Учитель танцев

— Больше… некому, — ответила она растерянно и неожиданно для себя.

— Так ты никому и не позволяешь, — улыбнулся Ник.

«От улыбки станет всем светлей…»

Алиса прикрыла глаза, такой теплой волной ее окатило всего лишь от его улыбки. Желание прикоснуться к Нику стало острым, даже болезненным, и она прикусила губу.

— Что такое? — встревожился он.

— Запястье… — соврала она.

— Я посмотрю.

Алиса больше не возражала. Пока Ник делал перевязку, она смотрела на его руки, на крепкие сильные пальцы с жесткими мозолистыми подушечками. Воображение сыграло с ней злую шутку: представилось, как она прижимается щекой к шершавой ладони, и больно защемило сердце.

— Ник, можно тебя обнять?

Собственные слова обожгли стыдом. Вот точно, никакой гордости! Алиса испуганно ждала ответа, боясь поднять взгляд, но Ник молчал.

— Забудь… — пробормотала она, прикладывая ладони к пылающим щекам. — Да, как там Сэм? Ох, я же обещала ей…

Алиса вскочила, стала натягивать свитер, запуталась в рукавах и волосах.

— Стой спокойно, — услышала она голос Ника. — Я помогу.

Странно. Ник касался ее на занятиях, и не раз. Отчего же именно сейчас ее потряхивает от каждого его прикосновения?

Вынырнув из горловины свитера, Алиса увидела голубые глаза совсем близко.

— Ну вот. — Ник поправил ей волосы. — Распутались.

— П-прости, — выдавила она и глубоко вздохнула, набирая воздух, как перед прыжком в воду. — Скоро перестану. Я больше… не…

Ник обнял ее, притянув к себе. Алиса замерла, боясь пошевелиться.

— Знаешь, мне порой тоже хочется, чтобы кто-то обнял, — произнес он. — Просто так, по-дружески. Но, когда ты парень, об этом невозможно попросить.

— Это… разрешение? — тихо поинтересовалась она.

— Это я тебе жалуюсь, — усмехнулся Ник. — И намекаю. Или ты передумала?

Обнимать Ника было так же приятно, как нежиться в его объятиях. Жаль, что все хорошее заканчивается. По ступенькам лестницы затопали детские ножки, в дом ввалились трое малышей.

— Папа!

— Дядя Ник!

— Ли-и-иса!

— Ура, Лиса проснулась!

— А мама…

— Папа…

— Когда вы…

Русские слова смешались с английскими, Сэм повисла на Алисе, Степа — на Нике, Тоня собиралась было зареветь, что ей не хватило места, но Ник подхватил на руки и ее. Алиса поняла, что детей послали их поторопить.

— Так куда мы идем? — поинтересовалась она у Ника, когда шумная компания убежала вперед.

— Хозяева шашлыки затеяли, ужинаем на улице, в беседке.

— О нет… — Алиса и не пыталась скрыть огорчение. — Черт меня за язык потянул! Это из-за меня, да?

— Ты так боишься лишний раз кого-то побеспокоить?

В голосе Ника не было насмешки, поэтому она не обиделась, ответила честно.

— Не всегда и не всех. Но здесь я незваная гостья, Маша и Михаил — не мои друзья, и мне действительно неудобно, что из-за меня столько суеты.

— Лиса, если кто-то делает для тебя что-то от чистого сердца, можно просто получать от этого удовольствие. Поверь, если бы не твой день рождения, Маша нашла бы другой повод для того, чтобы накрыть на стол.

— Точно? — Алиса настороженно посмотрела на Ника.

Он не успел ответить, потому что они подошли к беседке, — лишь кивнул и слегка улыбнулся.

— Вы вовремя! — обрадовалась Маша. — Лиса, солнышко, помоги покормить этих сорванцов. Ник, а ты принеси из кухни кастрюлю с кашей. Там на столе, в полотенце.

Дети играли в догонялки, нарезая круги вокруг беседки. Михаил колдовал над мангалом, перемешивая угли. Запах прохладного осеннего вечера смешался с запахом костра и поздних осенних яблок. Алиса, легко превратившаяся в «Лису» и «солнышко», вдруг почувствовала, что внутри нее словно тает кусок льда.

Ладно, пусть это все не ее, пусть она здесь случайно, но хотя бы на один вечер можно поддаться обману, поверить иллюзии — и насладиться теплой компанией.

— Кто не съест кашу, не будет жарить зефир! — строго сказала Маша, рассаживая детей за столом. — Все слышали?

Дети молча похватали ложки.

Надо же, американское развлечение докатилось и до русской деревни.

— Лиса, присмотришь за ними?

— Конечно, — охотно согласилась она.

Маша унеслась в дом, Ник помогал Михаилу нанизывать мясо на шампуры. Вскоре стало понятно, отчего за детьми надо присматривать. Кто же хочет есть кашу, когда на столе целая тарелка зефиринок и длинные деревянные палочки? Степа попытался перебрасывать содержимое своей тарелки в кусты. Сэм размазывала кашу толстым слоем по тарелке. Тоня набила полный рот, но не жевала, а сидела, как хомяк, с надутыми щеками.

— А я в детстве тоже не любила кашу, — сказала Алиса. — И выбрасывала ее, как только взрослые отворачивались.

Три пары любопытных глаз уставились на нее в немом удивлении.

— Ага… — продолжала сочинять на ходу Алиса. — А потом мы с мамой и папой пошли в Диснейленд. Вы мультики про Русалочку смотрели? Про Золушку? Про Алладина? Микки Мауса знаете?

Закивали все — и Степа, и девочки. Для Сэм Алиса повторяла все на английском.

— И про Диснейленд слышали? — уточнила она. — Это парк, где живут все герои сказок. У принцесс там свой дворец…

Про кашу забыли. Краем глаза Алиса заметила, что Ник и Михаил смотрят в ее сторону. Ник хотел было подойти, но Михаил успел его задержать и отрицательно покачал головой.

— Я туда хочу, — сказала Тоня, проглотив таки кашу.

— Вот и я хотела! — воскликнула Алиса. — И попала, потому что хорошо себя вела. Но — увы — во дворец меня не пустили.

— Почему? — хмуро поинтересовался Степа.

Как старший, он уже чувствовал подвох.

— Потому что я кашу не ела, — сообщила Алиса. — Я плохо росла, была худенькой и маленькой.

Девочки насупились и активно заработали ложками. Ник и Михаил отвернулись — кажется, беззвучно ржали над ее сказками. Степа невозмутимо заявил:

— А я не хочу во дворец. Хочу к пиратам.

— К пиратам тем более не пустят, — вздохнула Алиса. — Перед аттракционом с пиратами стоят весы, а еще там рост измеряют. Так что ешь. Ой, а хотите я вам расскажу…

В общем, за сказками не заметили, как доели кашу. Алиса отпустила малышей к папам, а сама собрала тарелки и понесла их на кухню. Там Маша украшала яблочный пирог взбитыми сливками.