Учебник Российский политический процесс ХХ-ХХI вв. Власть, партии, оппозиция
Шрифт:
Петиция была переписана в 15 экземплярах: 11 для отделов «Собрания» 1 – царю, 2 – министрам внутренних дел и юстиции, 1 – Гапону. Решение правительства не подпускать рабочих к Зимнему дворцу было принято уже 7 января. Гапон, предчувствуя возможное противоборство, направил министру внутренних дел князю П. Д. Святополк-Мирскому письмо, в котором заверил в мирных намерениях рабочих. 8 января Святополк-Мирский отдал распоряжение арестовать Гапона (был выписан ордер № 182 на задержание), доложил Николаю II о ситуации в столице и принятых мерах.
9 января была предпринята попытка остановить рабочих у заставы, но демонстранты стали просачиваться на Дворцовую площадь, войска открыли огонь по безоружным людям. Было убито свыше одной тысячи и ранено более двух тысяч человек. Бессмысленность и жестокость расправы всколыхнули всю страну. Вспыхнули многочисленные стачки рабочих. Появились различные прокламации, обращения, в том числе и либеральной общественности, с призывами обратить оружие против врагов народа – царя, министров, «всех грабителей несчастной русской земли». Вера в царя была
Николай II не ожидал такого исхода событий. Находясь в Царском селе, вечером 9 января, оценивая случившееся, он записал в своем дневнике: «Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего Дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненных. Господи, как больно и тяжело!» [2].
Однако не прекращались вооруженные действия войск и полиции против жителей Санкт-Петербурга и в последующие дни. За «мягкотелость был смещен министр внутренних дел П. Д. Святополк-Мирский. Его заменил человек с консервативными взглядами А. Б. Булыгин. 11 января царским указом была учреждена должность Санкт-Петербургского генерал-губернатора с чрезвычайными полномочиями. Этот пост занял бывший обер-полицмейстер Москвы генерал Д. Ф. Трепов, фактически ставший диктатором столицы. Начались массовые аресты, многих выслали из столицы в административном порядке. Все эти действия свидетельствовали, что мирно договориться, по крайней мере, в данное время, правительство не желало. А. Ф. Керенский в своих воспоминаниях напишет, что власти совершили чудовищную ошибку, «за которую высокую цену заплатили и монархия, и Россия». «Событий «кровавого воскресенья» произвели коренной переворот в мышлении рабочих масс, на которые до этого времени весьма слабо действовала направленная на них пропаганда. Генерал Трепов и те, кто позволил ему совершить этот безумный акт, разорвали те духовные узы, которые связывали царя и рабочих» [3].
Нарастающий протест масс, давление на царя со стороны некоторых министров вынудили Николая II задуматься о других способах борьбы с революцией. Уже 14 января царь заслушал доклады С. Ю. Витте и В. Н. Коковцева по рабочему вопросу. 17 января было созвано Особое совещание под председательством С. Ю. Витте, которому поручалось подготовить проект первостепенных преобразований. 19 января царь принял депутацию рабочих от фабрик и заводов Санкт-Петербурга. Решив продемонстрировать «единение царя с народом», Николай II произнес перед ними речь, которая закончилась словами: «Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить… Но мятежную толпою заявлять мне о своих нуждах – преступно… Я верю в честные чувства рабочих людей, и в непоколебимую преданность их мне, а потому прощаю им вину их» [4].
В феврале произошел социальный взрыв в деревне. В Курской губернии пошла гулять «золотая грамота», написанная якобы от имени царя с призывом передавить всех помещиков и чиновников. Начались погромы помещичьих имений. Широкое распространение получило так называемое «приговорное движение», основными требованиями которого были следующие: «земля должна принадлежать тем, кто ее обрабатывает»; безвозмездное распределение казенных, монастырских, церковных земель; общедемократические требования гражданских прав и свобод.
Однако власть цепко держалась за привычные формы методы управления, шла на уступки неохотно, усиливая неприязнь общественности и недовольство простых людей. 18 февраля царь подписал рескрипт на имя министра внутренних дел А. Г. Булыгина о созыве народных представителей. В этом документе обещалось привлечь избранных от населения людей к участию в предварительной разработке и обсуждении законодательных предложений, но при «непременном сохранении незыблемости основных законов империи». В этот же день были опубликованы Манифест царя, обращенный с призывом ко всем «истинно русским людям» объединиться вокруг трона и дать отпор попыткам подорвать основы самодержавия, без которого невозможно существование самой России, и Указ Сенату «Об усовершенствовании государственного устройства», предписывающий принимать к рассмотрению прошения, врученные или направленные ему представителями различных слоев населения. Эти указы дали законные основания для частных лиц и учреждений обсуждать проблемы власти. Полился поток петиций и прошений. Только за весну 1905 г. крестьяне подали их более 60 тысяч. Однако эти шаги монарха не смогли остановить нарастающую политизацию, не привели страну к согласию. П. Б. Струве высказывал идею о невозможности победы над революцией, уверяя, что ею «можно только овладеть», введя в русло конституционной реформы, немедленных политических реформ, сплочения либералов. Однако власти не спешили с реформами и общественность решительно отвернулась от власти. Обще-земский съезд в апреле 1905 г. пришел к заключению о необходимости немедленного созыва народного представительства «с правом участия в осуществлении законодательной власти». В оппозиции к власти оказались провинциальные земства. Революционеры рескрипт 18 февраля охарактеризовали «тенью народного представительства в тени законодательства», любые попытки «вступить в торг с правительством» расценивали как преступление, измену народному делу. Большинство политических организаций намеревались бойкотировать выборы в Думу. Ждавшее перемен «образованное общество» стало активно объединяться в профессиональные союзы: врачей, учителей и т. п., объединенных в мае 1905 г. в «Союз Союзов». Они представляли собой особый тип организации, отличных от обычных профсоюзов,
так как создавались не для защиты профессиональных интересов, а для обсуждения политических вопросов и выработки общих политических требований. Председателем «Союза Союзов» был избран историк и политик профессор П. Н. Милюков.Всеобщее недовольство и брожение затронули армию и флот. 31 июля 1905 г. состоялся Учредительный съезд Всероссийского крестьянского союза. Это был период так называемой «беспартийной революционности». В стране складывалась общенациональная оппозиция самодержавию. Россия бурлила сотнями собраний всевозможных революционных и оппозиционных партий, союзов, кружков, численностью от десятка человек до сотен, многотысячными демонстрациями и митингами. Любое общественное мероприятие превращалось в протест против существовавшей формы государственного устройства. Характерно, что большинство оппозиционных правительству сил в это время уже имели более или менее разработанные программы политического переустройства страны. Само же правительство приступило к такой работе только в условиях начавшейся революции.
