Участковая для нечисти

–  Вот уж не знаю… - Лида отвела взгляд. Ей не хотелось вспоминать про лича. Про то, как тряслись руки, как она раз за разом промазывала, не в силах попасть в левый глаз полуночной твари.
– Миш.

–  Да?

–  Я матушка полуночников, так?

–  Так, - согласился мужчина.

–  Если я прикажу… что-либо своим полуночникам, они меня послушают?

–  Да.

–  А если чужим?

–  Нет. Никогда. Тебя послушают только те, кто находится на твоей территории и под твоей опекой. Никто другой слушать тебя не станет.

–  Так… может тогда мне все это показалось?
– пробормотала Лида.

–  Барышня?

–  Я расскажу. Только… я не знаю, как это объяснить. Может быть, это тоже мне показалось, если вы не видели лича? И был ли он…

–  Если был, мы об этом сразу узнаем.

–  Как?
– изумилась девушка.

Мельник встал, и быстрее, чем Лида сообразила, что делает, она вцепилась в его руку:

–  Не уходи!

–  Тшшш, барышня. Спокойно. Я только схожу сделаю чашку чая.

–  Нет, не надо. Попросим Тимофея, может быть? Только не уходи.

Мужчина плавно опустился обратно в кресло. Сильная девушка снова задрожала. Что именно они не увидели? Кто именно закрыл происходящее от взгляда одной из самых сильных баб ежек столетия?

–  Хорошо, я здесь. Спокойно. Тимофей?

–  Да?
– тихий голос домового зазвучал в комнате, отдельно от него самого.

–  Сделай нам, пожалуйста, чай. А барышне лучше успокоительного отвара завари.

–  Сейчас будет сделано.

–  Барышня. Что случилось на аллее?

–  Он появился… - Лида облизнула мгновенно пересохшие губы. Руки затряслись так сильно, что ей пришлось сжимать их в кулаки, чтобы хоть немного скрыть эту дрожь.

Но, кого она пыталась обмануть?!

Мельник всегда видел все и немного больше.

Его широкая ладонь легла поверх кулаков Лиды и погладила. Мужчина не сказал ни слова, не начал сочувствовать, и за это девушка сейчас была ему бесконечно благодарна.

–  Он появился с дальнего конца аллеи. Шел очень медленно. Я даже не поняла, кто это… Никогда… не видела же их. В тот раз, когда была маленькой… я его и не запомнила толком. А после того, что вы с папой устроили, не узнала бы. Если бы Лешка не сказал.

–  Он сказал?

–  Да. Когда я спросила, кто это, может ли он сказать, Лешка ответил, что это лич. Я когда это услышала… ощутила, что еще несколько мгновений, и я упаду. Прямо тут. И усилия никакого лича не понадобятся. Он… был медленный… лич… только с самого начала. А потом я и опомниться не успела, как он… ускорился. Было очень страшно. Вроде бы… ничего такого. Выглядит как обычный человек, только кожа серая, тонкая… и…

–  Спокойно, барышня. Тихо. Все хорошо. Ты в безопасности. Здесь тебя никто не тронет.

–  Д… да. Я утратила бдительность. Расслабилась… Решила, что я в безопасности. Что раз уж рядом… «легендарный Гусар», а у меня на руке - обрез в браслете, которым может даже безрукий стрелок пристрелить нападающего, то мы справимся с чем угодно. А на деле даже среагировать на движение не смогла. Первым же выстрелом я промазала. Он был близко, но стрелять надо было в левый глаз… у меня тряслись руки. У Лешки пострадала правая рука, и он даже не мог мне ничем помочь. Вторым выстрелом я тоже промазала… И знаешь, я словно в прошлое вернулась. Когда убегала от лича. И… я не просто убегала. Он меня загонял. В какой-то проулок, тупик, где меня уже ждали.

–  Ждали?

–  Я не помню!
– всхлипнула девушка, почти до крови закусывая губу.

– Не помню!

–  Хорошо. Хорошо, барышня, все в порядке. Рассказывай дальше, что было с личем?

–  Мне нужно было время, чтобы перезарядить обрез или чтобы отпустить его и призвать заново. У Лешки не было патронов. У меня не было… ничего, что можно было бы в него кинуть, чтобы отогнать, откинуть. И тогда… я закричала «стоять». И он остановился. Я видела, как отчаянно лич пытался освободиться от неких невидимых пут, но у него ничего не получалось! И… я… выстрелила. Третьим промазала, четвертым попала. От лича осталась куча гнилой плоти. И все… Лешка заставил меня отвернуться, когда плоть начала разлагаться, сказав, что это не то, что мне стоит видеть. Я перекинула его руку через плечо, повела к машине. Только по дороге уже он начал заваливаться и мне пришлось практически тащить его на себе. Собственно, это все. Позвонил ты, и благодаря этому я благополучно доехала до дома.

–  Так. Пришла немного в себя, барышня?

–  Относительно, - криво усмехнулась Лида.

–  Тогда пошли.

–  Куда?!

–  На мельницу. Лешка в себя не придет еще дня три, может четыре. Особь, что его покусала, была не просто кислотная, но еще и ядовитая. Эффект «спящей красавицы» на три-четыре дня ему гарантирован.

Про то, что в сказке заснувшую принцессу будил поцелуй прекрасного принца, Лида и не вспомнила.

–  Подожди, но на мельницу то зачем?! Уже вставать… скоро!

–  Не настолько скоро, чтобы это повлияло на мое решение, барышня. Здесь ты не останешься. Если охота идет на тебя, а так оно и есть, то некромант ни перед чем не остановится. Здесь тебя защитить будет куда сложнее, чем на мельнице. Так что ты не споришь, а одеваешься, берешь с собой сменную одежду, и мы едем на мельницу.

–  Я… спать хочу, - заюлила Лида.
– Да и наверняка на сегодня все закончилось.

–  С тем учетом, как ты себя вела, когда я только вошел - я так не думаю. Собирайся, барышня.

–  Но, Миша!

–  Набор отговорок прибереги до другого раза. Ты идешь со мной.

Спорить хотелось. И капризничать хотелось, что было уж совсем неприлично для взрослого человека. И хотелось спросить, зачем Мише это нужно, но Лида проглотила все вопросы и возмущения и послушно кивнула.

Собрала вещи, выпила маленькими глоточками принесенный Тимофеем отвар, и верхом на келпи вместе с Мишей отправилась на мельницу.

Спустя полчаса, уже укладываясь в пушистой пижаме в кровать, под бок тяжело вздохнувшему мужчине, спать снова предстояло по-пионерски, Лида подумала о том, что если бы Михаила не оказалось рядом, она бы сошла с ума.

Плечи дрогнули.

–  Барышня?
– тут же уловил Михаил неладное.

Сколько угодно и кому угодно Лида могла казаться железной, но она такой не была.

Она могла сегодня умереть.

От руки лича.

Снова, как в кошмарном сне. Как будто вернулась в детство, а оно уже ждало с распахнутой пастью, ощерившейся клыками.

Она могла не вернуться домой, и никогда больше не увидеть принца-медведя. И уж тем более, его расколдовать…

И мало того, что она умерла бы сама, она бы подвела еще и Лешку! Человека, от которого зависел целый отряд, который был нужен и важен на своей должности.