Учебник русской истории

Под давлением русской колонизации финские инородцы или покидали свои места, уступая их русским пришельцам, или же подвергались обрусению и постепенно утрачивали свой язык и свое обличье. В том и другом случае финны исчезли бесследно, и на их местах оказывалось сплошное русское население. Летописец, сначала упоминающий о мерянах, потом как будто о них забывает. Если бы меряне выселились в другую область или же были избиты на месте, летопись знала бы об этом. Но так как меряне постепенно и мирно обрусели, то исчезновение их племени совершилось для русских людей совсем неприметно. Однако смешение русских поселенцев с финскими туземцами не прошло бесследно для русских. Они восприняли некоторые физические и духовные черты того племени, с которым роднились на новых местах. Изменился их чисто славянский тип и характер; получилось как бы новое славянское племя. Это племя, в состав которого вошли русские славяне разных областей и племен и некоторая примесь финнов, называется великорусским племенем.

§30. Природные и общественные особенности Владимиро-Суздальской Руси

Природа Суздальской земли была своеобразна и не походила ни на Киевскую, ни на Новгородскую. Здесь не было тучных черноземных пространств, как на юге, а был суглинок. Земля не была так плодородна, как в Поднепровье; но она была гораздо плодороднее, чем вокруг Новгорода. Поэтому население здесь пахало и жило своим хлебом. Но в то же время оно должно было заниматься и подспорными промыслами, по преимуществу лесными. Страна была очень богата лесом, так что даже самые места для пашни приходилось расчищать из-под леса, выжигая его и корчуя пни. В лесах занимались бортничеством (пчеловодством), гнали деготь, добывали лыко и мочалу, наконец, охотились. И земледелие, и лесной промысел способствовали тому, что население не скучивалось в городах, а жило рассеянно мелкими поселками – в селах и деревнях, причем в поселках не бывало и десятка дворов. В лесных чащах лучшими путями сообщения были реки, которыми Суздальская область была очень богата. Крупнейшие из них, Волга и Ока, текли по окраинам области; середина же ее была прорезана массою их притоков, текших в разные стороны и тем самым представлявших большие удобства для сообщения. По этим-то речкам двигались поселенцы, осаживаясь на их берегах и образуя свои общины в пределах речных долин. В Киевской Руси обычным округом был город с принадлежащей ему землей; в Суздальской – речная область с ее сельским населением. Городов в Суздальской земле было немало; но так как здесь не были развиты ни торговля, ни промышленность, то города не имели того значения, как на юге. Они бывали здесь чаще крепостями, чем торгово-промышленными центрами.

Так сама природа края и его положение вдали от культурных краев Европы придавали ему характер простой крестьянской стороны, где главным занятием было земледелие, где господствовали простые формы натурального хозяйства и где не была развита городская жизнь. Порядок заселения этого края был таков, что в нем с самого начала его истории особенное значение приобрела княжеская власть. Мономах и его сыновья получили Суздальскую землю еще в то время, когда русская колонизация была в ней слаба. Князья прилагали заботы к тому, чтобы привлечь в свой край русских поселенцев и устроить их на новоселье. Построение городов, устройство путей и речных переправ было именно их делом. Попадая в новую землю, поселенцы уже заставали в ней хозяина-князя и привыкали считать его собственником занятых ими пространств. С ним они рядились об условиях пользования землею, ему платили подати или «дань» с земли, подчинялись его чиновнику «тиуну» и в случае опасности укрывались в его княжеском городе. Словом, князь являлся здесь не только государем, но и землевладельцем, который овладел землею по праву первого заимщика, первого колонизатора. Именно поэтому власть его стала чрезвычайно сильна: когда Суздальское княжество начало наполняться русскими поселенцами, средства суздальских князей выросли настолько, что дозволили им стать одними из самых могущественных во всей Русской земле. Вечевой порядок, господствовавший в остальных русских землях, не мог развиться в Суздальском крае при сильном влиянии князя на городской быт. В новых городах, основанных князьями, население во всем зависело от строителя города; а старые города Ростов и Суздаль были не настолько сильны, чтобы противопоставить власти князей свои вечевые порядки.

Так образовался к исходу XII в. быт Суздальской земли под влиянием ее природы и условий ее заселения.

§31. Первые суздальские князья

Если не считать Владимира Мономаха, бывавшего лишь наездом в своем Суздальском владении, то первым князем Суздальским следует назвать Мономахова сына Юрия Долгорукого . Он смолоду жил в Суздале и много положил труда на устройство своего княжества. Но он принадлежал еще к тому поколению князей, для которых главные интересы были связаны с Киевом. Когда для Юрия явилась надежда получить великое княжение в Киеве, он обратил все свое внимание на юг, принял участие в усобицах южных князей и, добившись успеха, в 1154 г. переехал в Киев, где и умер в 1157 г. Свою далекую лесную вотчину, в которой он поставил много городов, он променял, таким образом, на беспокойный Киев.

