Убийство в приграничном замке

Торн поднял бокал и поставил на столик. Все затаили дыхание. Едва крупинки алхимической соли коснулись остатков отвара, как он зашипел, забулькал и пошел пузырями, точно закипев.

Лорд окончательно помрачнел.

– Тот, кто покусился на мою мать, на свою госпожу, ответит за это! – тяжело произнес он. – Мать, ничего не пей и не ешь без проверки.

– Ты тоже, – вставил Каил.

Торн мрачно покосился на него и отрезал:

– Я вообще есть не буду, пока не выясню, с кого спустить шкуру. Фларинен, хватить дрожать! Да соберись ты! Сколько можно трусить – я найду преступника. Оставьте нас. Все.

Фларинен, служанки, Каил, а за ним и Скай с Ником покинули опочивальню госпожи. Травник быстро ввел Пита в курс дела.

Тут же их перехватил лекарь:

– Спасибо вам. Вы ведь спасли госпожу.

– Это все Ник. Он почуял отраву.

– Я благодарю тебя от всего сердца, – церемонно поклонился Каил, прижав руки к сердцу. – Уверяю, Торн тоже выразит свою признательность. Но чуть позже.

– Сейчас важна не признательность, а то, как подкопытень попал в бокал госпожи, – ответил Ник.

Лекарь кивнул.

– Ты прав. Потому пока прошу вас немного подождать. Когда Торн поговорит с матерью, мы вернемся в комнату и обследуем посуду и вещи госпожи Арны.

Ни Скай, ни Ник не возражали.

Торн беседовал с матерью долго: не меньше половины свечи. Но наконец дверь спальни открылась, и мрачный, как грозовая туча, лорд вышел наружу.

– На рассвете собираемся в Большом зале, – на ходу известил он лекаря.

– Понял. Пока осмотрю госпожу и изучу посуду, – отозвался тот.

Торн кивнул и вышел в коридор.

Скаю и Нику пришлось подождать еще немного, пока Каил убедится, что с госпожой все в порядке. Потом дверь спальни приоткрылась, и они приступили к изучению бокала, еще теплого ковшика с длинной ручкой, из которого Лисси наливала отвар, кувшина с ледяной водой и ложки для размешивания отвара.

Скай подкопытня не чуял: собственный запах вечернего сбора старой госпожи был густым, терпким и насыщенным. Так что обнюхивать посуду пришлось Нику. Сама госпожа Арна уселась на стул и внимательно следила за тем, что делает травник. То ли все еще не верила в то, что ее пытались отравить, то ли просто привыкла следить за всем, что творится в ее замке.

Не прошло и десятой части свечки, как травник и лекарь сошлись на том, что яд был в ковшике, в котором готовили отвар. Крупинка совиной соли подтвердила их подозрения.

Каил взялся допрашивать служанку, готовившую отвар:

– Матильда, я знаю, что ты не пыталась отравить госпожу, – убеждал он бледную перепуганную служанку. – Но кто-то хотел навредить госпоже Арне. Вспомни, все ли было в порядке на кухне, когда ты готовила отвар? С травами, с посудой? С кухарками?

– Все… все было как всегда… – глотая слезы, пробормотала служанка.

– Кто заходил на кухню, пока ты там была?

– Поварята туда-сюда бегали. Господин распорядитель заглядывал, но он всегда приходит в это время проверить, все ли хорошо. Госпожа Розалинда с господином Рортом заходили за сладким. Служанка госпожи Адалинды забирала фрукты. А, еще господин Олет приходил за… ой, не помню зачем. Никого постороннего не было!

Она зарыдала с новой силой, словно ее уже обвинили в злоумышлении против госпожи и сейчас потащат на расправу.

Интересно, что на кухне было так много народу. Хотя, если подумать, замок не так велик, да и кухня в нем одна, и то, что Розалинда, Рорт или Олет проголодались, само по себе не так странно, учитывая, что они волшебники. Рорта они вроде как исключили из числа подозреваемых, а вот Фларинен и тот же Олет вполне могли бы, улучив момент, добавить в сбор лишний ингредиент. Вот только зачем?

– Ты отходила от отвара, Матильда? – продолжал допытываться лекарь.

– Нет! Я только поболтала с Молли и Дженн, но далеко не уходила. Отвар не должен перекипеть – госпожа этого не любит.

– Хорошо, а кто подходил к кувшину?

– Да никто! – всплеснула руками служанка. – Ну, то есть мимо все проходили – я ж не в печь кувшин совала, а на теплушке готовила, но никто туда ничего не клал!

Она клялась, что с травами все было в порядке, что никто не просил добавить в отвар что-то новое, а если и попросил бы, то она бы отказалась.

Госпожа Арна все это время хранила гордое молчание. И Скай готов был поклясться, что она что-то знает. Или, по крайней мере, крепко подозревает кого-то.

– Что ж, давайте осмотримся на кухне, – в конце концов решил Каил.

Затем обратился к Арне:

– Госпожа, постарайтесь отдохнуть. Я скажу Торну, чтобы вас не тревожили до утра.

Старая хозяйка пожала плечами: мол, мне все равно.

Когда волшебники и травник уже выходили из ее опочивальни, госпожа спросила:

– В отваре было много яда?

Все трое остановились и обернулись.

– Так много или нет? – повторила она.

– Судя по реакции с совиной солью – подкопытня даже в бокал попало преизрядно. То есть в самом ковшике яда было очень-очень много, – пояснил лекарь.

Старая госпожа кивнула, словно эти слова подтверждали какие-то ее собственные мысли.

– Вам что-то известно, госпожа? – нахмурился Каил.

– Нет. Ступайте, – велела Арна, величественным жестом отправляя их прочь.

На кухне, к счастью, никаких следов подкопытня не обнаружилось, так что после изучения кухонного хозяйства Каил отпустил гостей вздремнуть перед утренним совещанием в Большом зале.

Скай, очутившись в постели, велел себе отложить все вопросы на утро и честно проспать все отведенное для отдыха время, но не тут-то было: вопросы никак не хотели оставаться без ответов.

И кто же это все-таки был? Служанке Скай поверил: она рыдала и боялась искренне. Да и причин травить госпожу у нее вроде бы не было: Пит говорил, что служанки Арну уважали, побаивались и любили. Но даже если бы кто-то из прислуги и затаил обиду, сложно поверить в то, что этот кто-то решил свести счеты с хозяйкой именно тогда, когда все и так взбудоражены отравлением Рена. Вдвойне странно, что этот кто-то захотел воспользоваться тем же ядом. Разве что у него был запас подкопытня. И сначала этот кто-то убил Рена, а затем попытался убить госпожу. Но в таком случае здесь дело не в личных счетах. Получается, у госпожи Арны, дававшей деньги Крею, есть сообщник?

Волшебник долго не мог уснуть и, глядя в потолок, даже додумался до мысли: а вдруг Арна сама себя попыталась отравить – при травнике, что примечательно, чтобы отвлечь любопытных и настойчивых чужаков от расспросов? Нет, тогда она должна была точно знать, когда и зачем к ней придет Скай с помощником, а Скай и сам этого не знал еще утром.

Ладно, надо все-таки попытаться поспать. Что там советуют, если не получается? Горные гости говорили, что надо считать тсарлаков. Раз тсарлак, два тсарлак, три тсарлак… На тридцатом мохнатом быке волшебник безмятежно заснул.