Ученик

* * *

— Отец, он очнулся! — пророкотал надо мной мужской голос. Кажется, это один из сыновей старосты. Ну точно, он.

— Долго? Вот так, без сознания? — спросил я севшим голосом. Горло невыносимо пересохло.

— Да со вчерашней ночи, сутки уже прошли. — устало произнёс Тимур, опускаясь рядом со мной на колено. — Что ж ты нас так пугаешь? Это ж надо, почти полтора дня проспал.

— Нога. — я кивком головы указал на рану, которая уменьшилась вдвое с тех пор, как я её последний раз осматривал.

— Ах, да. Эти ваши ведьмачьи штучки. Неужели увидел перед глазами цифры?

— Да, что-то было. — соврал я.

— Изобразить сможешь? — тут же заинтересовался староста.

— Нет, они каждый раз другие, не успеваю запомнить.

— Да и пустошь с ними, с этими надписями. Сейчас мои невестки тебя накормят, а я пока позову твоих мать и сестру.

Овощи. Шаххи оказались на удивление вкусными, жаль, что их пришлось съесть в первые два дня. Чтобы не накалять и так напряжённую обстановку, я поделил убитых мной пчело-пауков между всеми жителями. С меня не убудет, а сытная пища, она как хорошее успокоительное...

Пока ел, на душе появилось чувство тревоги. Пока неясной, не понятно, откуда исходящей. Оценив своё положение — два охотника, охраняющих меня, и спокойные люди поблизости, пришёл к выводу, что угроза находится не в стенах убежища, или же я тревожусь не за себя. Мать с сестрой?

Поднявшись, внимательно осмотрелся. Фариду заметил сразу — она что-то готовила из съедобной травы. Чуть позже отыскал взглядом Маринэ, которая о чем-то беседовала с Бахрумом. Убедившись, что с ними все хорошо, продолжил осматривать убежище.

— Фархат, ты в порядке? — спросил меня Тимур, только что вернувшийся с обхода. Староста хорошо справлялся со своей должностью, быстро и справедливо решая насущные вопросы поселян.

— Нам здесь может что-то угрожать? — вместо ответа задал я вопрос.

— Убежище крепкое, строилось ещё до прихода иносов. Конечно, в пустоши есть твари, способные обрушить потолочные плиты, но они обитают слишком далеко отсюда. А почему иы спрашиваешь?

— Тревожно мне. — не стал я врать. — Предчувствие нехорошее.

— Я слышал, что ведьмаки обладают даром предвидения, благодаря чему часто выживают. — Тимур попытался улыбнуться, но получилась у него какая-то неестественная гримаса. — Но, на самом деле нам мало что угрожает. На случай, если в посёлок придёт по-настоящему сильная тварь, мы оставили наверху двух добровольцев — стариков, ты их видел. Они уведут опасность от убежища, ценой своей жизни.

Удар. Гулкий, откуда-то сверху, разом заставил умолкнуть всех обитателей убежища. С потолка на головы посыпались пыль, мусор, мелкие камешки. Не знаю, как местные, а мне было с чем сравнивать силу этого удара. Никакой зверь не способен сотворить такое. Зато подобное может сделать одарённый высокого ранга. Или алхимия.

Люди ещё не пришли в себя, как удар повторился. Чуть в стороне, но этого хватило, чтобы сверху вновь посыпалась земля. Один из стеллажей, стоящих у стены, внезапно затрещал, и начал заваливаться. Вниз полетели кувшины и бутыли с водой, из-за чего поднялся крик.

— Иносы. — зло произнёс один из сыновей старосты. — Развлекаются.

— Барьера нет, мы временно не под защитой ведьмаков. — ответил Тимур. Услышав эти слова, я не сдержался, спросил:

— Если ведьмаки защищают нас, почему их так ненавидят?

— Потому что они не боятся пустоши. — склонившись к моему уху, ответил староста. — Они ничего не боятся.

— Убили! — истошный женский крик почти оглушил всех, кто присутствовал в убежище. — Бахрума убили!

Я, помня, где последний раз видел младшего внука Сахи, подхватив копьё, двинулся к тому месту. Не церемонясь, ударами древка и локтями расталкивая селян, я быстро добрался до сестры. Маринэ и ещё несколько человек склонились над телом подростка, а вокруг них образовалось кольцо отчуждения. Бахрум лежал на полу, раскинув в стороны руки, а тряпьё под ним потемнело от пролитой крови. Мне хватило беглого взгляда, чтобы понять — парня ударили чем то острым сзади, скорее всего пробив печень.

Благодаря моему необычному зрению в сумрачном убежище, даже через взвесь пыли я хорошо видел, кто куда движется, и заметил, как одинокая фигура пытается удалиться от места происшествия. Мать Сахема! А вон и сам толстяк, стоит у дальней стены, замерев, словно истукан.

— Как имя у матери Сахема?

— Натха. — растерянно произнёс староста, который двинулся следом за мной.

— Натха, невестка Хамзата, стой на месте! — выкрикнул я. Мой громкий, звонкий голос многократно перекрыл начавший подниматься шум. — Стой, убийца!

— Будьте вы прокляты! — закричала женщина, резко останавливаясь, и поворачиваясь лицом в мою сторону. — Вы, ведьмаки! Нена...

— Бум-м! — раздался над нами третий взрыв, заглушая голос обезумевшей женщины. В этот раз грохнуло раза в два сильнее, у меня даже зазвенело в ушах. Всё убежище наполнилось пылью, из-за чего видимость упала до нуля, и стало заметно труднее дышать.

Прикрыв рот полой рубахи, я на ощупь добрался до одной из колонн, и опустился возле неё на корточки. Звон в ушах начал постепенно удаляться, а на замену ему пришли крики женщин, плач детей и мужская ругань. Среди всего этого шума выделялся голос Тимура, раз за разом повторяющего:

— Фархат, отзовись! Фархат, ты где? Отзовись!

* * *

Грохот над убежищем больше не повторился, но нам хватило и того, что уже прозвучал. Потому что свежий воздух почти перестал поступать в помещение. Видимо систему вентиляции заблокировало одним из взрывов. Нехорошие изменения заметили почти сразу — один из мужчин сообщил, что не чувствует потока воздуха из-за решётки. А через час, может чуть больше, все почувствовали, что в убежище стало душно.

Староста не сразу понял, насколько усложнилось наше положение, потому как был занят — решал судьбу Натхи. Убийство жителя посёлка считалось страшным преступлением, обычно оканчивающимся изгнанием. В моём случае, когда я убил Хамиза, свод негласных правил и законов был на моей стороне. Однорукий пьяница уже совершил зло, подняв оружие на отца, и староста посчитал мои действия самозащитой. К Сахему тоже не было претензий — ребёнок, к тому же он действовал не явно, даже когда столкнул меня с горы. А вот невестка Хамзата целенаправленно совершила убийство.

В общем, поступок Натхи требовал немедленного изгнания, но наше положение не позволяло осуществить закон. И это сильно усложняло обстановку в убежище. Люди требовали справедливости, особенно близкие родственники Бахрума. Нашлись и те, что обвинили во всём меня. Но, тут уж староста высказал всё, что думает о таких говорунах.

А потом все затихли. Потому что дышать стало трудно, из-за скудного поступления свежего воздуха. Перед людьми встал выбор — задыхаться, или приоткрыть дверь, перекрывшую вход. Тимур принял решение — приоткрыть.