Уцелевший

— Остолоп! — только и сказал де Ришло. — Вот уж не подозревал, что Рекс может свалять подобного дурака... Ох, какой болван!

— Позвонить Вилксу?

— Немедленно, сию секунду!

Мистер Вилкс любезно сообщил: около трех появилась неизвестная лэди. Вскоре к ней присоединился «этот славный американский джентльмен, изредка наезжающий в Кардиналз-Фолли». Поговорив минут сорок, оба вышли и более не возвращались.

— Ну и дурень! Ах, лоботряс безмозглый! — бушевал герцог. — Любому хватило бы четвертой части того, чего Рекс насмотрелся в предыдущие двое суток. Но нет! Пиджак подмышку — и вперед, в объятия Мокатиной девицы! Ставлю сто против одного: Танит, по меньшей мере, подсадная утка. Может быть, и похуже... Остается лишь надеяться, Рекс вернется засветло! Где Саймон?

— С ним безотлучно сидит Мари-Лу. Наверху, в детской. Они, кажется вознамерились вместе искупать Флер и уложить в кроватку.

— И на том спасибо... Идем-ка туда. Флер, как ни странно, может очень и очень помочь нынешней ночью.

— Флер?!

Герцог кивнул:

Молитвы девственниц имеют в подобных случаях огромную силу. Чем девушка либо девочка моложе — тем сильней вибрации, порождаемые молитвой. А крохотный ребенок, вроде Флер, уже достаточно смышленый, чтобы молиться, и совершенно чистый помыслами, наиболее близок к полной и всецелой чистоте. Помнишь: если не станете как дети, не внидете в Царствие Небесное?

Прости, позабыл спросить заранее: Мари-Лу и ты сам не против?

— Разумеется, нет, — с готовностью ответил Ричард. — Пускай малышка помолится за дядю Саймона, что в этом плохого или опасного? Пройдемте через библиотеку.

Ричард приблизился к одному из высоких стеллажей, надавил на кардинальскую тиару, украшавшую один из книжных корешков. Потайная дверь, замаскированная фальшивыми переплетами, скользнула в сторону, и открылась узкая винтовая лестница, высеченная прямо в стене. Итон и де Ришло проворно поднялись на второй этаж, и мгновение спустя Ричард открыл изнутри новую скрытую дверцу.

Детская пустовала, однако в прилегающей ванной комнате обнаружились все трое. Саймон, облаченный в нянюшкин клеенчатый передник, торжественно мылил стоявшую посреди ванны Флер, а Мари-Лу, присевшая на краешек ванны, покатывалась со смеху, созерцая неуклюжие действия друга, имевшего в обращении с детьми примерно столько же опыта, сколько в управлении самолетом.

Разок-другой Саймону уже доводилось купать Флер во время предыдущих приездов, поэтому девочка воспринимала его присутствие как нечто само собою разумеющееся. Но герцог никогда не выказывал особого интереса к столь обременительным занятиям и явился лицезреть процедуру мытья впервые.

Флер неожиданно явила застенчивость весьма удивительную в существе, имевшем четыре года от роду.

— Мамочка, — воскликнула она, — дядя Белтлан не должен смотлеть на меня! Это... Это... не-пли-лично!

Ответом ей был дружный, искренний взрыв хохота.

— Пускай уходит! — вконец рассердилась девочка.

— Но почему же, дорогая? — лукаво спросила Мари-Лу.

— Потому что... Потому что он мужчина!

Де Ришло торжественно принес малышке надлежащие извинения, откланялся и покинул ванную. Четыре-пять минут спустя к нему присоединились остальные.

Быстрым шепотом де Ришло сказал Мари-Л несколько слов на ухо.

— Безусловно, — кивнула молодая женщина. — Если Флер действительно может содействовать...

Герцог посмотрел на дочь Итонов и ласково обратился к ней:

— Мама каждый вечер слушает, как ты молишься?

— Каждый, — сказала Флер. — А сегодня вы хотите послушать все вместе, да?

Взрослые удивленно переглянулись. Ричард хмыкнул. Мари-Лу вскинула брови. Де Ришло задумчиво склонил голову к плечу.

— А ты слыхала когда-нибудь, как молится мама? — произнес он, помолчав.

Флер наморщила лобик.

— Нет, ни лазу.

Большие голубые глаза сосредоточенно и серьезно уставились на герцога.

— Маму слушает папа, а я уже сплю.

Де Ришло улыбнулся:

— А давайте-ка нынче вечером помолимся вместе!

— Ой, — ответила Флер, — как здолово! Это похоже на новую игру!

* * *

— Здесь нет игры, маленькая, — возразила Мари-Лу. — Когда молишься, нужно, чтобы все было по-настоящему. Взаправду.

— Верно, — подхватил герцог. — И особенно сегодня. Мы станем на колени, в кружок, и дружно помолимся за дядюшку Саймона, хорошо?

— Конечно, — обрадовалась Флер.

— А ты будешь крепко держать его за руку. Совсем крепко. Очень крепко...

Сделали, как велел де Ришло. Флер протянула Саймону пухлую ладошку, но герцог мягко тронул девочку за плечо:

— Немножко не так, дорогая. Левую ручку. В правую руку дядюшки. Сначала помолишься ты, а потом я произнесу молитву от лица всех остальных.

Первые несколько строчек «Отче наш» проворно слетели с детских губ. Взрослые стояли, склонив головы, и безмолвствовали. Флер немного запнулась, Мари-Лу поспешным шепотом подсказала продолжение, и молитва завершилась безо всяких дальнейших заминок. Потом девочка попросила Всевышнего спасти и сохранить маму, папу, дядю Саймона, дядю Сероглазика и няню.

— Теперь, — негромко произнес де Ришло, — прошу тщательно повторять каждое мое слово.

Негромким, ясным голосом герцог восслал мольбу Создателю, дабы Его слугам были отпущены прегрешения, вольные и невольные, дабы воля их противиться искушению и злу окрепла. Де Ришло молил о защите от ужаса, рыщущего в ночи, взывал к беспредельной силе Господа, единственно способной оборонить, просил дозволить собравшимся благополучно встретить грядущий рассвет.

Когда молитва окончилась, Флер уложили, закутали, расцеловали, оставили спать меж плюшевым мишкой и любимой куклой. Взрослые направились вниз, в уютную гостиную Мари-Лу.

Де Ришло продолжал отчаянно волноваться по поводу Рекса. Повторный звонок в «Павлиний Хвост» не прояснил ничего. Американца и девушку точно корова языком слизала.

* * *

Ричард, лишенный вечерней порции шерри, а потому изрядно поникший, робко спросил, нельзя ли пропустить хоть малюсенький глоточек. Выслушав недвусмысленный и довольно суровый отказ, он замолчал и надулся.

— Повторяю, ни капли алкоголя, — твердо заявил де Ришло.

— Чем займемся теперь? — вмешалась Мари-Лу.

— Скромным, вегетарианским ужином, — улыбнулся герцог. — И поскорее. Потом объясните Малэну, что ни под каким видом, ни по какому поводу ни единый слуга не должен входить в это крыло дома до самого утра. Если начнет любопытствовать, отвечайте: герцог намерен экспериментировать с новейшей радиотелеграфной установкой... Нет, пожалуй, внушительнее прозвучит «с телевидением» [42] . Аппарат весьма хрупок и необычайно чувствителен к малейшим сотрясениям, перепадам температуры и сквознякам. Чтоб ни дверь не открывалась, ни шаги не звучали!

42

Первые телевизионные приемники начали появляться на Западе двадцатью с лишним годами ранее, чем в Советском Союзе.