Ученый в средневековье. Том 5

Придут дворяне, поднимут налоги на якобы восстановление страны, ничего не сделают, но и не подумают уменьшить свою хватку. Их цепкие ручки ещё крепче будут держать за шкирку простой люд, ибо как иначе можно быть богатым и высокомерным?

Таким образом всё пути ведут к одному — золотой середине. Дай народу мало — он обозлится на етбя. Дай слишком много — он откусит кормящую его руку. Дай немного — и он поблагодарит тебя, дав погладить по шерсти.

Если говорить о системе правления учёного, то это было своего рода исключением. Для жителей Вавилона такой Император был сравним с божеством. Он внезапно явил свой лик и одарил их доселе невиданным комфортом. Но при этом сам учёный ничего не делал — он лишь привнёс знания в этот мир. Остальное было на самих под — именно они отстроили нынешний Вавилон. Учёный даже не старался отрицать этот факт.

Таким образом народ считал, что божество буквально говорило с ними на равных. Оно порицало и карало всё злое и нечистое, взамен внося чуточку светлого и доброго, меняя образ мышления. В каком-то плане это было навязывание, но подобное мало кого волновало.

Тем временем, принц Зальзар, а верней его советники, взялись за новоиспеченный план всерьёз.

Текущий запас Конкорса пополнялся захватываемыми ими странами, однако существовала одна загвоздка — расход. Незадолго до войны они втайне скупили весь Конкорс небольшими партиями, дабы не вызывать много вопросов, однако текущих запасов могло не хватить.

В этом была ошибка Империи — они слишком поторопились с объявлением войны. Да, была хорошая идея атаковать вражеские империи под предлогом возвращения своих территорий, однако страх того, что кто-то мог также воссоздать нечто подобное, привёл к текущим событиям.

Укрепив границы, а также подавив восстания во множества местах, Ипогрин занялась внутренней политикой. Это было самое время перед тем, как объявить новым империям войну. Да, существовала вероятность, что за это время они создатут альянс, но данная проблема мало беспокоила чиновников.

Навязывается вопрос — откуда такая уверенность в том, что Империи стали бы продавать Конкорс будущему врагу? Её не было. Все действия должны были пройти втайне и таким образом, чтобы это не выглядело как восполнение стратегического ресурса.

Таким образом началось массовая иммиграция купцов в ближайшие страны, в том числе и Рудию. Если говорить о железнодорожных дорогах, что могли раскрыть тему технологичности этой страны, то все они были тщательно скрыты от посторонних глаз. Сам факт того, что кто-то мог разболтаться кому не надо — исключался. На то были применены свои меры.

Однако к удивлению большинства торговцев, что пришли для массовой закупки в Рудию, их ожидал весьма интерсный сюрприз, или верней сказать, разочарование.

Так, один из замаскированных людей Ипогрина, с мешком золотых в кармане, подошёл к магазину одежды. Он знал и понимал, что в этом месте находится много сырья, в том числе и чудо растения.

Магазин был воистину большим, особенно если учесть тот факт, что за ним была швейная, где и шились все костюмы, предназначенные как для простого быта, так и для дворян.

Завидев за прилавком седовласого торговца, скрытый купец подошёл к нему с делом.

— Здравствуйте, отец.

— И тебе не хворать, сынок. Ты с каким делом? По глазам вижу, оптом закупиться хочешь.

— Верно подмечено. Мне бы Конкорса. Почём килограмм?

Старик показал рукой число пять.

— Серебряных? — Вопросил купец

— Золотых! — Ответил торговец, чем вызвал шок на лице собеседника.

Глава 386 Торговец

Купец ещё около полуминуты стоял с открытым ртом. Ещё бы, ведь не каждый день услышишь, когда продавец растения, который используют в качестве аналога или заменителя хлопка, заламывают цену в сто раз больше предыдущей.

— Отец, ты должно быть шутишь. Откуда такие цены? Неужели обмануть решил? — Говорил купец, размахивая руками, тем самым выражая своё недовольство.

— Сразу видно, неместный. Иначе бы знал, чего так дорого Конкорс начал стоить.

— Так поведай, старче, коль нетрудно. Сам видишь, я человек новый в этих краях. Уж прости, коль обидел. Просто слышать цену, что в сотню раз превышает ожидаемое, это немного жестоко.

— Вынужденно соглашусь с тобой. Вот только как бы больно правда не била по ушам, она останется правдой. Так и быть, расскажу. Своим разочарованием можешь быть благодарен маркизу Гантеру.

— Что за маркиз то такой, о котором ни слухом ни лыком слышно во дворах? — Удивился он незнакомому имени.

— Дык восходящая звезда Рудии. Он молод, строг, красив, и что самое главное, несёт моду!

Услышанное заставило бедного мужчину немного побледнеть. Неужели нечто подобное должно было свалиться на его голову? Впрочем, было нечего бояться. Он дал прямую клятву, как и остальные торговцы, что ничего не расскажет о чудодейственных свойствах Конкорса.

Принц и чиновники не побоялись посвятить их в свои тайны. Клятва просто не позволяла носителю говорить лишнее. Нечто подобное можно было назвать отличным инструментом правительства. Впрочем, в случае провала операции по закупу, на них могли сильно обозлиться.

— Отец, что ты подразумеваешь под модой? Быть может, я что-то не понимаю? Объясни, будь добр.

— Какие проблемы? Благо клиентов пока нет. Ещё бы, кто бы стал приходить за одеждой в такую рань? — Усмехнулся он.

— Ладно, слушай и молви моим словам. Звучит как легенда, но спроси любого, хоть пьяного бастарда, он тебе скажет, что слова мои чистая правда. А всё началось с париков.

«Париков? Этот старик сейчас на серьёзных щах будет втирать мне про парики? И как местом парики связаны с шёлком, за исключением денег?»

— Вижу удивление в твоих глазах. Это хорошо. Значит можешь ещё что-то испытывать. Ладно, продолжим. Ты должно быть знаешь, насколько парики популярны среди знати.

— Конечно. Многие носят парики и не меньше уделяют им внимания. Некоторые даже применяют всякого рода смеси, дабы от них не исходили зловония и прочее. Правда насколько мне известно, Императоры не носят парики и не наносят макияж — в конце концов они уважают природную красоту.

— Это ты верно подметил. Олицетворение двух сторон как ни посмотри. Вот только наш добрый маркиз первым решил пойти против этого застоявшего устоя.

«Что-то мне подсказывает, что этот старик вешает мне лапшу на уши. Впрочем, его слова не звучат как фальш. Странное это дело…»

— В свои пятьдесят пять Маркиз Гантер стал резко терять волосы. Он и до этого не любил парики, и всё отнекивался — вот выпадут все волосы, тогда и начну думать о париках. И, как всегда, некстати, это самое время наковальней свалилось ему на голову. И что бы вы могли подумать, решил сделать этот аристократ?