Ученица Хозяина Топи

Магик ее заново хватать не стал, взглядом только злым сверлил, да дышал глубоко.

Но Веська, не будь дура, нос задрала повыше, к раковине отошла, воды в ковш набрала холодной. К магику обратно приблизилась.

— Ты что… — но не успел тот договорить, как девица ему аккурат на голову эту воду и вылила. Тонкой такой струйкой, как следует вымочив ошалело смотрящего на нее мужчину. Он даже защиту никакую выставить не удосужился, настолько опешил.

— Чтоб остыл поскорее и в себя пришел, — процедила сквозь зубы. Ковш на стол кинула с грохотом, развернулась на пятках, да из кухни вышла, каждый шаг чеканя.

Лесьяр же вовсе в ступор впал. Он то уж представлял, как та извиняться начнет, упрашивать простить ее, глупую. А он, быть может, под всю эту песню, ее из башни выдворит-таки… Ну или сделает вид, что хочет то сделать. Только вон все как повернулось.

Брови нахмурил, волосы мокрые от лица отлепляя. Что-то не заметно, что Весенья себя виноватой чувствует. Напротив, у него самого чутье оживилось и изнутри затрепылахо, ревность гася, да глас разума подключая. Только вот что тот глас ему сказать пытается — не ясно. Арьян ведь свои намерения явно выразил — что цветы приносит, что гуляют они вместе, да еще и целовал ее возле башни! Что тут можно не так понять? К тому ж Весенья на то и не возразила ничем!

Покачал головой. Вот жил ведь спокойно столько лет! Нет, впустил девку!

Грохнул кулаком по столу раздосадованно, от чего Веша уж в зале круглом подскочила с испугу.

Наверное, стоило объясниться с магиком, да только подсказывало что-то девице, что кроме обвинений в ее адрес, он ничего сейчас слушать не захочет. С другой стороны… заныло сладко в груди — значит не все равно ему?

Тут же вспомнился и уговор их, про «не влюбляться». Вот наворотили, выходит. Стоило уж признаться, что связь меж ними образовавшаяся, зашла дальше, нежели то меж учителем и ученицей быть должно. Вздохнула, дверь за собой в спальню претворяя. Но не успела до конца закрыть, как в щель нога в сапоге вснулась. А после и толкнуло с той стороны.

— Думаешь, можешь вот так взять, развернуться и уйти? — в темной комнате его силуэт выглядел несколько зловеще, только глаза светящиеся и выделялись на светлом лице, да кожа от воды блестела.

— Могу, — фыркнула в ответ, а сама попятилась, — ты ведь слушать меня не собирался, с обвинений начал, — обида в голосе сама проскочила.

— А что я должен слушать? — на каждый ее шаг назад, Лесьяр шаг вперед делал.

— А тебе то разве интересно? — сглотнула, голову задирая, магик уж совсем близко подошел. А ей вот уж некуда пятиться стало, за спиной шкаф возвышался.

— Нравится играть с чужими чувствами? — спросил с презрением, а сам к ее лицу все ближе. Руки вот по сторонам от плеч ее в дверь шкафа упер, лишая путей отступления.

— Значит все ж слушать меня ты не собираешься? — оскалилась ведунья в ответ. Какая злость ее изнутри распирала. Нет, вы поглядите на него! Он ее еще и обвиняет! Да она между прочим жертва! Арьян ей какие вещи говорил, она же боится его, хотела защиты попросить, а тут защитничек нарисовался — не лучше!

Но Лесьяр не ответил ничего. За подбородок ее пальцами ухватил, да в губы поцелуем впился. Жестким, беспощадным, сминая ее сопротивление и вкладывая в него все, что сейчас испытывал.

И каков был соблазн поддаться, что даже колени подкосило. Но Веська, не будь собой, вспомнила, как Лесьярушка просил ему показать, куда, стало быть, мужиков разошедшихся, лупить надобно. Колено метко угодило, магик согнулся, за место причинное хватаясь с болезненным стоном. Тут уж не поцелуев стало.

— Сдурела? — зашипел на нее, выпрямился резко и вперед рванул, теперь уже всем телом к дереву шкафа пригвождая.

— А тебе мало? — ничуть не пугаясь, с яростью выпалила тому в лицо, — могу добавить! А ну, пусти!

— Что у тебя с Арьяном? — не удержался, прорычал таки. Как мальчишка! Юнец какой! С ума сходит от этой девки! Но как подумает, что ее может кто-то другой себе присвоить, так внутри все точно раскаленным железом жечь начинало, а от яростью перед глазами пелена алая разливалась.

— Ничего! — выплюнула в тон магику. — Отпусти меня!

— Так уж и ничего? — а сам ответ в ее глазах ищет.

— Он пришел, когда ты на несколько дней улетал, извинялся за первую встречу, прогуляться предложил, крест дал, что ничего дурного не сделает. Я и пошла, сколько дней уж одна сидела, а уж клятву магическую нелюдь не нарушит, это все знают! Он меня с Милашей познакомил, ничего такого там не было! Потом цветы на подоконник подкидывал, но мы не виделись даже. А сегодня пришел вот, а я Миланье обещала, вот и пошла.

— Я видел, как он тебя целовал… — а сам шипит не хуже полоза.

— А как я ему вдарила за это не видел? — отчаянно уже как-то в самое лицо ему вымолвила.

Лесьяр виновато отступил, понимая, что, похоже, все ж сглупил в ревности своей детской.

— Все, что хотел, узнал?

— Узнал, — отозвался еле слышно.

— Вот и проваливай тогда!

— Весенья…

— Нечего мне тут весенькать! — и уж какая ее обида накрыла, как захотелось еще раз его чем-то огреть! — Давай, выметайся! Обвиняет сначала, а потом только спрашивает, в чем дело было! Я у него еще защиты просить хотела!

И за плечи его за дверь вытолкала.

Магик и не шибко сопротивлялся, сам на себя раздосадованный. Только дверь под мягкое место хлопнула. В затылке почесал, вздохнул устало, да к лестнице пошел. Им обоим успокоиться надобно, прежде чем снова в разговор вступить.

Башня, впрочем, похоже, решила магику за Весенью отомстить. Стоило тому на несколько ступеней подняться, как те сгладились в одну ровную дорожку, этакую импровизированную горку идеально гладкого камня. Чудом только Лесьяр себе нос не расквасил.

— И ты туда же! — Даже кулаком башне погрозил. — Тьфу на вас!

Поднялся, да вышел прочь из башни. Куда там его компания собиралась? К баннику Еремею? Недалече, на метле в два счета долетит.

Вешка же, умывшись наскоро, в постель залезла, да злость и обида покоя не давали, ворочалась, еле к утру в сон муторный провалилась…

* * *

— Хозяюшка… — сквозь морок сна пробивался знакомый голосок, — хозяюшка!

Веша распахнула глаза, рядом с постелью ее стояли потанята.

— Ты извини, что разбудили, но там это… проситель явился. А Хозяин никак не спускается. В дверь уж долбит, подвывает даже, точно волколак в обороте.

И правда услыхала Веша удар в дверь входную.

— Чего хотят-то? — спросила, платье второпях на ночнушку натягивая.

— Да не разберешь. Мы то к нему не стали выходить, — Зарька в замешательстве пятачок потер, — люди то нас пугаются обычно.

Веська выскочила в круглый зал, на ходу волосы в косу переплетая, да лентой наскоро перевязывая. Дверь под ударами с той стороны грозила уже скоро и вовсе разлететься.