Не таков был его сын Андрей Юрьевич Боголюбский. Вместе с отцом он хозяйничал на севере и вместе с отцом воевал на юге. Когда Юрий завладел Киевом и основался в нем, он посадил Андрея вблизи от себя, в Вышгороде (верстах в 15 от Киева вверх по Днепру). Но Андрей не имел намерения долго оставаться на юге. Вопреки желанию отца, он ушел в Суздальскую землю и поселился в своем городе Владимире на Клязьме, который давно был дан ему отцом. Когда же Юрий умер (1157), то ростовцы и суздальцы приняли к себе князем именно Андрея, мимо его братьев. Таким образом, Андрей соединил в своих руках всю Суздальскую область. Но он не оставил своего маленького Владимира и не перешел в старшие города. Желая быть «самовластцем» в Суздальской земле, он прогнал оттуда своих братьев, разогнал от себя наиболее самостоятельных и строптивых бояр и поставил себя независимо от городских вечевых собраний. Веча бывали «по старине» в старых городах Ростове и Суздале; поэтому-то Андрей и не хотел жить там. Живя в своем собственном Владимире или вблизи от него, в селе Боголюбове (от которого происходит его прозвище), Андрей чувствовал себя полным хозяином и властвовал нераздельно. Для того, чтобы поднять значение Владимира, бывшего простым «пригородом» Ростовским, Андрей принимал особые меры. Он обстроил, расширил и укрепил город; не жалея средств, он создал в нем несколько изящных каменных храмов, по тому времени богатых и обширных[1]. Из этих храмов в особенности замечателен Успенский собор. Он стал главною святынею Владимира и всей Суздальской Руси, в особенности с той поры, как Андрей поместил в нем чудотворную икону Божьей Матери, написанную, по преданию, евангелистом Лукою. Андрей вывез эту икону из Вышгорода, когда переселился на север; позднее (1395) она была помещена в Московском Успенском соборе, где находится и ныне (§45).

Достигнув своей цели на севере и став полновластным государем в Суздальской области, Андрей желал влиять на дела киевские и новгородские и стремился к преобладанию во всей Русской земле. В Новгороде он хотел держать князей, от него зависимых, и по большей части успевал в этом. Новгородцы не один раз восставали против Андрея и его подручников; в 1170 г. они успели нанести решительное поражение войскам Андрея, прогнав их от Новгорода и набрав столько пленных, что продавали их за мелкую монету. Но в конце концов Суздальский князь одолел новгородцев, так как, кроме военной силы, в его руках находилось действительное средство против Новгорода: Андрей закрывал границы своей земли для новгородских купцов и не допускал подвоза к Новгороду хлеба из Поволжья. Доведенные до голода, новгородцы поневоле искали мира с Андреем и мирились «на всей воле» великого князя. Андрей желал властвовать и в Киеве. Когда на Киевском княжении сел его племянник Мстислав Изяславич (§18), Андрей послал против него войско, которое и овладело Киевом (1169). Два дня суздальцы грабили и жгли стольный город, после чего Андрей, не приехав сам в Киев, отдал его одному из своих младших братьев. Живя у себя во Владимире, он, однако, носил имя великого князя и требовал повиновения себе от южных князей, против же ослушников посылал свои войска. Так окраинный Суздальский князь распространил свое влияние на все Русские области.

Властолюбивый и деспотичный, Андрей Боголюбский представлял собою новый тип князя, стремившегося к единовластью не только в своей семейной вотчине, но и во всей Русской земле. Все те, кто стоял за старые, привычные порядки, не любили Андрея; напротив, люди, понимавшие преимущества единодержавного строя, видели в Андрее идеал государя. Оба взгляда на него – и враждебный, и сочувственный – отразились в летописях, в которых мы читаем похвалы Андрею рядом с осуждением. Властный характер Андрея был, однако, так тяжел для окружавших его, что в 1175 г. собственная дворня убила Андрея в его любимом селе Боголюбове и разграбила его дворец.

После смерти Андрея в его земле произошла усобица. У Андрея не было сыновей. Старшие города Ростов и Суздаль призвали его племянников, а младшие Владимир и Переяславль – его братьев. Между князьями началась борьба, в которой приняли живое участие и горожане. Старшие города были побеждены; город Владимир окончательно получил первенство в Суздальской области, и в нем укрепился призванный владимирцами князь Всеволод, младший брат Андрея (прозванный «Большим Гнездом»). Княжение Всеволода Юрьевича (1176 – 1212) было временем расцвета Суздальского княжества. Старейшинство Всеволода было признано во всех краях Русской земли. Новгородцы были во всей воле Суздальского великого князя; он распоряжался и Киевом, потому что, как говорится в летописи, «положила на нем старейшинство вся братия во Владимирове племени»; даже далекие галичские князья искали у него поддержки. О его могуществе в «Слове о полку Игореве» поэтично сказано, что Всеволод может «раскропить Волгу веслами, а Дон шлемами вылить»: так много у него рати.