Общий характер политических лозунгов оппозиции и позиция монарха позволяли на этом этапе относительно бесконфликтно сосуществовать революционным и либеральным политическим силам. Идейно-политические разногласия о темпах, глубине, форме преобразований отступили на второй план перед практической задачей модернизации политического строя. Партии, общественно-политические, профессиональные организации не пытались в тех условиях переубеждать друг друга в абсолютной ценности их способа борьбы, ибо они сами с трудом поспевали за стихийным ходом событий. Главной задачей для всех было внести организованность в движение сил, втягивавшихся в политическую борьбу. Революционеры в лице социал-демократов и эсеров активно поддерживали силовые способы давления на правительство, призывая к продолжению стачек, демонстраций, содействуя вооруженной борьбе путем организации военно-боевых групп, комитетов, дружин. Особое внимание уделялось пропаганде в войсках, на флоте. Либералы же всю свою энергию направляли на формирование «сильного общественного мнения», способного оказать давление на власть, чтобы избежать крайностей как «справа», так и «слева». Эта работа велась как через прессу, так и путем активного участия в деятельности различного рода профессиональных союзов, собраний. С весны 1905 г., со времени активного обсуждения вопросов о характере будущего народного представительства и выборах в него, яснее стали проявляться отличия между основными политическими силами. 6 августа были утверждены «Манифест и положение о выборах в государственную Думу», названную булыгинской по имени автора проекта. Дума рассматривалась как представительный законно-совещательный орган. Несмотря на то, что уступки были сделаны, предложенные шаги правительства не устраивали теперь политизированное российское общество. Лозунг активного бойкота Думы, выдвинутый ЦК РСДРП, гармонировал с настроением значительной его части. И Дума была отвергнута.
К осени 1905 г. революционное движение продолжало нарастать. 7 октября началась всеобщая политическая стачка, которая к 13 октября охватила 120 городов России и парализовала всю жизнь в стране. С. Ю. Витте был назначен председателем Совета министров. Вернувшись из Портсмута после подписания мира с Японией, он предложил царю два варианта выхода из кризиса: наделить диктаторскими полномочиями доверенное лицо и подавить революцию, либо пойти на уступки общественному мнению и встать на конституционный путь. Поскольку от диктаторства все уклонялись, царь согласился издать составленный под руководством С. Ю. Витте «Манифест об усовершенствовании государственного порядка» [5]. Вечером 17 октября 1905 г. после подписания Манифеста Николай II записал в своем дневнике: «Подписал манифест в 5 часов. После такого дня голова стала тяжелой и мысли стали путаться. Господи, помоги нам, усмирить Россию» [6]. А 17 октября 1906 г. еще раз подчеркнет в дневниковых записях: «Годовщина дня крушения и мучительных часов прошлого года» [7].
Манифест был опубликован в качестве приложения к официальной газете «Правительственный Вестник». В нем без упоминания слова «конституция» провозглашалось создание нового порядка, российским подданным предоставлялись гражданские свободы, а Государственная Дума наделялась законодательными правами. Содержалось также обещание расширения круга избирателей [8]. Наряду с Манифестом был опубликован и всеподданнейший доклад С. Ю. Витте, в котором подчеркивалось, что корни охвативших российское общество волнений лежат в нарушении равновесия между идейными стремлениями русского мыслящего общества и внешними формами его жизни: «Россия переросла форму существовавшего строя» [9]. Намечалась и некоторая программа реформ.
Революционный натиск на власть был настолько силен, что даже царский Манифест 17 октября не означал для многих прекращения борьбы. Лидер партии кадетов П. Н. Милюков в своих воспоминаниях писал о сдержанном отношении к этому документу, который производил «смутное и неудовлетворительное впечатление». На банкете 17 октября он закончил свою речь словами: «Ничто не изменилось; война продолжается». По мнению Милюкова, он выражал не только свое, а очень распространенное настроение [10].
Манифест послужил основой для принятия серии документов законодательного характера, которые были свидетельством начала серьезных перемен политического порядка. Важнейшими государственными актами явились указы о реформировании правительства, о реорганизации Государственного Совета, об учреждении Государственной Думы, «Основные государственные законы». В них определялись рамки политических свобод, структуры и полномочия высших органов государственной власти, характер и принципы их взаимодействия и полномочий.