Уцелевший

Она сказала, что ее руки такие же гладкие, как куриные грудки без кожицы.

И у нее жизнерадостная походка, она сама так сказала.

— Когда ты станешь знаменитым, — сказала она, — не говори про меня как про жертву, или про чудовище, или что там еще. — Она сказала: — Ты будешь продавать людям свою религию и все, во что ты веришь, но не ври про меня, хорошо? Я тебя очень прошу.

Так что в мои обязанности знаменитости входит, в частности, и эта еженедельная телепрограмма. Мне помогает одна известная тележурналистка. Она представляет меня в начале. Она объявляет рекламные паузы. Она включает людей, которые звонят на прямой эфир, чтобы задать мне вопросы. Мои ответы мне выдает телетекст. Звонки в студию — бесплатные. Помогите мне. Исцелите меня. Накормите меня. Выслушайте меня. Тем же самым я занимался в своей паршивой квартирке, только теперь это транслируют на всю страну.

Мессия. Спаситель. Уведи нас на небо. Спаси нас.

Исповеди и признания по домашнему телефону, исповеди и признания на центральном телевидении — они точно такие же, как и теперешний мой рассказ перед бортовым регистратором. Моя исповедь.

При всех лекарствах, которые я принимал в то время, я бы никому не советовал читать вкладыши с описанием побочных действий. Если хотите спокойно спать, то никогда этого не читайте. Побочные эффекты — это не то, что обычно показывают по центральному телевидению.

Рвота, газы, понос.

Побочные эффекты включают в себя: головную боль, лихорадочное состояние, головокружение, сыпь, повышенную потливость.

Я поимел все по полной программе:

Расстройство желудка.

Запор.

Общее недомогание.

Сонливость.

Изменение вкусовых ощущений.

По словам моего личного тренера, это все от примаболина — что у меня звенит в ушах. Дрожат руки. Потеют затылок и шея. Это может быть взаимодействие разных лекарственных препаратов.

По словам моего личного тренера, это, в общем, неплохо. Я теряю вес, даже когда просто сижу.

По словам моего личного тренера, лучший способ достать запрещенные стероиды — найти кота, больного лейкемией, и отнести его к ветеринару. Зверюге пропишут стероиды для животных, которые эквивалентны лучшим стероидам для людей. Тренер сказал: если кот протянет достаточно долго, можно набрать запас на год вперед.

А когда я спросил его, ну а как же кот, он ответил, что кот его мало волнует.

Журналистка сидит напротив. У нее коротковатые ноги. Уши скрыты под волосами, видны только мочки с серьгами. Все свои трудности и проблемы она держит в себе. Все ее недостатки тщательно скрыты. От нее пахнет только лаком для волос. Даже ее дыхание пахнет лаком для волос. Она сидит, положив ногу на ногу. Руки сложены на коленях. Она вся свернута и уложена, как оригами из плоти и крови.

Согласно раскадровке, я сижу на диванчике в жарком свете прожекторов. Вокруг меня — телекамеры, провода и молчаливые техники и операторы, которые выполняют свою работу в темноте за кадром. Агент тоже здесь. Стоит в полумраке, сложив руки на груди, и поглядывает на часы. Сценаристы вносят последние поправки в мой текст перед тем, как он появится на телетексте.

На маленьком столике у дивана — стакан холодной воды со льдом, и если я хочу пить и беру стакан, рука у меня дрожит, так что кубики льда в стакане позвякивают о стекло, и агент качает головой и говорит мне беззвучно: нет.

Запись пошла.

По словам журналистки, она чувствует мою боль. Она читала мою автобиографию. Она знает все про мое унижение. Она читала про унизительную проверку, когда тебя раздевают догола и продают, как раба. Мне тогда было всего семнадцать-восемнадцать лет, и все эти люди, все члены церковной общины, таращились на меня голого. На голого раба, говорит она. На раба. Голого.

С того места, где я сижу, я вижу агента, как раз над плечом журналистки. Вокруг него, в темноте, собрались сценаристы. Одетые.

На экране телетекста появляется надпись: ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛО ТАК УНИЗИТЕЛЬНО. КОГДА ТЕБЯ ПРОДАЮТ, КАК РАБА. ДА ЕЩЕ ГОЛОГО.

Согласно телетексту: ЭТО ОСКОРБЛЯЛО МОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ДОСТОИНСТВО.

Согласно телетексту: ОШУЩЕНИЕ БЫЛО УЖАСНОЕ. КАК БУДТО МЕНЯ ИСПОЛЬЗУЮТ… КАК БУДТО МЕНЯ ГРЯЗЬЮ ОБЛИЛИ.

Сценаристы толпятся вокруг монитора и беззвучно повторяют слова, которые я произношу вслух.

