на несколько секунд привлекло его внимание.

– Хм-м! Полагаю, вы его видели?

Джайлс поднял голову:

– Что? А, это письмо! Да, видел. Там есть еще письма – о, вы взяли их!

Суперинтендант держал плохо составленную просьбу о пятистах фунтах, написанную неровным почерком Кеннета. В письме с предельной простотой говорилось, что Кеннет на мели, готовится к свадьбе и ему нужны деньги, чтобы выплатить несколько долгов. К нему был приложен лист с машинописным текстом, озаглавленный «копия», где с такой же простотой говорилось, что Арнольд не собирается давать или одалживать безответственному идиоту даже пятисот пенсов, а уж тем более пятисот фунтов. При дальнейших поисках было обнаружено второе письмо от Кеннета, написанное на половинке листа писчей бумаги. Оно было предельно лаконичным и выражало пылкое желание автора свернуть единокровному брату его гнусную шею.

– Очень выразительно, – равнодушно произнес суперинтендант. – Прошу вашего разрешения забрать эти письма.

– Забирайте, конечно, – ответил Джайлс. – Особенно последнее.

– Насколько я понимаю, Кеннет Верекер ваш клиент?

– Да.

– Ну, что ж, мистер Каррингтон, будем откровенны. Человек вы разумный и понимаете так же, как я, что ему придется дать отчет о своих передвижениях в тот субботний вечер. Но я тоже разумен, и мы гораздо лучше поладим, если скажу вам сразу же, что из-за этих писем я не стану немедленно требовать ордера на арест этого молодого человека. Тот, кто принимает решение убить кого-то, вряд ли будет извещать об этом намеченную жертву.

Джайлс не был уверен в рассудительности своего кузена, но лишь кивнул и сказал:

– Конечно.

Суперинтендант сложил все три письма и сунул в свой блокнот. Глаза его слегка сверкнули.

– Но если он похож на свою сестру, это меняет дело, – сказал он. – Теперь давайте взглянем на эту книгу.

С этими словами он раскрыл ее. Джайлс начал укладывать бумаги обратно в ящики стола.

– Алло! – неожиданно произнес Ханнасайд. – Что скажете об этом, мистер Каррингтон?

Джайлс взял книгу и обнаружил, что она раскрыта на странице с цифрами. В первой колонке были написаны карандашом разные даты; против них стояли названия различных фирм; в третьей колонке были указаны различные суммы денег, за каждой стоял вопросительный знак и жирно подчеркнутые черным карандашом другие суммы. Внизу каждый столбик цифр был суммирован, и разница, составлявшая триста пятьдесят фунтов, была не просто подчеркнута, но жирно обведена черным карандашом.

– «Джон Доулиш лимитед», – медленно прочел Джайлс вслух название одной из фирм. – Это не они изготавливают буры? Похоже, это счета компании.

– Мне кажется, кто-то мошенничал с этими счетами, и Арнольд Верекер это обнаружил, – сказал Ханнасайд. – Видимо, нам придется заглянуть в контору «Шен-Хиллз», мистер Каррингтон, если вы не возражаете.

– Нисколько не возражаю, – ответил Джайлс, – только мне не совсем понятно, зачем вам нужно, чтобы я…

Его прервал дворецкий, притворивший дверь в комнату.

– Прошу прощения, сэр, но мистер Каррингтон хочет поговорить с вами по телефону, – сказал Тейлор.

Джайлс удивленно поднял голову:

– Мистер Каррингтон хочет поговорить со мной?

– Да, сэр. Переключить звонок в эту комнату, или предпочтете говорить из коридора?

– Будь добр, переключи. – Джайлс поднял трубку стоявшего на столе телефона и взглянул на Ханнасайда. – Не возражаете? Звонит мой отец, хотя что ему нужно, не представляю. Кстати, он юрисконсульт компании Арнольда. Арнольд передал свои частные дела мне отчасти потому, что мы близки по возрасту, отчасти потому, что они с моим отцом не могли заниматься всем сразу, но бизнес остался… Алло, сэр! Доброе утро. Да, говорит Джайлс.