Училка и Чемпион

Я полностью дезориентирована. Я не понимаю, не осознаю своё положение в пространстве. Не сразу понимаю, что Мирон несет меня на руках.

— Где у тебя спальня? — спрашивает хрипло.

— Там… — киваю неопределённо, наверное, такой ответ ему вряд ли поможет.

Но он и сам справляется. Не такая уже большая у меня квартира.

Дорофеев швыряет меня на кровать и нависает сверху. Сминает большим пальцем губы, вынуждая посмотреть на него.

— Ты капец какая вкусная, Кошка, — в прямом смысле облизывается, проводя языком по своей нижней губе и слизывая блестящие остатки моей смазки. — Хотел тебя прямо там на себя натянуть, но как-то не пристало, что ли… прямо у порога.

— Как благородно, — усмехаюсь и поражаюсь самой себе, что его грубость не отвращает, а вдруг… возбуждает.

С ним хочется быть плохой девочкой.

— Спасибо, — ведёт бровью и ухмыляется. — У меня прадед был дворянином, видимо в крови.

На этом наш странный диалог заканчивается, потому что Мирон спускает вниз свои брюки и я наблюдаю, как он раскатывает по члену откуда-то взявшийся презерватив.

Совсем не стесняясь, вот так спокойно и напоказ. Потом берёт меня за щиколотки, разводит ноги в стороны, и я будто только в этот момент осознаю, насколько его член огромен, и что он сейчас внедрит его в меня.

И он это делает. Одним плавным, протяжным толчком загоняет его в меня до корня.

Я сжимаюсь вокруг его огромного ствола, запрокинув голову. Он настолько растягивает меня внутри, что мне даже больно.

— Ну и узенькая щелочка у тебя, Кисуля, — шепчет пошло, склонившись надо мною на вытянутых руках. — Будем сейчас старательно разрабатывать.

Орангутанг, чёрт тебя дери.

Самовлюблённый, павлинистый дятел.

С большим членом, которым он сейчас старательно накачивает меня.

Он трахает меня сначала медленно, но потом, когда я привыкаю к его размеру, наращивает темп. Наше дыхание сбивается в один ритм, а мои мысли, словно пыль, рассыпаются с каждым его движением. Я чувствую, что все вокруг становится неважным, мир за пределами этой моей спальни перестает существовать.

Мои руки сжимают покрывало, я не сразу нахожу точку опоры, пока не вонзаюсь ногтями в плечи Мирона. Он шипит, но я решаю, что потерпит, в меня-то он целый член вставляет.

Мы снова смотрим друг на друга — в его глазах читается то же самое желание, которое я чувствую внутри себя. Нет ни слов, ни лишних забот. Всё, что нам нужно — это этот момент.

В какой-то момент Мирон немного замедляется и ложится на меня, прижимая своим весом к кровати. Склоняется и его губы мягко касаются моей шеи, вызывая дрожь. От этой резкой смены тактики у меня по спине пробегает теплая волна. Я закрываю глаза, отдаваясь ему полностью. Тону в этот ментоле, так удачно смешавшимся с мужским запахом.

Я чувствую, как горячие волны снова начинают топить низ моего живота. Дышу глубже и чаще. Мышцы ног напрягаются, приближая меня к такой желанной развязке.

— Кончай, Кошка, — шепчет Дорофеев мне в ухо, безошибочно угадывая мое состояние. — Хочу еще раз на это посмотреть.

Я ничего не успеваю ему ответить, потому что мир снова рассыпается на тысячу осколков. Оргазм с его членом внутри оказывается куда мощнее, чем первый. Я вся сжимаюсь, вся пульсирую. Меня захватывает удовольствие, разворачиваясь в каждой моей клетке и поджигая ее.

А через пару толчков кончает и Мирон. С глухим рыком сжимает зубами моё плечо и затихает.

Спустя минуту он откатывается рядом на кровать и притягивает меня к себе рукой. Мы оба тяжело дышим.

— Вообще-то для начала я хотел минет и поглазеть на твои сиськи. В итоге остался и без первого, и без второго.

— Бедный-несчастный….

— Но знаешь, и так тоже ничего. Остальное успеем тоже.

— Размечтался, — хмыкаю и пытаюсь встать, но он не пускает.

— Слушай, Люба, не знаю даже как тебе сказать, но ты пошевелилась, и у меня снова встаёт. Так что давай ты потом пофыркаешь…

24

Мирон

О-х-у-е-н-н-а-я.

Она просто охуенная!

Я кайфую, глядя, как она плавно двигается на мне, как колышутся её небольшие аккуратные сиськи с крупными тёмными сосками, как она вытягивает тонкую шею, откидывая голову назад.

О, и как же она стонет!

Как куколка в порнушном аниме — тоненько так, на выдохе, будто сама боится этих звуков, что вылетают, несмотря на все её усилия сдержаться.

Как можно быть настолько откровенно сексуальной, но вместе с этим совсем не пошлой?

А вагина у неё какая… Узкая, плотная, мышцы крепкие. Кайфово скользит по стволу.

Оно, конечно, прикольно, что сейчас она меня трахает, двигаясь сверху, но у меня уже терпелка заканчивается. Хочу подмять её под себя снова, аж горит всё — так хочу.

Обхватываю Кошку рукой и притягиваю к себе, чтобы легла мне на грудь.

— Тш-ш-ш, — шепчу на ухо, когда она непонимающе дёргается, а потом прижимаю её бёдра и наращиваю темп.

Сверху — не значит главная, детка.

— Давай на локти, — переворачиваю её, выскользнув и аж горит — так снова вставить хочется. — Хочу видеть тебя сзади.

Любаша то ли пытается возмутиться сменой позы, то ли ещё чего, но вместо этого тихо стонет, когда я снова внедряюсь в неё. Когда снова начинаю накачивать собой.

Она во всех позах прекрасна. Вот реально — во всех.

Фигурка аккуратная, гармоничная вся такая. Грудь небольшая, но кругленькая, задница тоже есть, ноги стройные, живот впалый.

Кожа её нежная очень нравится. Возбуждает, когда вижу, как мои пальцы на её бедрах пятна красные оставляют.

Как печать — моя теперь.

А ведь моя. Не отпущу. Раз попробовал — уже понял, что ещё и еще захочу.

Люба упирается лбом в подушку, стонет надрывно. Вижу, что устала уже, но кончить хочет. Нахожу пальцами клитор, вынуждая чуть шире расставить ноги, и делаю несколько синхронных движений бёдрами и пальцами. Кошка вскрикивает, и я вижу, как кожа у неё покрывается мурашками.

Буквально через толчок и сам кончаю. Да так круто, что аж ноги судорогой сводит. Давно я с таким смаком не трахался.

Не вытаскивая, прижимаю её к себе и так и валимся на кровать. Просто отдышиваемся после уже третьего забега подряд.