Еще при жизни Всеволода начались несогласия в его семье. Старший сын великого князя Константин навлек на себя гнев Всеволода тем, что хотел возвратить старому Ростову старшинство пред новым Владимиром и говорил отцу: «дай мне Владимир к Ростову». Всеволод собрал у себя на совет духовенство и дружину и торжественно лишил Константина старшинства, оставив после себя великое княжение второму сыну – Юрию. Константин не примирился со своим подчиненным положением и при первом же удобном случае попытался вернуть себе старейшинство. Он воспользовался враждою Новгорода к его братьям и соединился с новгородцами. Следуя примеру Всеволода, великий князь Юрий и его младшие братья (Ярослав и Святослав) желали держать Новгород в безусловном подчинении и озлобили новгородцев. Те обратились к одному из Монамаховичей старшей линии, Мстиславу Мстиславичу Удалому. Удалой пришел в Новгород из своего Торопца и повел новгородцев на суздальских князей в самую Суздальскую землю. С Мстиславом-то и соединился Константин против своих родных братьев. Решительная битва между противниками произошла недалеко от Владимира, на речке Липице (1216). Победили новгородцы с Мстиславом и Константином. Юрий убежал с поля битвы, отказался от великого княжения и отдал Владимир Константину; Новгород же вышел из зависимости от суздальских князей. С этой поры в Суздальской области не стало единодержавной власти. Область разделилась на несколько княжений; великий князь сидел во Владимире, а его братья и племянники сидели в других городах и мало зависели от великого князя. Великое княжение потомки Всеволода наследовали по родовому порядку: брат после брата, племянник после дяди. Отличие Суздальской Руси от древней Киевской состояло только в том, что в городах не было вечевого устройства и князья были полными хозяевами в своих «уделах» – так стали называться их владения.

§32. Княжества Волынское и Галицкое. Юго-западная Русь

Одновременно с тем, как на северо-востоке Руси вырастало и крепло Суздальское княжество, на юго-западных окраинах Русской земли стали развиваться и богатеть земли Волынская и Галицкая, соединившиеся около 1200 г. в одно сильное княжество.

Земля Волынская с главным городом Владимиром Волынским занимала места по правому берегу Западного Буга и через верховья Припяти простиралась до Южного Буга. Свое название она получила от древнего города Волыня и племени волынян (бужан, дулебов), ее населявшего. С глубокой древности она была подчинена киевским князьям. С середины же XII в. в ней образуется своя княжеская линия – старших Мономаховичей. Знаменитый князь Изяслав Мстиславич (§18) основался на Волыни и отсюда добывал Киев. Отсюда же искал Киева и сын его Мстислав Изяславич . Таким образом, волынские князья, подобно своим братьям и дядям, младшим суздальским Мономаховичам, приобрели себе на Волыни постоянную «отчину» и желали присоединить к ней старый Киев. Сын Мстислава Изяславича Роман Мстиславич был особенно удачлив: ему после долгой борьбы не только удалось овладеть Киевом, где он стал держать подручных ему князей, но удалось приобрести и соседнее с Волынью Галицкое княжество.

Галицкое княжество состояло из двухчастен: гористой и равнинной. Гористая часть была расположена на восточных склонах Карпат и главным городом имела Галич на р. Днестре. Равнинная часть простиралась на север, к Западному Бугу, и носила название «Червенских городов», по имени древнего города Червеня с его пригородами. Как далекая окраина Русской земли Галицкая земля не была привлекательна для князей. На Червенские города имели притязания поляки и не раз их отбирали от Руси. Карпатские нагорья были недалеки от враждебных угров; близко оттуда была и беспокойная степь. Поэтому в Червенские города киевские князья посылали молодых князей, которым не было части в других местах Руси. В конце XI в., постановлением Любечского съезда, там были помещены правнуки Ярослава Мудрого, изгои Василько и Володарь. С тех пор Галицкая окраина превратилась в особое княжество. Сын Володаря Володимирко (ум. 1152) соединил все его города под своей единодержавной властью и сделал столицею княжества Галич. Он расширил границы своих владений, привлекал к себе новых поселенцев, селил на своих землях пленных, взятых в войнах с Киевом и утрами. В отношении своего княжества он играл ту же роль, какую играл Юрий Долгорукий в Суздальском краю: он был первым его устроителем. Лукавый и жестокий, Володимирко не оставил по себе доброй памяти. Как пример лукавства и лживости Володимирка летописец приводит его ответ одному послу, когда тот напомнил князю о святости крестного целования. «И что ми имать сотворити сии крест малый?» – с усмешкою сказал Володимирко. Начатое им дело объединений и усиления Галицкого княжества продолжал его сын Ярослав (прозванный Осмомыслом ). В его долгое княжение (1152–1187) Галич достиг большого внешнего могущества. Прилив поселенцев в Галицкий край шел тогда не только с востока, из Руси, но и с запада, из Венгрии и Польши. Плодородие края манило туда население, положение Галича между Западной Европою и Русью способствовало развитию его торговли и процветанию городов. Талантливый Ярослав умело воспользовался благоприятными обстоятельствами и поднял свое княжество на большую высоту. «Слово о полку Игореве» справедливо ставит Ярослава по значению рядом со Всеволодом Большим Гнездом. Они были в то время сильнейшими князьями на Руси[2].