Пока я читаю слова с экрана, журналистка смотрит в темноту, на режиссера, и легонько касается своего запястья. Режиссер поднимает два пальца, а потом — восемь. Кто-то из технического персонала заходит в круг света и поправляет локон над ухом у журналистки.

Телетекст мне подсказывает: МЕНЯ ПОСТОЯННО НАСИЛОВАЛИ. В ЦЕРКВИ ИСТИННОЙ ВЕРЫ — ЭТО БЫЛО ОБЫЧНОЕ ДЕЛО. ИНЦЕСТ БЫЛ В КАЖДОЙ СЕМЬЕ. ЭТО СЧИТАЛОСЬ ВПОЛНЕ НОРМАЛЬНЫМ. А ЕЩЕ — СЕКС С ЖИВОТНЫМИ. ПОКЛОНЕНИЕ ДЬЯВОЛУ. ДЕТЕЙ ПРИНОСИЛИ В ЖЕРТВУ САТАНЕ, СПЕРВА НАДРУГАВШИСЬ НАД НИМИ ВСЕМИ ВОЗМОЖНЫМИ СПОСОБАМИ. А ПОТОМ СТАРЕЙШИНЫ ИХ УБИВАЛИ. И ПИЛИ ИХ КРОВЬ. КРОВЬ ЭТИХ ДЕТЕЙ, С КОТОРЫМИ Я СИДЕЛ ЧУТЬ ЛИ НЕ ЗА ОДНОЙ ПАРТОЙ. СТАРЕЙШИНЫ ЕЛИ ИХ МЯСО. ОНИ ЕЛИ УБИТЫХ ДЕТЕЙ. А В ПОЛНОЛУНИЕ СТАРЕЙШИНЫ ТАНЦЕВАЛИ ГОЛЫЕ, ОДЕТЫЕ ТОЛЬКО В КОЖУ, СОДРАННУЮ С УБИТЫХ ДЕТЕЙ.

Да, говорю я, это было по-настоящему страшно.

Телетекст мне подсказывает: У МЕНЯ В КНИГЕ ОПИСАНЫ ВСЕ СЕКСУАЛЬНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ЧТО ТВОРИЛИСЬ В ОБЩИНЕ ЦЕРКВИ ИСТИННОЙ ВЕРЫ. КНИГА НАЗЫВАЕТСЯ «СПАСЕН ОТ СПАСЕНИЯ», И ПРОДАЕТСЯ ВО ВСЕХ КНИЖНЫХ МАГАЗИНАХ.

Там, в темноте, агент и сценаристы беззвучно хлопают друг друга по ладоням. Агент показывает мне поднятый большой палец.

У меня онемели руки. Я не чувствую своего лица. Язык — какой-то чужой. Еле ворочается во рту. Губы вообще омертвели. Околоротовая парестезия.

Побочные эффекты.

Ступни онемели, я их не чувствую. Периферийная парестезия. Мое тело — как будто вообще не мое. Такое же отстраненное и далекое, как мое изображение на студийном мониторе: вот он я, в черном костюме, сижу на коричневом диване. Наверное, то же самое чувствует человек, когда его душа отлетает на Небо и видит внизу свое мертвое тело.

Режиссер машет мне пальцами. Два пальца на одной руке и четыре — на другой. Что он пытается мне сказать, я не знаю.

Текст на экране студийного телетекста взят в основном из моей автобиографии, которую я не писал. Кошмарное детство, которого у меня не было. Согласно телетексту, все члены Церкви Истинной Веры сейчас дружно горят в Аду.

Телетекст мне подсказывает: Я НИКОГДА НЕ ЗАБУДУ ЭТО УНИЖЕНИЕ И БОЛЬ, И ЭТО НЕ ВАЖНО, ЧТО Я СТАЛ БОГАТЫМ, КОГДА УНАСЛЕДОВАЛ ВСЕ ЗЕМЛИ ЦЕРКОВНОЙ ОБЩИНЫ. ТАКУЮ БОЛЬ ПРОСТО НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ.

Согласно телетексту, МОЯ НОВАЯ КНИГА «МОЛИТВЫ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ» ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПОМОГАЕТ СПРАВИТЬСЯ С ТЕМИ СТРЕССАМИ, КОТОРЫЕ МЫ ИСПЫТЫВАЕМ ПОСТОЯННО. КНИГА НАЗЫВАЕТСЯ «МОЛИТВЫ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ» И ПРОДАЕТСЯ ВО ВСЕХ КНИЖНЫХ МАГАЗИНАХ.

По словам журналистки, которая наблюдает за режиссером, наблюдающим за агентом, наблюдающим за мной, наблюдающим за телетекстом, так вот, по словам журналистки, теперь я безмерно счастлив, что освободился от изуверского культа Церкви Истинной Веры. Сейчас мы прервемся на небольшую рекламу, говорит она в камеру, а когда снова вернемся в студию, мы ответим на ваши звонки.